- Это телохранитель, - непослушными губами сказал Алексей Петрович.
- Ну да, мы уже установили В приемной явные следы обыска, сейф разворочен, хард-диска в директорском компьютере нет... В общем, обычное, вроде бы, мокрое дело, бизнес-шмизнес, веселые девяностые Если бы не ряд весьма странноватых деталей.
- Каких?спросил Алексей Андреевич. Отчего-то он был уверен, что эти самые детали ему здорово не понравятся.
- Ну, во-первых, запах, - начал Родионов.В приемной воняло хуже, чем в квартире двухнедельного удавленника. Уж на что охранники из «Кобры» тертые ребята, так двоих все равно вывернуло на лестнице. Эксперты в респираторах работали. Всю ночь, кстати, окна были открыты, а до сих пор пахнет будь здоров, если верить участковому.
Родионов снова помолчал, словно раздумывал, говорить ли дальше.
- И еще, - продолжал он.Имеют место весьма странные повреждения, скажем так. Пистолет вашего покойного напарника, ручка двери приемной, а также некоторые ступени лестницы носят следы какого-то очень мощноговоздействия. Короче говоря, кто-то очень сильный скомкал пистолет, как носовой платок, вырвал ручку вместе с куском двери, оторвал голову телохранителюи у этого кого-то на руках нешуточные когти. Судя по следам. Более того, судя по состоянию ступеней, с ногами у него та же история.
- Динозавр, что ли?истерично хихикнул Алексей Андреевич.
- Далее, - спокойно продолжал Родионов, достав из портфеля листик и зачитывая оттуда.Голова вашего напарника, стены приемной, три трупа наверху носят следы применения очень мощной едкой жидкости, предположительно кислоты, состав которой до сих порто есть почти через сутки с начала расследованияне установлен.
- Вы разыгрываете меня, что ли?разозлился внезапно Алексей Андреевич.Или это тест на то, знаю ли я кинематограф? Так вот, сообщаю, фильм «Чужие» я смотрел.
Вместо ответа капитан протянул ему один из листков, оказавшийся фотографией. Первое, что бросилось в глазазнакомый искореженный «ИЖ-71», возле которого лежала бирочка с цифрой «7». Странная кучка то ли грязи, то ли речного ила рядом была обведена мелом. Только разглядев на ней остатки уха, Алексей Андреевич все понял и отвернулся, подавляя тошноту.
- Вот такие пироги, - подвел итог Родионов и поднялся со стула.
- Зачем?надломленным голосом спросил его Соловьев.Зачем вы мне все это рассказали? Я ведь не дурак, понимаюнеспроста. Вам что-то нужно от меня.
- Мне от вас уже ничего не нужно, Алексей Андреевич, - ответил капитан, собирая свои листки обратно в портфель.Скорее, это вам от меня были нужны сведения. А я лишь окончательно подтвердил кое-какие выводы.
- Да жил бы я и горя не знал без этих ваших сведений!в сердцах сказал Алексей Андреевич.Зачем мне эти страшилки, а? Разбирайтесь сами.
- Зачем?усмехаясь, переспросил капитан.Чтобы вдруг не оказалось, что вам предстоит главная битва в жизни, а вы проиграли, даже о ней не узнав.
- Что?опешил Соловьев.
- Ничего, - поднялся Родионов.Мысли вслух. До свидания.
Он иронически поклонился, щелкнув каблуками, и направился к выходу из бокса.
- Кто такой Нидхёгг?спросил Алексей Андреевич.
Родионов затормозил на пороге, и, не оборачиваясь, сказал:
- Нидхёггчерный дракон, грызущий корни мирового ясеня Иггдрасиль. Скандинавская мифология. Как написано в «Прорицании Вельвы», тысячи трупов под крыльями его. Самое страшное наказание для грешниковпопасть туда, где он обитает, под этот самый ясень. Короче, древнескандинавский Сатана.
- Вы предполагаете
- Я ничего не предполагаю, - сухо перебил Родионов.Я оперирую лишь фактами. Всех благ.
Глава 3
Без сил он доплелся до ближайшей скамейки и сел почти вслепуюголова кружилась, в ушах стоял оглушительный звон, а глаза застили незванные слезы.
- Совсем расклеился, старый хрыч, - укорил сам себя Алексей Андреевич, когда в мозгах чуть прояснилось.А ну соберись!
В последнее время он все чаще разговаривал сам с собой. Почему бы и нет, черт побери, в пятьдесят семь можно побыть немножко, как это говорится, «того». Вытерев глаза, привычным движением достал сигареты и стал прикуривать. Руки слегка дрожалино он уже начал привыкать, тремор начался еще вчера, когда его вызвали к лечащему врачу «поговорить».
