Миля пятитсябратья наступают. И всё шуточками перебрасываются. Что это, мол, за девка штанатая да щипаная? Никак с неба свалилась? Или на метле прилетела? А куда метлу дела? Заколдовала, уменьшила да в штаны спрятала? А давай поищем!
Ясно стало, что пора бежать, да от таких разве убежишь? Взяли братья Милю в кольцо и ну щипать да толкать, а сами гогочут, точно жеребцы. Неизвестно, чем бы дело кончилось, если бы не появилась старуха с клюкой. Вышла из-за берёзы, на детин зубом цыкнулатех с поляны сдуло, будто ураганом. И немудрено: старуха была страшна, космата и в лохмотья ряжена. Но к Миле обратилась ласково и вроде с пониманием:
Далеко же тебя, красавица, от мест родных занесло. Пошли, что ли?
Миля с детства усвоила, что с незнакомцами ходить никуда не следует, а тут пошла, как на верёвочке, потому что от потрясения в ступор впала. Да и куда ей, одной-одинёшеньке, в чужом краю деваться?
Привела бабка Милю в свою избушку на опушке.
Живи,говорит,сколько пожелаешь. Но не за просто так. Будешь мне по хозяйству помогать. Сама видишь, стара я и немощна.
Бабка у местных за ведьму слыла. По лесам корешки и травки собирала, сушила, толкла, зелья варила, недужных да немощных пользовала. Приходили к ней за оберегами, амулетами, звали заговор наложить или порчу снять. За услуги давали молочка, яиц, мучицы, а то и мясного подкидывали.
Миле-то понятно, что бабка никакая не ведьматравница и знахарка. И за печкой не домовой шуршит, а мыши, и среди деревьев не дух лесной прошмыгивает, а заяц... или, скажем, бурундук. Но местным научного мировоззрения в школе не привили. Ведает бабка такое, о чём другие-прочие понятия не имеют? Значит, ведьма. И точка. А Миляведьмина ученица.
Всем, что было у бабки, делилась она с Милей по справедливости, но гоняла в хвост и в гриву. Ни на минутку присесть не давала, приговаривала: "Учисьне ленись, в жизни пригодится". Только и удавалось передохнуть, когда старая из дома отлучалась или Милю по надобности какой посылала. Да вот хоть по воду, как сейчас. Можно на травке посидеть, о судьбе своей несчастной повздыхать.
Повздыхалаи хватит. За дело пора. Встала Миля на ноги, ведро в воду закинула и за верёвку потянула, обеими руками. Тяжёлое потому что. А нынче и вовсе неподъёмное, да ещё вертлявое! Туда-сюда ходит, упирается, будто в водоворот попало.
Поднатужилась Миля, дёрнула изо всех сил и вытянула... рыбку из пруда! То есть из речки. Сама от рывка на ногах не устояла, села на точку пятую, ведро опрокинула. Мало того, что водой облилась, так ещё рыбка из ведра к ней на колени то ли вывалилась, то ли выпрыгнула. Чешуёй блестит, плавниками шевелит, а здоровеннаякак только в ведре уместилась!
Миля с визгом на ноги вскочила, откуда прыть взялась. Рыбина на траву шлёпнуласьелозит, бьётся, рот разевает. Пасть зубастая, тело в пятнышкахщука! Вдруг затихла, устремила на Милю взгляд пронзительный и просит человеческим голосом:
Отпусти меня, красна девица! Помру без воды!
Красна девица с испугу по сторонам огляделась. Может, в кустах кто-то прячется, шутки шутит?
А щука опять:
Мочи нет терпеть! Отпусти! Я тебе за это службу сослужу.
И рот-то открывает впопад, и глаза не по-рыбьи несчастные, и жабры судорожно вздуваются, будто из последних сил.
Собралась Миля с духом, улов свой невольный ногой поддела, руками не осмелилась, и с натугой в воду столкнула Шлёп! Стоит и думает: было или не было?
Глядь, в трёх метрах от берега из воды голова щучья торчит:
Спасибо тебе, девица, за доброту, за отзывчивость. Не дала мне погибнуть во цвете лет. Вот тебе обещанный подарок. Если понадобится что, скажешь: "По щучьем веленью, по моему хотенью". Всё тотчас исполнится.
На Милю от таких слов и от всего небывалого происшествия нервный смех напал. В сказку она, что ли, попала? А может, с катушек слетела?
Не веришь?говорит щука.А ты проверь!
