А Олеся, прижав икону к себе, только застенчиво улыбалась.
Дай посмотрю, что это за икона. Это икона Казанской Божьей Матери. Береги её. Не зря она тебя позвала. Я же столько раз проходила мимо, но ни разу не видела ничего.
Дальше они пошли молча, каждая думая о своём. Даже Рекс бежал рядом, не бегая по сторонам, как обычно.
Вдруг сзади раздался грохот. Они обернулись и увидели, что крыша дома, в котором они только что были, рухнула внутрь дома. Поднялся большой столб пыли. Зазвенели выпавшие из рам стёкла.
Изумлённые Анна Степановна и Олеся молча смотрели на пыльное облако. Когда пыль немного улеглась, перед ними предстали одни бревенчатые стены с пустыми окнами.
Послушай, прошло ведь не больше пяти минут, как мы с тобой вышли оттуда, Анна Степановна была потрясена. О, Боже! Если бы мы немного задержались, нас бы накрыло этой крышей. И вряд ли мы остались живы. А может, Богородица просто ждала, чтобы мы икону спасли, да, Леся?
Олеся только растерянно кивнула, не находя слов от увиденного.
До дома дошли, не проронив ни слова, потрясённые до глубины души.
Молча зашли в дом, сели за стол. Произошедшее сегодня с ними выбило из равновесия даже Анну Степановну. Она считала себя натурой уравновешенной и сдержанной на всякие эмоции. Но сегодняшние события никак не укладывались в её голове. То, что происходило на её глазах, выходило за границы реальности и здравого смысла.
А Олеся, и так жившая в последнее время в постоянном стрессе, была почти в шоковом состоянии.
Испытать такую эйфорию на месте силы и потом чуть не погибнуть под завалом старой крыши?! Какой-то кошмар.
"Но ведь мы спасли икону. Значит, это стоило того." От этой мысли Олеся внезапно успокоилась. Подняла икону, посмотрев в глаза Богородице.
Как же она смотритсострадательно, с любовью и нежностью. Как мама раньше, успокаивая её после какой-нибудь детской обиды. Но это было, когда был жив отец.
Олеся горько заплакала, прижав икону к себе.
Ну, почему, почему нельзя вернуть ту беззаботную жизнь? Почему так больно всё вспоминать? в отчаянии сказала Олеся.
Ну что ты, девочка моя, успокойся! Анна Степановна обняла её, заплакав вместе с ней.
Всё будет хорошо, поверь мне.
Поплакали, обнявшись. Потом понемногу успокоились.
Ну, хватит. Давай не будем больше слёзы лить! решительно сказала Анна Степановна, придя в себя. И вообще, надо приготовить что-нибудь поесть. Не хватало нам с голоду ещё умереть. Да и Рекс голодный. У нас же есть грибы, сейчас почистим картошку, лук. Я обожаю жареную картошку с грибами. А ты?
О, это любимая папина еда. И моя тоже.
Уже сидя за столом, Олеся спросила Анну Степановну:
А у вас есть семьямуж, дети?
Муж был. Мы в разводе. Есть сын Никита, но он уже семь лет живёт в США. Женился там. Я его не видела пять лет. Есть внучка Маша, ей 4 года. Она плохо говорит по-русски. Конечно, мы общаемся по интернету, но мне так хочется обнять её, подержать на руках. Этого меня лишили.
Когда сын закончил институт, муж предложил переехать в США. Я сразу отказалась. Мои родители были ещё живы тогда. Я у них единственная дочь. Как их бросить здесь? Да и мне не хотелось жить в чужой стране. А муж уговорил сына уехать с ним. Сказал, что куда мать денется, если мы оба там будем. Всё равно приедет к нам. А сам уже через год женился. Так вот я одна и осталась.
Родители, конечно, тогда меня уговаривали уехать вместе с семьёй. Но я же понимала, что они хотят, чтобы мне было хорошо, не думая про себя. А в глубине души, наверное, боялись остаться одни. Но я бы всё равно не смогла оставить их. Отец уже тогда болел. Да, если бы я уехала тогда, что было бы с ними здесь, не представляю. Я уговаривала их ко мне переехать в Питер, но они ни в какую. Отец, как отрезал, сказав, что будет умирать только дома. Так оно и вышло. Он умер через полгода после отъезда моей семьи. Я маму увезла к себе в Питер, но она так тосковала по отцу, по дому. Невыносимо было смотреть на неё. Конечно, там для неё всё было чужое. Но ведь и я тоже не могла с ней жить в деревне. И оставить её одну тоже никак. Если бы были соседи какие-нибудь. В тех домах, которые уцелели, тогда жили две бабушки, но их тоже забрали дети к себе.
