- Как вся? Ты ничего не упустил? А детали?
- Детали установит следственно-криминалистичес-кая группа из местного отделения РОВД. Я же не являюсь даже свидетелем.
- Это как? Почему?
- Я ничего не видел, только слышал.
- Что?
- Что сказал вам.
- Точно?
- Точно установит суд, кто виновен. И я думаю, Антон Иванович, нам не стоит тут оставлять свои следы. Следует прибраться до визита оперуполномоченных сотрудников милиции.
- А как? Что делать?
- Взять соответствующие инструменты для уборки и всё подмести.
- Это понятно. А с телами что?
- Вы детективы не смотрели?
- Ну да.
- Куда там обычно прячут мусор и трупы?
- В бак для бытовых отходов.
- А вы не такой уж и глупый, как ваша фамилия, гражданин Глупышкин.
- Вообще-то я для тебя, как и всегда, Антон Иванович.
- Согласен, а для оперов - подозреваемый, значит, гражданин, а они - начальники с той же приставкой. Хотите её избежать?
- Ещё издеваешься?
- В смысле?
- Чего спрашиваешь? Помоги!
- Нет уж, извините, Антон Иванович. Не могу. Занят.
- Чем?
- Сам пока не знаю, как и то: чего меня понесло в школу.
- Вот именно! Сегодня же первый день летних каникул! К тому же ещё и суббота!
- Правда?
- Я тебе когда-нибудь врал?
- А как же линейка? И последний звонок?
- Всё было вчера! Или забыл?
- Похоже. Фантастики начитался на ночь, вот и заклинило. Ну, коль так, то мне пора. Дома ждут родители, - вспомнил Иван, что они собирались сегодня на дачу.
- Погоди, пацан! А я! Как же я? Что мне делать?
- Я уже всё сказал.
- Не бросай меня, Иван! Будь человеком!
- Извините, но я только учусь.
Иван покинул здание школы, но не территорию. Слишком уж интересные события разворачивались в первый день каникул, чтобы он пропустил их, отправившись на дачу.
Выскочив вслед за учеником, Глупышкин не обнаружил его.
- Чёрт! Сбежал!
Долго паниковать он не стал, схватив первым за ноги участкового, не добрался до мусорного бака какого-то метра, как его стреножил сторож.
- Здорово, училкин.
- А! Что? Кто тут? - опешил Глупышкин.
- Ты чё делаешь? - задал сторож вопрос, держа на коротком поводке собачонку - звонок - не унимавшуюся ни на секунду и лающую на всё и всех без разбору.
- Мусор убираю.
- Хм! Ну, ты даёшь, Глупышкин, - посмотрел сторож на участкового в руках у трудовика. - С ума никак сошёл или шутка?
- Какая шутка, Стрелялыч, когда суровая правда жизни!
- Чё?!
- Я в школу пришёл, а там он у входа на полу. И если бы один, а то директор, завуч, англичанка и вахтёрша.
- И чё?
- И всё!
- В смысле?
- Всем им.
- И кто их - ты?
- Глупости не городи!
- Это ты не дури меня! Я не слепой! Раз заметаешь следы преступления, значит ты - убийца.
- Нет!
- Да!
- Гав...
- Заткнись, собака!
- Я - сторож!
- А я твоей шавке! Закрой пасть пока я не сделал то же самое сам!
Та в тот же миг присмирела, будто поняла незавидность своего положения.
- Ну, я пошёл, - молвил тихо сторож.
- Куда? А кто будет работать?
- Так уже отработал, - поправил Стрелялыч ружьё на плече - муляж.
- Погоди-ка, старик! - заподозрил его в преступлении Глупышкин. - Вот значит кто маньяк!
- Ты чё, училкин, совсем дурак али как?
- Суд и установит.
- Ты, Глупышкин, погоди маленечко. Не уходи. Я мигом. Только звякну кое-куда.
- Куда?
- Куда следует.
- А почему - не куда надо?
- Тебе туда не надо.
- А куда?
- К психиатру в дурдом.
Бросив участкового, Глупышкин толкаясь со сторожем, кинулись в здание школы к служебному телефону. И если один задумал позвонить в психушку, то другой - в РОВД.
Дело дошло до драки. Трудовик ударил сторожа трубкой от телефона, а тот его - аппаратом. И в школе воцарилась гробовая тишина.
Иван понял: пора домой...
- Сынок! - встретила его криком радости мама.
Папы не было, он подался в гараж за машиной.
- Извини, мама! Некогда!
- Опять?!
- Нет, снова.
