- Выбрали что-нибудь?
Тетка вытащила из кармана передника блокнот с остро отточенным карандашом и приготовилась записывать.
- Макароны есть? - поблескивая золотой фиксой, спрашивает Зуб.
- Макаранов нет.
- Нет макаронов? - убивается неожиданным известием Зуб. - А что есть? Хотя, какая разница, тащи все, покажи, на что способна ваша тухлая рыгаловка.
- Все? - удивляется мадам. - Мальчик, а тебе не поплохеет?
- Где ты была, когда я был мальчиком? - нагло щерится Зуб, самодовольно откидывается на спинку трона и шлепает тетку ладонью по обтянутой черной кожаной юбкой ягодице.
Буба с Квадратом хором заржали.
- Вы жрать пришли или выёживаться?
Очень похоже, что эта расфуфыренная кукла в переднике видала и не таких перцев, самообладания ей не занимать.
- Дайте жалобную книгу! - неожиданно для всех фальцетом вопит Буба. - Сейчас я тебе, мымра щекастая, такого понапишу, Толстой охренеет! Оскорбляешь посетителей, а мы, между прочим, уважаемые люди!
- Ты писать-то умеешь?
Официантка сдаваться не желала, она чуть не свернула себе шею, оглядываясь через плечо в зал.
- Лёш! Лёш, пойди сюда!
Откуда-то сбоку материализовался неслабо прокачанный детина в черной футболке с изображением человеческого черепа, с ментовской дубинкой в волосатых лапах и явным вызовом в глазах. К нему на подмогу из-за стойки вырулил тщедушный бармен с бейсбольной битой наперевес. Они собирались нас выгнать, к гадалке не ходи
- Что, парни, здоровья много?
Качок явно не понял с кем имеет дело и по привычке решил взять непослушных хулиганов на испуг.
- Ты - хозяин? - медленно поднимаясь с места, спрашивает Квадрат.
- А что, похож?
- Нет. По-моему, ты больше на кусок говна смахиваешь! Козлиного.
Мужик моментально покраснел как рак, по-львиному рыкнул, сделал широкийзамах дубинкой, но опустить ее кому-нибудь на голову не успел - со сломанной челюсть упал под соседний столик и затих. Официантка закрыло лицо руками и визгливо вскрикнула. Квадрат подул на кулак и широко оскалился.
- Зови хозяина, тётхен! Мы с ним децл потолкуем и отпустим.
Бармена как ветром сдуло, наверное, побежал звонить кому надо. Как раз то, что нужно! Я понял, что пора брать бразды правления в свои руки.
- Тебя как зовут, красавица?
- Тебе какая разница, сопляк?! Говнюки Сейчас люди приедут, по стенкам вас размажут, понял?!
- Да понял я, понял.
Ее руки ходят ходуном, ей очень хочется склониться над глубоко спящим Лешей и как-то помочь ему. С обворожительной улыбкой на лице я подошел к ней и слегка приобнял за талию.
- Ты успокойся, мы посидим, трогать больше никого не будем, если нас самих не заденут. Леша немного полежит и встанет, не переживай сильно. Принеси нам кофейку и бутербродов каких не то, мы хозяев твоих тихо-мирно подождем, поболтаем и уйдем. Хорошо?
Убаюканная вкрадчивым тоном, она быстро кивает. Я понял, что непредсказуемых последствий женской истерики удалось избежать.
- Натальей меня зовут, - оборачивается прежде, чем отправиться передавать заказ на кухню.
- Вот и славненько, Наташ! Ну, неси кофейку поскорее!
Леша очнулся, когда мы уже выпили по чашечке довольно крепкого кофе. Очнулся и молча удалился в подсобку. Трофейная дубинка осталась лежать у меня на коленях.
Ждать нам пришлось недолго. Через полчаса к самому входу подъехала тачка, и в ресторан собственной персоной ступил Валек. Переступив порог, он оглядел помещение шалмана гордым орлиным взором. За ним в помещение вошли двое качков и жгучий, носатый брюнет с большими, масляными глазами.
- Кто это с ним?спрашиваю я как-то странно дернувшегося Бубу.
- Джаба, двоюродный брат Анзора.
Я не особо удивляюсь этому прискорбному факту. Прав был Миша
Хозяйской походкой Джаба подошел ближе. От его новенькой куртки нестерпимо понесло кожей, хоть нос затыкай. Я не мастак определять возраст по внешности, особенно у кавказцев, но мне показалось, что Джаба мой одногодок.
Отодвинув стулья, мы встаем навстречу.
- Здорово, пацаны! - Брат Анзора приветливо улыбается, точно старых друзей повстречал.- Вы чего тут борзеете, нюх потеряли или район перепутали? Зачем людей моих обижаете, вас мама хорошим манерам не учила?
