Тряхнем стариной! - Лерой Анна "Hisuiiro"

Даниэль Брэйн, Анна ЛеройТряхнем стариной!

Глава первая

Нормально так мне вырезали аппендицит. Ну да, сама виновата, дотерпелась до вызова скорой прямо на автобусной остановке. Зато теперь как хорошо!

Я и не знала, что от наркоза можно таких клевых глюков наловить. Слышала, что приход у всех разный, но о подобном и мечтать не приходилось. Круто, совсем как в трехмерной игрушке, слышу, вижу, даже запахи чувствую, но и страшно до икоты.

Сначала перед глазами деревянный потолок был и куча трав подвешенных, все закопченное, но в целом ничего ужасного. Потом я повернула голову и обнаружила добротные полы из плотно подогнанных досок, ножки стола и лавки, что-то серо-закопченное огромное печь? Ковер на стене, классический, красный, с узорчиками под стать глюканам, грибы на окне, мухоморчики и совсем какие-то синие, их есть, наверное, вообще нельзя, иначе приход будет вечным, над притолокой две костлявые руки и чучело ворона. И запах антисептика.

Или все-таки спирта Это как раз нормально. Чем там еще в больницах пахнуть может?

Слуховые галлюцинации тоже присутствовали. Треск дровишек, какие-то топотки, шелест и низкое басовитое мугуканье.

Я несколько раз хлопнула глазами и растеклась по полу. Давай-давай, выходи из наркоза. Там небось народ волнуется, операция все же, серьезная вещь.

Чучело угрожающе нависало надо мной. Того и гляди, рухнет прямиком мне на голову.

Мама дорогая, а ведь это сказочная избушка! Ну прямо как в сказках! И с чего вдруг такое привиделось?

Я зевнула и повернулась набок. Сейчас глюки меня отпустят и, если мне повезет, вместо странной избушки увижу симпатичного врача. А что, мама дорогая уже который год намекает, что пора знакомиться не только на работе, а и в метро, на остановках и в очередях в магазине. В общем, даже к мусорке пора начинать выходить при параде, потому что там одинокие мужики останавливаются со своими мешками прямо на крутых новеньких тачках. А тут такой шансцелая больница, выбирай не хочу!

Басовитое мугуканье внезапно оборвалось жутким нечеловеческим ревом.

Я подпрыгнула. Невысоко. Неожиданный прострел в поясницежуткий укол болия брякнулась обратно на пол и завыла, вторя реву. Какого?! Мне же аппендицит вырезали, болеть не там должно было! Не почки же меня заодно лишили, это уже как-то совсем будет не по-людски. Но поясница будто отваливалась, разогнуться не получалось, только скукожиться в позе кошечки Чтобы обнаружить нечто странное, болтающееся перед носом.

Грудь! Большая грудь! Огромная пожилая грудь! Очень-очень пожилая!

От неожиданности я забыла о боли в пояснице, завалилась набок, прижала руки к этой самой неправильной стремной груди и заорала пуще прежнего. Грудь была настоящей, как и складки живота под ней. От этого ужаса у меня сердце забилось где-то в горле. В моем морщинистом горле!

И руки! Почему у меня такие страшные руки в пигментных старческих пятнах?

Кроме рук, не в порядке было и лицо. Вот сто процентов! Трогать я его боялась. Вдруг там что похуже морщин и большого носа? Хуже груди, конечно, уже вряд ли, но все равно не утешало.

А одежда? Я провела руками по шершавой ткани плотной рубахи, потом уставилась на юбку Откуда вообще все мне видится? Ладно, образ старухи, это как раз понятно. Консьержка у меня в подъезде колоритная сидит, прямо Баба Яга.

Но у меня явно нет столько воображения, чтобы представить на себе такую одежду до последнего рубчика и узорчика! Это ж сколько на меня препарата потратили?! Нет, серьезно, вырезали аппендицит, почку и грудь заменили. Коновалы, изуверы, до Гаагского суда дойду, когда выпишусь! С такой грудью, увы, эффектно выступить не получится.

Шмотки зато были шикарными. Длинная юбка словно из грубой холстины, как раньше были мешки, но приятная на ощупь, еще и расшитая кое-где крупной вышивкой. Широкая рубаха, плотная безрукавкавсе из натуральных тканей. По крайней мере, мне так показалось.

Мама моя дорогая, приду в себя, я такую точно себе где-нибудь, но найду! Сшить вряд ли выйдет, я за машинкой в последний раз сидела в школе и совсем немного, все-таки на весь класс у нас была всего лишь одна швейная машинка. Была, до того момента, как я за нее села. И надо же так, сломалась какая-то супер-нужная шпунька А, ладно!

