Какая тут красота!
В горах будет еще лучше, пообещал он, и машина плавно съехала с федеральной трассы.
Час виляния по горному серпантинуи мы подъехали к кованым воротам. Навстречу из будки вышел охранник.
Привет, Макс. Вадим открыл окно джипа.
Привет, ответил парень, пожал руку и глянул на меня. Твои в сборе. Тут он наклонился ближе и пробормотал: Главный там.
А он чего приперся? Мир же улетел в Италию? Вадим напрягся, но Макс пожал плечами.
Не знаю, говорят, вернулся злой, как черт! Поэтому ты бы повременил. Он кивнул в мою сторону.
Вадим сжал руль, что костяшки побелели:
Ладно, бывай!
Удачи, пожелал охранник, нажал на небольшой пульт в руках, и ворота распахнулись.
Все в порядке? заволновалась я, но Вадим лишь подмигнул и надавил на газ.
Небольшой курортный поселок примостился прямо над долиной, из ущелья город виднелся как на ладони. Несколько домов, неширокие улицы с посаженными словно кукольными рядами живой изгороди. Наконец подъехали к дому-шале: огромные окна в пол, отделка камнем и деревом. Невероятная красота, а зимой здесь наверняка открывался сказочный вид, хотя даже сейчас, в багрянце кленов, это выглядело невероятно.
Вадим открыл дверь и вытащил меня на свежий воздух.
Ну как? поинтересовался он, когда я стала осматриваться.
Гораздо лучше тех фотографий, что ты мне показывал, подтвердила с восхищением.
Чужой взгляд почувствовала иголками между лопаток. Обернулась, не заметив никого рядом, подняла взгляд. В одном из окон заметила мужчину. Хмурый, с руками, сложенными на груди, весь в черном он смотрел прямо на меня. В упор. Поежилась от колючего взгляда.
Вадим достал сумку из багажника.
Ну что, готова? подмигнул и обнял за талию. Пошли.
Только мельком, перед тем как зайти в дом, посмотрела в то окно. Мужчины не было, а холод, с каким он смотрел, остался внутри.
Привет, Кать, поздоровалась я с сестрой Вадима, своей ровесницей. Мы не раз встречались в городе, и я была уверена: она моя союзница в этом нелегком деле. Обычно веселая девушка отреагировало вяло.
Вадим, родители пока ушли, главный тут. Она показала на комнату за собой.
Ладно, ты иди к ним, позже мы зайдем с Ольгой, а с этим сам разберусь.
Да что происходит?
Вадим взъерошил волосы.
У меня возник тот же вопрос, еще утром все было нормально, Вадик созвонился с родителями, и они нас ожидали, пригласили отобедать вместе, а тут какой-то главный, и, что важнее всего, встречали нас не родственники. Странно.
Мы прошли в гостиную. В кресле возле потухшего камина сидел хмурый незнакомец. Пронзительный взгляд пригвоздил, неприятный озноб прошел по спине, и появилось чувство, что в комнате похолодало. Меня буквально сшибло его ненавистью, непонятной злобой и яростью. Даже дыхание перехватило.
Что все это значит, Мирослав? Вадим бросил сумку на диван и встал напротив мужчины, невольно закрывая меня от необоснованной агрессии.
Зачем ты привел ее сюда? Очевидно, относилось ко мне, теперь мужчина в черном обратился к моему парню. Да кто он вообще такой и почему позволяет так себя вести у Вадима?
Может, я сам решу кого и когда приводить в свой дом? ощерился Вадик.
Ты знаешь правила. Она в курсе, кто ты?
Мужчина сложил руки домиком перед собой. Длинные и красивые пальцы. Тонкие, про такие говорятмузыкальные. Взгляд невольно пробежал до локтей, где начинались закатанные рукава и бугрились мышцы, скользнул дальше, к обтянутому тонкой черной тканью прессу и ниже, к джинсам, которые облегали мужчину, словно вторая кожа. Боже, куда я уставилась и зачем его разглядываю? Он был буквально полной противоположностью моего парня и выглядел старше.
Нет. Вадим покосился на меня. Привез, чтобы познакомить с семьей.
Ты знаешь наши правила! отчеканил Мирослав и поднялся с кресла, разом занимая все помещение. Воздуха стало не хватать.
Она моя, и этого ничто не изменит, рыкнул Вадим. Мой парень был не меньше его, но проигрывал в уверенности в себе: так подавлять только одним взглядом он не мог.
