Держись, парень! Сейчас, сейчас!в руке Фёдора блестит гладкой поверхностью нож.
Скальпельное лезвие разрезает сеточку, кожу, мясо, царапает по кости. Новая волна раскаленного олова выливается на рану, когда кровь начинает шипеть под листами на надрезе. Окрашивая футболку, течет красная струйка.
Не отступает!взвизгивает девушка. Сейчас у неё нормальные, белые зубы.
Вижу,огрызается парень.
Ребят, вызовите врача!умоляю я сквозь стиснутые зубы.
Не поможет тебе врач, друг! Тебе уже ничего не поможет,устало говорит Федор.
Он садится на табурет напротив и закрывает лицо руками. Я пытаюсь вскочить и броситься прочь из комнаты, когда планета в очередной раз ощутимо вращается вокруг своей оси, и меня размазывает по стене... Ни подняться, ни отодвинуться. Только два фонтана боли. Только два колодца страдания.
Парень поднимается со своего места, укоризненно качает головой, посмотрев на девушку.
Он же друг ведаря!упрямо повторяет девушка.
И что? Давай всех друзей ведарей перекусаем и будем жить долго и счастливо!рявкает Федор.
Про меня они будто забывают... Я же тут, я живой Я хочу отползти в сторону, но тело парализовано. Чугунные руки и ногинужно вызывать подъемный кран, чтобы переместить их с места на место.
Ладно, сделанного не воротишь. Придется держать ответ перед Марией и Сашкой. Умойся, Марина! Эх, беда мне с тобой!смягчается Федор.
Девушка смывает мою кровь с алых губ, но мне кажется, что она облизывается. Кто же она такая?
Сонливость тяжелым прессом сжимает веки. Я клонюсь и падаю на скамью. Дом кружится, как на карусели. Центробежная сила вжимает в стену, в скамейку, в воздух. Ребята не замечают её, эту силу. О чём-то переговариваются между собой, стоят прямо и даже не пошатываются. Я один её ощущаю?
Я обещал быть в Шуе, так что присмотри за ним. Объясни, что и как. И ни в коем случае до моего прихода не выходи на улицу. Чтобы не произошло!Федор обнимает плачущую девушку.
Я думала, что больше не увижу тебя!рыдает девушка на его плече.
Я ещё живой!вырывается из моего рта.Вызовите «Скорую», твари!
Ого, он ещё и ругаться может!грустно улыбается Федор.Значит, жить будет. Дождитесь нашего возвращения!
Сеточка черных вен расползается по груди. Полосатые листья прикипают к ранами и не выпускали кровь наружу. Но с каждым биением сердца черная паутина захватывает всё большие участки тела. Отрава покрывает руку целиком, на неё страшно смотреть: распухшая, черно-красная, дрожащая, не моя.
Сердце стучит с частотой огромного маятника Воздух приходится проталкивать языком... Глаза смыкаются многотонными веками... «Вот как умирают люди!»сквозь высокие волны боли продирается одинокая лодочка-мысль.
Парень! Ты дыши! Дыши чаще, как при родах! Тогда будет легче!откуда-то издалека доносится девичий голос.Ты извини меня, родной, что я не сдержалась!
На лоб ложится прохладная ладошка. Я успокаиваюсь Так мама в детстве прислоняла ладонь к царапине и боль сама собой проходила. Так и сейчас, она уходит в сторону и на её место приходят светлые и расплывчатые образы. Я засыпаю...
Глава 3
Эй, парень! Парень! Ну, вставай же!твердая рука теребит за плечо. От пальцев пахнет свежестью лимона.
Женский голос не отстает от меня. Назойливой мухой он влетает в уши и раздражает барабанные перепонки. Я открываю один глаз. На меня в упор смотрит наглая морда пухлого кота. Наглый кот обнюхивает моё лицо. За ним виднеются синие ножки табуретки и симпатичные лодыжки с не менее симпатичными тапочками.
Это где же я так напился, что уснул на полу? Кот продолжает обнюхивать и фыркает, когда я моргаю.
Пошел прочь, чувырло!сиплю я на него.
Кот флегматично отходит в сторону, похоже, он привык к подобному отношению. Его пушистые ляжки нахально покачиваютсятак и подмывает отвесить пинка. Однако очень и очень не хочется двигаться. Хочется лежать и смотреть на лодыжки. Или поднять взгляд повыше?
Парень, поднимайся!снова звучит женский голос.
Как бы ей объяснить, что мне и на полу хорошо и удобно? Может, теми же словами, что и коту?
