Он все понял. Что к его столику больше никто не вернется, что зона желанных развлечений теперь совершенно в другом месте. Понял и проводил грустно-укоризненным взглядом.
А дальше были танцы.
Никогда бы не подумала, что в этом мрачноватом, изначально не понравившемся клубе меня понесет на танцпол. Но к девчонкам-зажигалкам, пришедшим кутить с Джаниной, уже прилипла компашка из троих парней, на мой вкус, слишком юных и смазливых, но, тем не менее, разогнавших женскую кровь. Сменилась на интересную и музыка; захотелось, что мне обычно не свойственно, «двигать телом».
И я двигала. Нет, не слишком вызывающе и даже не пошлоскорее, отдаваясь желанию расслабиться, танцевала, наслаждалась коктейлями и свободой.
И все бы хорошо, если бы не следил за мной, как приклеенный, взгляд узкоглазого человека с балкона.
Но ведь это все не важно?
О том, что это важно, стало понятно минуту спустя: мне вдруг помахали рукой из ВИП-зоны. Темноволосый человек в синем пиджаке, приметив меня «для себя», дал знак охранникам: «приведите», мол. Все так же вальяжно, как царек. И меня вдруг пробил озноб. Я не собиралась подниматься на балкон, куда вела перегороженная двухметровым вышибалой лестница, не собиралась подсаживаться за чужой стол, не собиралась становиться «бабочкой на ночь». По одному взгляду узкоглазого было видно, что к отказам он не привык, и моя квартира, книжка и душ вдруг сделались раз в триста желаннее, чем до того.
Я в туалет,сообщила Джанине, прежде чем быстро ретировалась из толпы двигающихся тел.
«Я должна сбежать». На собственное отражение в зеркале поверх умывальника и крана я смотрела с напряжением, чувствуя, как выветривается из крови алкоголь. Да, я симпатичная, да, меня легко приметитьвот только серьезный характер под моей милой мордашкой разглядеть сложно, а он заставит расцарапать морду тому, кто попытается принудить меня к чему-либо против воли. Даже простого «посиди со мной» будет достаточно, чтобы желать выбраться из «БлюПула» как можно скорее. Не хочу сидеть. Ни с Дэйвом, ни, тем более, с узкоглазым. И значит действовать надо быстро и очень осторожно.
Сжимая в руке сумочку, как гранату, я выскользнула за дверь в компании двух подружек, посетивших одновременно со мной уборную. До этого собрала волосы в хвост, зачем-то стерла с губ помаду. Двигаясь за чужими спинами, я перебегала от одного места до другого, как разведчик. Выбирала мужчин покрепче и пошире, чтобы «ищейки» меня не заметили: охранники, пытаясь отыскать меня, крутили головами. Уже не было за столом Дэйва; в клуб втекла новая волна посетителейпрятаться было почти легко.
И все же меня засекли у самого выхода.
«Вон она!» беззвучно шевельнул губами лысый с бородой и указал на меня пальцем. Рыжеватый здоровенный мужик поспешил за лысым, который бросился за мной.
«Газиму не отказывают!» вот что они будут рычать мне, затаскивая обратно в клуб, если поймают. «Газимуважаемый человек, будь счастлива, что на тебя обратили внимание»
Дверь своей машины я отпирала трясущимися руками. Черт, за руль после четырех коктейлей А есть ли выбор?
На водительское сиденье я плюхнулась с выдохом, бросила сумку на пассажирское, повернула ключ зажигания.
Стой! конечно же, они не собирались от меня отказываться, ведь «Газиму» или как бы ни звали мудака в синем пиджаке«не отказывают». Стой, тебе говорят
И, конечно, я не «стояла».
Гнать по вечерним улицам, почти ночным, в пьяном состоянииэто не то, о чем я мечтала. Я плохой водитель. Моих навыков достаточно для того, чтобы неспешно продвигаться по проспектам от светофора до светофора, и еще я отлично стою в пробках, но гонщик из меня паршивый.
А за мной, конечно же, гнались. Совсем как в гангстерских фильмах. На здоровом пикапе, сигналя всем, кто попадается под руку, силясь обогнать, прижать к обочине. И через зеркало заднего вида я видела злобные рожи тех, кому не посчастливилось быстро исполнить приказ «Газима». Вот привязалось же это имя!
«Черт, ну отвалили бы Пусть бы их босс выбрал на ночь другую девчонку. Зачем так выслуживаться, для чего из кожи вон лезть? Уехала, и уехала Так бы ему и передали»
Видимо, у «шестерок» были другие порядки. Сказали привести кого-то конкретногоони потратят полночи, но приведут.
