- Только ли обо мне? - сурово сказал Дробила.
И в самом деле, на лотке были аккуратно разложены другие товары оборотистой Матильды: «Хрен эльфский, обыкновенный», «Хрен орчий, обыкновенный», «Хрен гоблинский, обыкновенный», «Хрен хоббитский, обыкновенный» и почему-то «Драконов корень». Драконов корень на лотке не помещался и стоял в специальной треноге, чем-то, напоминая космический корабль на стартовой площадке. В общем, торговала Матильда сплошной хреновиной. Обыкновенной и не очень.
- Не сердись, мой мухоморчик, жизнь девушки полна случайных встреч, а бизнес есть бизнес. - Матильда любовно оглядела свои товары и погладила себя по крепким бедрам. - Ты-то как здесь оказался, с работы выгнали что ли?
- Да нет пока, - Дробила почесал в затылке, - но могут выгнать. Слушай, ты, наверное, всех здесь знаешь?
- Не то что бы всех, - Матильда задумчиво водила пальчиком по Драконову корню, - но кое-кого знаю. А что?
- Бродит тут где-то некий Сенька Горлум, - вступил в разговор старший дознатец, - подозреваемый в совершении особо опасного преступления. Вы, милая девушка, случайно не знаете, где его можно найти?
- Сенька? - Матильда поморщилась. - Такой скользкий, противный тип? Как же, знаю такого. Он раньше у Люськи-русалки в котах ходил. Потом она его все-таки поперла, толку от него никакого. Только и знал, что Коку жрать за ее денежки, а денежки заработать - это вам не хвостиком раз другой махнуть. А уж Люська работящая, не смотри, что у нее с хвоста чешуя сыплется, она иной задрыге эльфийке не уступит.
Эльфийки, судя по всему, не пользовались любовью остальных обитательниц «Аквариума».
- Ну, и где же нам его искать, драгоценная? Может он и сейчас у Люськи? - Василий взялся было вести себя, как завзятый сердцеед, но, вспомнив, как жалко выглядел «Хрен хоббитский, обыкновенный» на фоне остальной хреновины, передумал.
- Нету его здесь, - уверенно ответила Матильда. - Он мимо меня не проходил, а я всю ночь тут простояла и утро тоже. Ох, и тяжело живется честной девушке! Так вот, раз я его не видела, значит, нету. В другом месте ищите. На Драконовой свалке, например, там, говорят, у него корефан завелся.
- Спасибо Вам, вы оказали следствию большую услугу, - важно сказал хоббит и достал из-за пазухи зеленую бумажку.
- Да что Вы, - кокетливо пряча деньги за корсаж, сказала Матильда. - Таким кавалерам я ни в чем не отказываю! Заходите еще, особенно ты, миленький, - она ослепительно улыбнулась Дробиле. - Попьем чайку, и вообще, вспомним молодость. Эх, молодость, молодость!
- Приду, - твердо пообещал Дробила, - Может быть, мне еще на работу к вам устаиваться придется, если вообще жив останусь.
- Ну что, пошли, братва! Здесь нам, похоже, делать нечего. - Хоббит посмотрел на спутников. - Чего приуныли? Чем больше мест, где преступника нет, тем меньше - где он есть. Как говорится, кольцо сжимается!
- А как же девочки? - Заныл было Ватерпас. - Мы же у девочек еще не были?
- Вперед! На Драконью свалку, - оборвал его Василий, - Шагом марш! Запевай!
И детективы зашагали в сторону Драконьей свалки, во все горло распевая гоблинскую народную песню:
«Ой, на!
Ой, на горе хоббиты жнуть!
Ой, на!
Ой, на горе хоббиты жнуть!
А по пид горо-ою,
Гаем долинно-о-ою
Гоблины йдуть!
Гоблины йдуть!
Гей!
Долиной гей!
Широка-а-ая гоблиненька!
Попе!
Попереду Ороченко!
Попе!
Попереду Ороченко!
Веде свое вийско, вийско Мордори-и-ийско
Хорошенько!
Хорошенько!
Гей!
Долиной гей!
Широка-а-ая гоблиненька!»