Выйдем на улицу, поговорим, припечатал мужчина, названный Мирославом, и прошел мимо, зло зыркнув в мою сторону.
Что? Голос я смогла подать только тогда, когда входная дверь захлопнулась, Вадим, кто этот придурок?
Оля, не бери в голову. Вадик снова взъерошил волосы и нервно улыбнулся.
В смысле «не бери в голову»? Что за бред он несет? И что такого я должна о тебе знать?
Оля, только не сейчас, отрезал он.
Да объясни по-человечески! психанула сама.
По-человечески навряд ли получится, хмыкнул он и впервые что-то незнакомое промелькнуло в его взгляде: холодный голод. Нечто настолько чуждое и даже опасное, что я обхватила себя руками.
Мне надо проветриться.
Вадим просто вышел из гостиной, оставляя меня в полном одиночестве. Услышала, как дверь хлопнула второй раз.
Знаешь, я уже задолбалась! прокричала ему в ответ, но навряд ли он меня услышал. Нет, ну просто великолепно. Тяжело опустилась в кресло и уставилась в окно.
Глава 3
Вадим
Мирослав ждал снаружи, нервно перекатываясь с пятки на носок. Весь его вид выражал озабоченность и негодование.
Что ты устроил? Он развернулся и прямо посмотрел на меня. Поездка в Италию, серьезно? Ты решил, что я укачу, а ты сможешь представить свою как ее тамОн скривился.
Олю, напомнил имя своей девушки. И да, я надеялся, что все пройдет гораздо легче без тебя.
Твою мать, Вадик! воскликнул Мирослав. Ты понимаешь, что, привезя ее сюда, нарушил все возможные законы?! Как Альфа я должен тебя наказать в назидание остальным. Закон для всех един.
Мир, постарался я перевести разговор в мирное русло, Послушай, я же никого не собираюсь убивать, привел свою девушку познакомиться с семьей. Все просто. И вообще, когда ты стал таким поборником законов?
Если бы ты не был моим названным братом! Он приблизился, и мы стояли нос к носу. Она не знает, кто ты! Не знает и того, что ты не можешь на ней жениться, никогда не сможешь! Наши семьи не дадут на это разрешения! Ты знаешь закон: жениться можно лишь на той. Что знает правду, а правду можно рассказать лишь истинной.
Сжал зубы, когда услышал эту глупость. Нам ее вбивали и продолжают вбивать молодняку. С детства ни я, ни Мирослав не были согласны с этим устаревшими догмами. Однако повзрослев и став лидером, он резко поменял свое отношение к этим дурацким законам. Чего я до сих пор не понимал, так это того, как вдруг, в один момент, балагур и бабник Мир превратился в следующего заветам старика.
Пойдем, пробежимся, произнес он.
Я неоглянулся на окна, слыша, как крикнула Оля, она растерялась и разозлилась одновременно. Мне лучше побыть с ней.
Но Сокольский не терпел неповиновения, он уже направлялся в сторону леса, по одной срывая пуговицы на шелковой рубахе. Черт, что он творит, а если Оля будет возле окна и заметит нас? Побежал следом, провоцируя его вырваться вперед.
Ты совсем рехнулся? понял, что Мир специально прощеголял через двор дома. Черт тебя дери, выругался и сам уже начал снимать одежду, кидая ее на аккуратно подстриженный куст живой изгороди.
Треснули кости, и волной прошло знакомое облегчение. Зубы увеличились и на мгновение перестали помещаться в черепной коробке, но потом разошлась и она. Руки выгнулись под неестественным для человека углом, уткнулись в мягкую землю, пахнущую влагой, грибами и поздней ягодой. Звуки стали резче: где-то вдалеке ухнула сова, совсем рядом прожужжал комар, писки, шорохи окружали со всех сторон. В нос ударил запах недавно пробегавшего здесь зайца. Я стал животным. Превратился в монстра, которыми пугают малых детей в сказках на ночь. Я злой и страшный серый волк. Оборотень. Это тот самый секрет, о котором Оля не знала. Правда, которую она не должна была узнать.
Мы выпрыгнули на опушку. Бежать вот так бок о бок было невыносимо приятно. Единение с чем-то внутри заставляло волчью душу петь, и я поднял голову и завыл. Мир вторил, стоя рядом. Поднялся молодой месяц, ярко освещая вокруг. Мы упали на еле начавшуюся желтеть траву. Впереди еще много теплых дней перед тем, как природа испустит дух и замрет в зимней тюрьме.