Чтоб вас!.. я ударила ладонью по рулю.
Гнать по проспекту так, чтобы никого не задеть, резко выворачивать направо и налево, стоило мне огромного труда. И понятно, что меня прижмут, что дальше все будет плохо. Налетала паника, хватала своими цепкими когтями уже за спину, за затылок.
«Хрен тебе вечер дома, Лив» Ладно просто провести вечер «не дома», но провести его под пузатым чужим мужиком? Хорошо, если не после побоев
Эти мысли приближали истерику. Жалась в пол педаль газа под занемевшей, как протез, ногой; побелели пальцы на руле, заболели от напряжения сжатые губы. Еще чуть-чутья зальюсь слезами: водитель пикапа куда проворнее, у его машины двигатель мощнее. И тот факт, что я в кого-нибудь врежусь, лишь вопрос времени.
Это произошло на очередном повороте.
Визг шин, неудачная дуга, слишком поздно вывернутый влево руль И, конечно же, я снесла своим бампером зад припаркованному на обочине черному автомобилю. Не просто снесласмяла, впечатала себя в чужой автомобиль, как в торт из фольги. Проскрежетала, вывернула чуть в сторону и затихлапочему-то заглох мотор. Я же почти разревелась.
Не особенно понимая, что делаюсработала не то врожденная вежливость, не то страх,я убрала ноги с педалей, толкнула дверь наружу.
«Я должна им сказать, что все оплачу Иначе врагов у меня прибавится».
А из поврежденной машины уже выходили двое. Мужиков, конечно же. Выходили с недобрыми лицами, и я, за пеленой истерики, не могла сосредоточиться на их лицах. Залепетала быстро, сбивчиво:
Я все оплачу Послушайте, я неспециально Я оплачу!
Временно забылись преследователи, хотя напомнили о себе быстро. Визг шин за спиной, свет фар, хлопнувшие дверцы.
Эй, мужики, это наша баба.
Я не была их!
Ущерб мы возместим. Сколько?
Лысый охранник «Газима» достал из кармана бумажник, я же ужаснулась тому, сколько денег придется отдать за поврежденную машину. Дорогую машину. Несколько тысяч? Меня за эти деньги узкоглазый сначала будет иметь сам, после отдаст «шестеркам».
И потому, дрожа всем телом, прижимая к лицу ладони, я стоялакак баран, которого собираются забить. Только эти или другие? Кругом враги. Страшный сценарий продолжится очень скоро, как только сумма будет названа, как только она будет выплачена. Сквозь неплотно сжатые пальцы мне было видно, что денег в кошельке у охранника достаточнов моем никогда не было так много.
За моей спиной кто-то переступил. А после раздался голос:
Кажется, эту даму я сегодня уже видел
Знакомый голос. Совсем чуть-чуть. Память дернулась, как безумная птичка. Где я его слышала? И не вспомнила бы, если бы не обернулась, не встретилась глазами с тем, с кем ехала сегодня в лифте. Мужиком с серыми глазами, тем самым, который коснулся пальцем моей спины. И да, он снова смотрел на вырез на блузке, он его узнал.
Теперь и я узнала их обоихпарней из «ТриЭс»: одного светлее, другого темнее. Наемников.
И зашептала вдруг, как сумасшедшая, надеясь на чудо:
Пожалуйста, помогите Помогите Они будут меня принуждать
Мужики, сколько? нетерпеливо рыкнул бородатый.
Я все оплачу,шептала я сбивчиво,я только не оставляйте
Ну, сколько ждать ответа? Онанаша.
И я истово замотала головой.
Наверное, это был подсознательный жестя выбрала сторону. Бросилась вперед, прижалась вдруг спиной к «ТриЭсовцам». Они сильные, у них должно быть оружие, ребята из этого отдела никогда не ходят «голыми».
Ну, долго стоять буду? разозлился слуга «Газима».
Девушка выбрала нас,вдруг проговорил темноволосый справа от меня.
Выбрала она их,усмехнулся рыжий медведь, подельник лысого. Усмехнулся недобро, положил руку на ножны. Она вам никто. Стоит ли?
Никто меня не тянул за язык, но я вдруг выкрикнула звонким голосом:
Я им «кто»! Я их Третья!
Секундная пауза. Такая происходит, когда замирает время, когда вдруг рокируются фишки на игровом поле, когда меняется расклад сил и тактика. Понятно же, что это неправда, что моя «шутка» ложь во спасение, но «мои парни» вдруг синхронно сделали шаг вперед, спрятав меня за своими спинами. Сомкнули щит.