Иван схватил телефон и набрал - 03.
- Скорая помощь.
- Что случилось, Ваня? Тебе плохо?
- Нет, мама. Со мной всё хорошо, а вот мой букет цветов, едва не стал венком для кое-кого.
- Чего? Для кого?
В трубке раздался голос дежурной медсестры. Ей Иван и сообщил адрес школы.
- Поспешите! Там эпидемия!
- Погодите, гражданин, - попросила медсестра. - Как ваша фамилия?
- Как и всегда - аноним, - положил Иван трубку.
- А теперь толком объясни, сын, чего натворил?
- Ничего особенного.
- Значит всё, как и всегда. Ты невиноват, однако я с отцом постоянно отдуваюсь за тебя, краснея перед директором школы и завучем.
- Кажется, приехал папа, - заметил Иван, прильнув к окну.
- Нет! Я тебя не пущу! Дверь есть! - встала мама между сыном и окном. И следом пригнулась.
Иван стал выбрасывать вещи в окно, которые внизу ловил отец, складывая в багажник машины.
- Глянь-ка, Коляновна, - молвила одна старушка другой. - Опять Зябликовы на дачу эвакуируются.
- Вижу, Вовановна, не слепая. - Перекрестилась. - Знать тихо будет день-два.
- Ага, - согласилась подруга. - Как в раю.
- Можно подумать: была в аду.
- А ты поживи по соседству за стенкой с Зябликовыми, Коляновна, тогда узнаешь почём фунт лиха.
Перед старушками промелькнул Иван, а вслед за ним мама, и они разом оказались в машине.
- Мы ничего не забыли? - обратился к ним отец семейства.
- Три-два-раз, - учла мама членов семьи.
- Папа говорит про вещи, - заметил Иван.
- Главное что мы в сборе, а всё остальное ерунда!
- Ты как всегда права, дорогая. Хороший отдых - залог здоровья. А здоровье...
- Залог прекрасного настроения, - подхватил Иван. И попросил: - Поехали.
По его расчётам в школу уже нагрянула скорая помощь. А значит и милиция явится вскоре, а то и служба МЧС. И пока суть да дело - выходные для него могут пройти в ином месте и не на свободе.
2. НИ МИНУТЫ ПОКОЯ.
Как назло машина не хотела заводиться, зато мама - с пол-оборота. Но всё обошлось. Через полчаса Зябликовы покинули город и вновь встали колом да ещё вблизи патрульного поста милиции.
- Этого нам только не хватало для полного счастья, - заметил Иван.
Отец был солидарен с ним.
Зябликовы осознали: приключения только начинались и всё самое "интересное" у них впереди.
К ним неспешно брёл с ехидной ухмылкой гаишник. Форма, как и его тело говорили сами за себя, на что именно он рассчитывал, ибо униформа трещала по швам: с боков свисали жиры, а "закрома родины" не помещались под фуражкой.
- Не сиди, Растяпа! Заводи мотор! - суетилась мама, требуя решительных действий от отца.
- Ты лучше мне скажи, Варвара...
- Что, Растяпа?
- Кошелёк взяла?
- Ты к чему клонишь?
- Не я, а тот тип, что топчет землю ногами в нашу сторону.
- Да, - обнаружила мама вопрошаемый предмет.
Сын оказался умнее родителей. Иван спросил:
- А деньги взяла?
- Чего?
- В кошелёк положила?
- Сейчас гляну, - ответила она. И опешила, как и мужская часть семьи, скосив недоумённые взгляды на пробитый и помятый талон для проезда на автобусе.
- И это всё чем мы располагаем в данный момент времени в качестве денежного эквивалента? - выдал озабоченно папа.
В ответ мама глупо улыбнулась.
Наконец подошёл страж порядка на дорогах с протянутой рукой, постучав в боковое окно. Оно приоткрылось, и следом раздался голос единственной женщины:
- Не загораживай солнце, мужик! Ты мешаешь мне загорать!
- Во-первых: я не мужик, а инспектор ГИБДД...
- Кто ты? - перебила его Варвара Сергеевна. - Гиб-бон?
- Гибэдэдэшник!
- Заметно. Достаточно посмотреть на повадки и манеру поведения, чтобы понять: недалеко ушёл в эволюции от обезьяны.
- Так! Оскорбление при исполнении служебных обязанностей во время несения службы карается штрафом по тарифу...
- Погоди, суетливый! Ты хотя б для начала представился.
- Инспектор Халявкин.
- Так вот что, Халявкин, халявы не будет! Понял?