Где находится Драконья свалка и почему она называется «Драконьей», в городке знали все от мала до велика. Наши герои не были аборигенами, хотя, формально, Великого Орка и приняли в почетные члены племени Черных Карачунов, но на его подданных эта привилегия не распространялась. Кроме того, привилегия привилегией, но пусть ты будешь трижды почетным жителем какого-нибудь города, знаний о нем у тебя, увы, не прибавится. «Только мертвые знают Бруклин», как говаривал один известный литератор, и, наверное, ошибался, потому что с чего бы это покойникам изучать Нью-Йоркскую подземку? Так что, в данном конкретном случае, перед нами пример так называемого «красного словца», широко практикуемый творческой интеллигенцией в целях укрепления собственной значимости и популярности. Впрочем, оставим это на совести самой интеллигенции, а народ - он сер, но мудр, мудр, но сер, хотя к красному цвету определенно неравнодушен. Говорят, дескать, «красному и дурак рад», и если это правда, то представляете себе, как ликуют умники и умницы, завидев что-нибудь хоть немного красное? Если уж и дурак рад, то все остальные и подавно. А еще народ утверждает, что «Язык и до Мордора доведет». И хотя в этой пословице есть некоторая двусмысленность, потому как, что там хорошего в этом Мордоре, но в целом, она верна. Верна, потому что народна. Или народна, потому что верна. Это, в общем-то, неважно. Важно то, что, расспрашивая местных жителей, не забывая забегать в забегаловки, закусывать в закусочных и рюмить в рюмочных, наши герои достигли, наконец, Драконьей Свалки. По дороге, они, безусловно, получили массу ценной информации об этом милом местечке, но для людей несведущих следует сделать некоторые пояснения.
Итак, Драконья свалка - это такое место на окраине города, куда его обитатели сваливают, что попало. От прочих свалок, составляющих непременную принадлежность каждого уважающего себя города, вроде туалета в современной квартире, Драконья свалка отличается тем, что на ней живет, здравствует и даже трудится самый настоящий дракон.
По классификации Д.Б. Пристли, драконы бывают Рыбохвостые, Мечехвостые, Копьехвостые, а также Свирепые Исполинские Винтохвостые. Безусловно, этот великолепно изданный в Лунный День тридцать первого июня Вечнотекущего года справочник и по сей день является самым авторитетным пособием по изучению драконов. Однако, дракон, облюбовавший в качестве места жительства свалку курортного городка, не походил ни на одну разновидность, описанную в классификаторе. Вернее, походил, но не совсем. Чего-то в нем не хватало. Внимательный наблюдатель мог бы отметить определенное сходство свалочного дракона с его Свирепыми Исполинскими Винтохвостыми родичами, если бы не хвост. Хвост нашего дракона представлял собой не гордо закрученный винтище, а так, хилый худосочный винтик, что-то вроде штопора, которым малоимущие пьяницы тщатся открыть бутылку с дешевым портвейном. И, как правило, убедившись в полной невозможности сделать это, мощным ударом мозолистой длани вышибают пробку, чтобы мгновение спустя, припасть пересохшим ртом к живительной отраве. Так припадем же и мы к живительному и сладкому яду преданий и легенд, которые гласят, что именно таким уродом стал Свирепый Исполинский Винтохвостый Дракон, повстречавший в недобрый для себя час пращура Великого Орка, чья пасть сияла стальным оскалом Древней Боевой Челюсти. И теперь Куцехвостый Дракон обитал на свалке, за что у местных бомжей получил обидное прозвище «Экскаватор». Впрочем, сам себя дракон предпочитал называть Автандилом, и охотно откликался на кличку «Авто».
Итак, наши герои добрались, наконец, до Драконовой свалки, и теперь стояли среди груд мусора, нагромождения ржавых, жеваных автомобильных кузовов и курящихся вонючими дымками подозрительно выглядящих куч. Эти неугасимые дымы делали свалку немного похожей на окрестности милого гоблинам Ородруина, только пахло здесь не магией огня, а какой-то другой гадостью, куда более противной.
- Ну, вот она, твоя свалка, - недовольно пробурчал Ватерпас, протирая слезящиеся от дыма глаза рукавом кольчужной рубахи. - И где же тут этот Горлум?
- Прячется, - сморкаясь, отозвался старший дознатец, - или с дружком своим бражничает. Добычу дуванят.
- А если он в мусор зарылся? - спросил Дробила, - Что нам тогда, всю свалку перелопатить? Я, между прочим - Боевой гном, а не какая-нибудь там землеройка. Мне это зазорно. И вообще, не прав ты, старшой, обещал к девочкам сводить, а сам...
- Цыц! - Прикрикнул на него хоббит. - Женился бы на Матильде, чем тебе не девочка? А сейчас молчите, я, кажется, что-то слышу.
И в самом деле, на свалке слышались какие-то скрипы, шорохи, металлический лязг и хруст. Потом раздалось тяжелое топанье и сопенье, и из-за горы старых автомобилей показалась неуклюжая куцая туша Экскаватора-Автандила. Дракон меланхолично дожевывал дряхлую микролитражку и был так поглощен этим занятием, что не сразу заметил замерших дознатцев.