Глянула Миля на пустое ведро у ног, вспомнила Емелю сказочного и тихонько, шёпотом, так, чтоб никто случайно на подслушал да на смех не поднял:
По щучьем веленью, по моему хотенью, пусть в ведро вода наберётся!
Ох! Подскочило ведро, как живое, в воду сигануло, на берег, полнёхонько, выпрыгнуло, и всё это скорее, чем Миля успела до трёх сосчитать.
Осмелела она:
По щучьем веленью, по моему хотенью, ступай ведро домой само! Нет, стой! Иди домой, в кадку воду перелей, а потом со вторым ведром назад возвращайся!
И ведь сработало! Ноги у ведра не выросли, оно безо всяких ног поднялось и вразвалку на горку полезло, да споро так, что не угнаться.
Вода в ведре колышется, над краями всплёскивает, но наружу не выливается.
Миля стоит, вслед ведру глядит с открытым ртом.
А щука из воды смеётся:
Ну что, поверила? Теперь слушай. Чар этих хватит на три дня. На четвёртый поутру придёшь, по имени меня кликнешь: "Ярилка, покажись!" Скажешь: "Яви милость, продли чудо!"и пользуйся ещё три дня.
Так тебя Ярилкой зовут?хихикнула Миля.Чудное имя!
Уж не чуднее твоего. Хоть Емелька, хоть Эмилия, всё не как у людей!
Миля от удивления даже не обиделась.
А ты откуда знаешь, как меня зовут?спрашивает.
Рыба ей в ответ:
Так я, чай, щук волшебный, умом не обделён, что кругом делается, слышу, замечаю, на плавник мотаю...
Погоди-погоди, ты что, мужского пола?
Лишь сейчас обратила Миля внимание, что голос у щуки и правда какой-то неправильныйслишком низкий, звучный, задиристый. Хотя, с другой стороны, какой голос для рыбы правильным считать? Сказано же в детском стишке: "Открывает щука рот, да не слышно, что поёт".
Ошибся поэт: слышно, ещё как слышно!
Смотрит щук из воды весёлыми глазами и смехом заливается:
Ты никак думаешь, щучье племя из одного женского пола состоит? А размножаемся мы, по-твоему, какпартеногенезом?
Чего-чего?у Мили аж ноги подкосились.
Партеногенез,скучным голосом начала щука, то есть щук,форма полового размножения, при которой женские половые клетки развиваются во взрослом организме без оплодотво...
Да подожди ты! Знаю я, что такое партеногенез. Ты-то откуда это знаешь? У вас же тут ни науки, ни технологий!
Обижаешь, красавица. Я как-никак говорящий щук, волшебное существо, к твоему сведению. Про другие миры в курсе, наукой и техникой интересуюсь. С компьютерами вашими я бы поближе познакомился. И с автомобилями. Очень мне хочется по шоссе с ветерком прокатиться... С другой стороны, у вас автомобили да компьютеры, а у нас яблочки молодильные, шапки-невидимки, ковры-самолёты да сапоги-скороходы. И неизвестно, что сильней будетнаука или магия.
А и правда, подумала Миля. Сжала кулаки на удачу, крепко-крепко зажмурилась и выговорила:
По щучьему веленью, по моему хотенью, хочу сейчас же оказаться дома!
И оказалась. В избушке у старушки. Да не просто так оказалась, а подхватил её вихрь, неведомо откуда взявшийся, над землёй приподнял, закрутил, завертел, по лесу таким манером пронёс и у бабкиного крыльца на землю уронил.
Села Миляголова кругом, в ушах звенит, в глазах рябит, волосы дыбом, мышцы ломит. Чувство такое, будто её в мясорубке прокрутили. Надо бы к щуке бежать, рекламацию предъявлять, да сил не осталось.
Тем более, что, как выяснилось, в быту щучье заклинание безупречно работало. На дворе полдень, а у Мили изба выметена, дрова наколоты, печь растоплена, тесто замешано и пироги пекутся, сами на стол подаются.
Старуха поглядела на такое дело, бранить не стала, но совет дала: слова заветные при народе не произносить, силой дарёной не хвастать.
И началась у Мили новая жизнь. Первым делом она колодец выкопала, чтобы вёдра зря на речку не гонять, потом ограду выправила, течи в крыше залатала, баньку поставила.
Быстро смекнула: чудеса щучьи не из воздуха берутся, а творятся из того, что в наличии имеется и что уровню развития мира соответствует. Микроволновку требовать без толку. Или, положим, электричество с водопроводом до самой избы.