- А ведь плохо, Леша, у тебя с сосудами-то, - бесстрастно сказал ему седой врач, разглядывая рентгеновский снимок на просвет. Мельком глянул томограмму и анализы, покивал мыслям и снова вернулся к снимку.
С Алексеем Андреевичем они были на «ты» с первого дня знакомства. Врач сам был из отставных военных, в горячих точках бывал и просил называть его просто Костей.
- Что, совсем хреново?сумрачно поинтересовался Соловьев.
- Совсем, - подтвердил седой Костя.Твой микроинсультэто как снежок перед лавиной. Тут у тебя раздва, триминимум четыре сосуда на самой грани. Куришь? Мигрени мучают вообще?
- Да, - неохотно признался Алексей Андреевич.Частенько.
- Еще бы, - буркнул Костя и принялся листать его тощую карточку. Почти все записи в ней были сделаны за последние четыре дняходить по больницам Алексей Андреевич не любил и делал это только в случае крайней нужды.
- А тут про мигрени ни слова, - констатировал врач.Ну да ладно, чего уж теперьтолько имей в виду, при твоем состоянии даже один инсультне совсем чтобы верная смерть, но
- Костя, я все понимаю, - решительно прервал его Алексей Андреевич.Ты прямо скажи - сколько мне осталось?
Костя пожал плечами.
- Может, месяц, может, год. Может, больше, но это вряд ли. А может, прямо тут тебя возьмет и скрутит. Я не Господь, чтобы такие вещи решать. Полежишь пока у нас, потом на дневной стационар переведем
- Выписаться можно?прямо спросил Соловьев.Неохота чужое место занимать.
Врач помолчал, поглядел на него внимательно. Алексей Андреевич усмехнулся ему уголком рталевым, специально показывая, что все с ним уже в порядке.
- Можно, - решился Костя.Завтра с утра.
- Спасибо, - от души поблагодарил охранник и пошел к двери.
- Удачи тебе, - сказал ему в спину Костя.
Он кивнул, не оборачиваясь, и вышел из кабинета.
А из «Кобры» его выперли, оказывается, уже три дня как. Понятно, с таким-то диагнозом, да еще возраст, да еще эта мутная история с «Сибгорнодобычей» - все одно к одному. Алексей Андреевич, словно зомби, подписал все бумажки, что подсовывала кадровичка, получил восемнадцать тысяч расчета и, тревожно прислушиваясь к нарастающему звону в ушах, поспешил уйти из офиса.
До ближайшей скамейки.
И куда теперь прикажете? В одинокую комнатку в коммуналке на Васильевском, к въедливой Александре Егоровне под светлые очи? О, как старая карга обрадуется, что его с работы поперли Соловьев прямо слышал, как квартирная хозяйка язвительно смеется, тряся крашенными в рыжий цвет жидкими волосенками. С Алексеем Андреевичем они были не в ладах; вернее, Егоровна со всеми квартиросъемщиками была не в ладах, но с ним особенно.
Нет, не хотелось домой, совсем не хотелось. Но куда еще-то, в таком случае?
Взгляд остановился на стене здания напротив. Это, как видно, был новомодный кинотеатр - куб из темного стекла и бетона, он в таких пару раз бывал. Полстены занимала афиша премьерного фильма. Актеры, выстроенные на плакате в ряд на манер Маркса-Энгельса-Ленина, были сплошь незнакомые, Алексей Андреевич узнал только унылый профиль Томми Ли Джонса. Чтобы разглядеть название, пришлось напрячь глаза.
«СТАРИКАМ ТУТ НЕ МЕСТО»
- Да твою же мать, а!в сердцах сплюнул бывший охранник, бросая окурок под ноги. А потом поднялся со скамейки и зашагал куда глаза глядят.
Курить больше не хотелось, но телом управлял уже какой-то автопилот, а не он сам. И руки совершенно самостоятельно достали сигарету из пачки и зажигалку из кармана, а легкие послушно вдохнули дым. Курить вредно. Сжимаются сосуды. Вот что ему сейчас меньше всего нужночтобы что-нибудь там происходило с сосудами
Хотя, наверное, уже все равно.
Алексей Андреевич стоял на лестничной площадке совершенно неизвестного ему подъезда и отрешенно смотрел в темное окно. Как он сюда попал, вспоминалось с трудом, но, впрочем, вспоминать было особо и незачем. Этаж тоже в памяти не отложился, единственное, что было важнокнопку в лифте он нажал самую верхнюю.