В общем, шмотки были единственным пока положительным моментом. Остальные глюки мне сильно не нравились. И то, что во рту у меня меньше зубов, чем нужно, тоже мне не нравилось. И на полу лежать

Пока разглядывала цветы на этом чуде ручной работы, смахнула какую-то таракашку с ноги. Наглый жук перевернулся на лапки и побежал дальше. Недалеко.

В жука вцепились когтистые лапы.

Я взвизгнула, от испуга разогнулась и быстро-быстро, как тот самый таракашка, проползла к стене домика. Было от чего. Как-то котик размерами с крупного спаниеля доверия мне не внушал. Мощная длинная черная зверюга клацнула когтями, шевельнула огромными усами и закинула таракана в пасть, жмуря зеленые глазищи.

Я ущипнула себя, чтобы проснуться. Глупо. Но этот искусственный сон стал меня откровенно пугать. Можно мне уже обратно в больничку? Я готова к отходняку и болям! Ладно, я даже про почку ничего не скажу, только грудь обратно пришейте!

 Ты чего это, бабка, на полу сидишь? Чей-то зад себе морозишь? Аль прострел тебя не мучит?  заворчал кот, открывая пасть, будто и правда говорил.

Это было настолько реально, что не могло быть! Значит, все-таки это глюк и можно пока что расслабиться. Попустит же в конце-то концов. Я от облегчения даже села, потянулась вперед и дернула кота за хвост.

 Ты что, старая, совсем из ума выжила?!  взвился котяра, цапнул меня когтями и зашипел.  Аль настройку мухоморную откушала, не закусив, не занюхав?

Хвост в руке был как настоящий. Царапины болели, и на старческой руке наливались кровью три неглубоких пореза. Больно!

Это что за фигня? Если я сплю, то почему больно? И место, куда я себя ущипнула, болело, и царапины тоже! А еще этот рев Да кто это кричит так? Его что, режут, что ли?

Охая и хватаясь за спину, я поднялась на ноги. От пола невысоко, но все потому, что разогнуться так и не вышло полностью. В глаза сразу кинулись бесконечные черные полки со всякой требухой и огромный котел в углу. А потом я повернулась к столу и завизжала.

А связанный мужик выплюнул изо рта пожеванное яблоко и заорал уже словами:

 Изыди, ведьма! Нечистая! Головы тебе не сносить! Как шагнет дружина! Как запоют рожки! Вжикнут мечи-молодцы! Разрубят ведьму на куски и закопают на четырех перекрестках!..

 Тьфу, нынче цесаревичи буйные пошли,  ощерился кот.  Бабка, суй его в печь скорее, а то вечерять сызнова по полуночи будем

 Бабка?.. Бабка?  я схватилась за волосы, редкие и сухие. Не мои.

Мамочка моя родная, верните меня из этого кошмара в обычный мир!

Мужик на столе, перевязанный веревками как колбаса, пытался дрыгать ногами и продолжал извергать из себя выкрики про ведьм и голову с плеч. Вокруг меня сужались стенки деревянной избы, на меня наползали веники из трав и летучих мышей, сверкал глазами огромный кот и пыхала жаром печькак раз проем был настолько широк, что мужика внутрь запихнуть было возможно Очень возможно Прямо как кот и говорил.

Мамочка!

Я бросилась, точнее, проковыляла, подпрыгивая, к двери, не обратив внимания на мявки кота. Замка не было, снаружи я оказалась в считанные мгновения. Пробежала пару десятков метровнеуклюже, переминаясь с ноги на ногуи остановилась, задыхаясь. Огромная грудь ходила ходуном, язык неприятно шевелился в пересохшем рту, сердце билось где-то в горле, а на глазах скапливались слезы. Что происходит-то? Мне же просто аппендицит вырезали, когда уже этот наркоманский трип закончится?

Я оглянулась: лес кругом, зелень, солнышко светит и мерзость какая-то опять по мне ползает. Тепло так, дышится полной грудью. Доктор, а можно мне другой дури, более качественной, пожалуйста? Вот чтобы без бабок и котов!

И чтобы за грудь не хвататься.

Пенек обнаружила почти сразу, там я и села. Тело ощущалось неповоротливым, больным и слабымстарым, одним словом. Почему я не чувствую, что лежу на больничной кровати? Почему лес настолько реальный? На нос, кстати, приземлился большой комар. Щекотно. И странно. Вообще я заорать бы должна, не люблю этих насекомых.