Буба вспыхнул как порох от поднесенного фитиля.
- Слышь ты, сраный Мимино! Горец манерный! Сиди у себя в районе, хлебай «боржом» и не суй свой клюв куда не следует! Усекаешь?
Большие, круглые глаза Джабы сужаются в две амбразуры.
- Ты за базар отвечаешь, рожа колхозная?
- Сам ты колхозник! - оскорбленно парирует Буба. - Джигит вонючий! Валите отсюда, пока мы вам ноги не переломали!
- Это наша точка, - негромко, но с нажимом говорит Джаба.
Мне вообще не понравилось, как он с нами разговаривает. Неспешно, спокойно, будто читает ребенку на ночь сказку. За этим чувствуется уверенность в собственных силах.
- Кто у вас старший? - спрашивает Джаба, точно не ему сейчас прожужжал все ухо Валек, указывая небритым подбородком на меня.
- Я главный, - говорю с чувством совершенной непоправимой ошибки. - Старым меня кличут. Слушай, Джаба, давай стрелу забьем, люди подъедут, перетрут Чего мы как гопота помойная друг на друга тявкаем. Эта территория спорная, ты ведь знаешь.
Собственно, дело свое я сделал - раскрыл истинного владельца шалмана, теперь очередь «тяжелой артиллерии», пускай встречаются и решают.
- Хорошо, Старый, как скажешь, - неожиданно легко соглашается родственник Анзора. - Но мы заберем с собой этого!
Желтый и прямой как стрела палец Джабы протыкает воздух в Бубином направлении.
- Он меня оскорбил!
У меня все упало.
- Зачем он тебе?
- Шкуру спущу, не люблю болтливых, - отвечает кавказец и обаятельно так улыбается. - Шкуру спущу, а потом отпущу, если извинится.
Обнаглел Джабик, ох обнаглел! Это был прямой вызов, нужно адекватно реагировать, но я пока не видел, где тут подвох, ведь и дураку ясно, что мы сильнее
- Слышь, бригаденфюрер, я что-то никак не въеду...
Квадрат поворачивается ко мне всем телом, на широком как стол лице недоумение.
- Их ведь четверо всего, не порвем что ли? Какого хрена он выпендривается?
Только я хотел сказать, что порвем, не фиг делать, снаружи взвизгивают тормоза, хлопают автомобильные двери. В шалман вбегает еще восемь человек. Все быки как на подбор, с крепкими борцовскими шеями и бритыми затылками. У троих в руках бейсбольные биты, кое у кого блестят на кулаках кастеты.
А вот и припрятанный козырь. Пришло отчетливое понимание, что сейчас раздерут на куски. Сбоку тяжко засопел Квадрат. Прикусив язык, завертелся как вошь на гребешке Зуб. Буба цыкнул сквозь зубы себе под кроссовки и начал наглухо застегивать куртку. Я сую Зубу дубинку Леши, чтобы немного успокоился. Соратник благодарно шмыгает носом и немного воодушевляется.
- Будешь прорываться к нашим, - говорю тихо. - Всех, кого найдешь - сюда.
Зуб и не думает отнекиваться - надо, так надо.
- Ну что, Старый, побоксируем? - издевательским тоном спрашивает Джаба.
- А ты умеешь?
- Пойдем на воздух, покажу.
- Вот уж хрена тебе, нам и здесь неплохо дышится, давай, подходи, кто смелый!
Джаба заметно помрачнел, видать, надеялся избежать разгрома заведения. Мы с Квадратом встаем плечо к плечу. Буба приводит в боевое положение складную телескопическую дубинку с металлическим шариком на конце, Зуб мерно хлопает себя по ляжке дубинкой отнятой у вышибалы.
Парней Джабы наши приготовления не слишком смутили, видать, не впервой махаться по-серьезному.
Полетели в сторону столики и стулья, нас обступили с трех сторон. Я тихонько толкнул Зуба в бок, чтоб был наготове. Путь на волю ему преграждают только сам Джаба и Валек, чисто гипотетически Зуб сможет пробиться за помощью, пока мы будем сдерживать дюжину бойцов дядюшки Анзора.
Они кинулись одновременно. Бубе сразу попали битой в голову. Квадрат свали двоих, я -одного, а потом нас смяли. Падая, я усек, как Валек хорошим хуком срубил Зуба возле выхода, тот даже ударить никого не успел, принялись вдвоем с Джабой топтать его лежащего
Как я выбрался на улицу не помню. Голова гудит от ударов, рот полон крови. С тупым безразличием осознаю, что сесть в тачку не успею. Припадая на разбитое левое колено, иноходью дергаю вглубь узкого переулка, за мной с изрядным отставанием трое или четверо ребят Джабика.