Анна Степановна заплакала, закрыв лицо руками.
Год она прожила со мной. Похоронила я её здесь, рядом с отцом, как она и хотела.
Но вы ещё не старая и красивая. Почему ещё раз не вышли замуж? Вот как моя мама.
Не встретила человека по душе, наверное. Или может я слишком требовательная, не знаю.
Они сидели и разговаривали друг с другом как равные, две души, раненые одиночеством.
Анна Степановна рассказывала про свою жизнь. Никогда она не была так откровенна ни с кем. А Олеся, подперев рукой подбородок, слушала, спрашивала, глядя внимательными, сочувствующими глазами.
Анна Степановна удивлялась сама себе. Она так откровенничала всего лишь с пятнадцатилетней девочкой. Но у этой девочки были такие понимающие глаза, что казалось, перед ней сидит взрослая мудрая женщина.
"Как, наверное, здорово иметь такую дочь, подумала Анна Степановна, всё она понимает. Иной раз поделишься с какой-нибудь приятельницей, и то не получишь такого искреннего сочувствия и понимания. Наверное, дело не только в том, что девочка много испытала, а в особом таланте сострадания. Редкий талант."
Анна Степановна рассказывала про свою одинокую жизнь. Когда ещё были живы родители, она старалась почти каждые выходные навещать их. По хорошим дорогам расстояние в 160 км не проблема. Но приходилось ведь добираться и по просёлочным дорогам. Когда было сухо, доезжала до своей деревни на машине. Благо, что у неё был внедорожник. А в ненастные дни оставляла машину у дальних родственников в Сосновском. Дальше на лодке по реке. Дорога изматывала, но зато некогда было думать о своём одиночестве. А в будние дниодна работа. Допоздна.
Но в этом году она взяла отпуск за два года. Не стала слушать советы коллег по работе провести отпуск где-нибудь на море за границей. Захотелось тишины, отрешённости от суеты. Она хотела сходить на то место силы, где она черпала энергию и спокойствие одновременно. Там мысли её приходили в равновесие, душу наполнял покой. Уныние уходило, и снова хотелось жить.
Родственники из Сосновского предложили взять с собой Рекса. Они подкармливали его, но у них была своя собака. А этот был ничей. Наверняка у него были хозяева когда-то, потому что команды он понимал и выполнял беспрекословно. Анна Степановна сначала не хотела его брать, но потом подумала, что защитник ей не помешает. И не пожалела нисколько. Такой умный пёс оказался.
Анна Степановна с иронией думала, что с собаками иногда лучше общаться, чем с людьми. Они не лезут со своими советами, молча выслушают, всегда защитят, не предадут.
Да, если бы не Рекс, то разве она увидела лежащую в лесу Олесю?
А ведь получается, что я приехала сюда в отпуск совсем не зря. Здесь моё одиночество закончилось. Теперь у меня есть ты, Леся, и ещё Рекс. Мы его здесь не оставим, возьмём с собой. Свожу его к ветеринару, сделаем все необходимые прививки. И будем жить втроём.
Олеся молча кивнула. Её овладевало двоякое чувство. С одной стороны, здорово жить в Петербурге, учиться там живописи. Она же мечтала об этом всю свою сознательную жизнь.
С другой стороны, уехать от матери, братишки, с родных мест. Да и с посторонней женщиной. Немного страшновато.
Олеся глубоко вздохнула: «Но дома точно никакой жизни не будет, а, тем более, учёбы. Нет, и Анна Степановна уже совсем мне не чужая. Добрая она. И одинокая, такая же, как и я».
Знаешь, Леся, мы не зря встретились. Помогая друг другу, мы с тобой горы свернём, да? Анна Степановна внимательно посмотрела на Олесю.
Вы, конечно, мне помогаете, а я-то чем вам помогаю? Олеся недоуменно пожала плечами.
Да ты даже не представляешь, как! горячо воскликнула Анна Степановна. Я как будто заново жить начинаю. У меня теперь цельпомочь тебе. И ради этого я горы сверну. Я считаю, что главное для человекабыть кому-то нужным. А то, что с нами произошло, это для того, чтобы мы больше ценили жизнь, человеческие отношения.
Глава 3
Олеся, глядя на Анну Степановну, удивлялась её перемене. Она стала улыбчивая, разговорчивая, и казалась гораздо моложе, чем раньше.