Оставь меня старуха, я в печали!
Дурак!тут же обижается голос.Я же как лучше хочу! Перебирайся на кровать, а то простынешь на полу.
Я пытаюсь перекатиться на спину и тут же воспоминания о том, где я и что со мной, накатывают вместе с режущей болью.
Твою же мать!срывается с языка.
Не трогай мою маму! Я сирота!звучит голос.
Девушка в цветастом халатике смотрит на меня сверху вниз, а я опять невольно засматриваюсь на её правильные черты лица. Словно умелый скульптор трудился не один год над созданием подобного лица. Грудь выпирает двумя холмами под тонкой цветастой тканью. Эх, какую бы ночь я ей устроил А вместо этого ночь устроила она.
Перекатываюсь. На руку и грудь словно положили по раскаленной головне, даже чудится запах горелого мяса. Когда я пытаюсь перекатиться, то под ухом хрустит чайное блюдце с остатками сухого корма. Белая плошка распадается на две части. Я ловлю недоуменный и укоризненный взгляд кота. Похоже, что мы с ним поладим. Но Боже мой, как же больно
А-а-а, изверги! Что вы хотите со мной сделать?вырывается у меня, когда оставляю попытки пошевелиться и устаю вдыхать аромат сухого корма.
Не бойся ничего, парень! Ты попался под горячую руку. Да, я очень виновата перед тобой. Но и ты хорош, сходу начал клеиться, да потом ещё и другом ведаря назвался,ворчит девушка, неожиданно сильными руками помогая мне подняться.
Она держит меня подмышки, как двухлетнего ребенка, нимало не смущается стокилограммового веса. Так однажды держал меня отец, когда я приполз после бурной вечеринки. Но зубы в тот вечер остались целы, чему я несказанно обрадовался наутро и пообещал никогда не позволять себе такого свинства! Кажется, что это было только вчера
Эта силачка подмигивает мне и ободряюще улыбается. Я невольно вздрагиваювспоминаю огромные зубы на своей руке. Сейчас же они ровными рядами показываются из-под сочных губ. Ноги переступают неуверенно, я словно встал после тяжелой болезни.
Вот сейчас ляжем на кровать и укроем тебя одеялом. По себе помню как это больно. Вот так подоткнем и тут ещё. Скоро будет готов супчик, похлебаешь немного,девушка укладывает меня на узкую кровать, приподнимает листья на ране и удовлетворенно хмыкает.Ничего, до свадьбы заживет.
А будет ли свадьба?шепчу я и опять проваливаюсь в темноту, уходя от ноющей боли.
Будет, я узнавала!звонкий смех бусинками раскатился по горнице.
Я снова засыпаю. Или теряю сознание, что впрочем одно и тоже. Когда открываю глаза, то кажется, что прошло всего лишь несколько минут. Возле носа покачивается глубокая тарелка с серо-желтой жидкостью. По поверхности плавают круги прозрачного жира. Мягко обжигая гортань, горячее блаженство льется в горло. Я глазами показываю, когда нужно остановиться, чтобы сделать вдох.
Девушка придерживает меня за голову, насмешливо щурится. Её глаза иногда переходят с моего лица на перевязанную руку. Видно, что она напугана, но крепится. А ведь совсем недавно она вцепилась в предплечье как голодный бомж в привокзальную шаурму.
Когда успела перевязать? Сквозь белую марлю проступают красные пятна величиной с рубль. На груди тоже красуется нашлепка, но черной сеточки вен не наблюдается. Футболки нет и в помине. Я боюсь заглянуть под одеялопо ощущениям, ноги тоже лишились одежды. Она только штаны сняла, или..?
Я начинаю кашлять. По лбу скользит мягкая рука. Какое ласковое поглаживание
Не торопись, никто у тебя не отберёт!улыбается девушка.
Спасибо!выдыхаю я.Уже легче. Что со мной?
Ты оборачиваешься.
Простой ответ. Как будто я спрашиваю: «Который час?». Шутки у неё такие? Куда я оборачиваюсь, если смотрю прямо в глаза?
В смысле?
Ты перевоплощаешься в оборотня.
Правда? И буду выть на луну?вырывается у меня.
Зря не веришь, спустя сутки мир для тебя станет иным,звучит в ответ.
Да иди ты в жопу, родная! Покусали, порезали, в больницу не везете! Да у меня дядя майор милиции, он вас из-под земли достанет, оборотни херовы!я отталкиваю руку с остатками бульона.