Отчего они запрещают фамилии? Ведь таким образом лишь ввергают себя в хаос.
Потому что это связывает людей с их предками и семьями. А семей быть не должно. Семьязло, фамилиятоже. Они лишь увеличивают человеческий эгоизм. Когда у тебя есть семья, ты заботишься о ней куда сильнее, чем об остальных, а ведь именно Мать устами жрецов решает, кто более важен, а кого нужно принести в жертву. Все дети принадлежат всем женщинам и Подземной, а отдельный человек ничего не значит. Важны лишь группы: дома, селения и так далее. Человек получал прозвище, которое умирало вместе с ним. Все должно стать единым, вспомни. Людитоже. К тому же, тогда нет необходимости их контролироватьтолько следить. Люди должны работать и сражаться ради Подземной Матери и вместе отдавать ей почести. Когда у тебя стадо овец, ты не даешь имя каждой. Следишь за всем стадом. Достаточно просто их считать. Имя нужно скакуну, собаке или леопарду. А здесь таких нет. Есть только овцы. Не раздумывай долго, Арджук. Слишком много думатьхорошо, когда ты находишься в безопасности и сидишь у очага с чашкой отвара. Теперь это вызвало бы в тебе лишь страх. Не знаю, отчего этот жрец странствовал в одиночестве. Может, здесь безопаснее, чем мы полагаем. Может, у него была некая миссия, и потому он желал пробраться незаметно, не привлекая внимания. Может, он был дураком. Наша же цельперебраться через мост, и только. Остальноеглупые подробности. Мы должны спрятать наши вещи. Когда уйдем достаточно далеко, жрец и его адепт исчезнут, а двое синдаров, возвращающихся в Камирсар, вновь отправятся своей дорогой.
А легенда?
Сейчас что-нибудь придумаем простонал он, взбираясь на сундук повозки и ощупывая ко́злы. Потянул за что-то, и вдруг раздался тихий щелчок.
Я знал! крикнул он с триумфом.
Что? спросил я.
Тайник. Не хотел открываться ни вверх, ни снизу, ни спереди. Сиденье как сиденье. Но открывается назад.
И что там находится, ситар Тендзин?
Лучше сам посмотри, Арджук.
Внутри деревянных ко́зел лежал красный плащ с капюшоном и маты для ночлега.
Я не понимал, что Брус, собственно, хотел мне показать, пока не увидел, что в свернутом плаще находится нечто тяжелое и пузатое.
Мы вынули сверток и осторожно его развернули: показался небольшой железный сундучок. К выпуклой крышке был привязан кованый и выкрашенный в красное символ странной формы. Ремешок, с каждой стороны завершавшийся полукруглыми крюками, посредине перетянутый тремя короткими веревочками. Сундучок был дополнительно обернут толстым красным шелковым шнуром, а все сложные узлы оказались запечатаны воском, на котором был оттиснут такой же знак.
Откроем? спросил я.
Ни в коем случае, решительно провозгласил Брус. У нас есть легенда. Этопосылка, и этоважная посылка. Я готов поспорить, Арджук, что за полдня перед нами этой дорогой проехал большой окованный дорожный фургон, истинный дом на шести колесах, запряженный восемью огромными жеребцами, а сопровождал их, как минимум, хон конных лучников с флажками храма Подземной Матери на спине да человек двадцать адептов.
А что было внутри?
Несколько жрецов, может, адептки или адепты для компании, корзины с едой, духи, опахала и муслин. И точно такая же шкатулка, наполненная песком. Настоящая посылказдесь.
Я раздраженно фыркнул.
Ты должен был придумать легенду для стражников на мосту, а не для меня. Может, там просто запас запретного пальмового вина для жреца?
Он покачал головой.
Знаю, что когда в опасные времена собираются переслать нечто важное, так и поступают. Иногда так перевозят даже важных персон. Вооруженный конвой отвлекает внимание, а в это время княгиня едет в сельской одежке. Не знаю, так ли было на этот раз. Но знаю, что так могло случитьсяи мы станем вести себя, словно все так и есть. Этот символ может иметь значение. Что он тебе напоминает?
Я пожал плечами.
Ничего. Может, колючую ветвь? Странный кузнечный инструмент? Какая-то гребенка?
А если бы он мог двигаться?
Я взглянул снова.
Ядовитая сколопендра!
Именно! Я тоже это заметил. А сколопендра означает опасность, нечто ядовитое или ужасное. То, что вызывает страх. Онана печатях, сундуке и на груди у жреца. Обычно у них есть это, показал один из золотых амулетов, содранных с шеи мертвеца. Круг с малым треугольником посередине, от которого отходит тонкий золотой прут, чуть выступающий наружу. В последнее время я частенько видел этот знак. Его рисовали на стенах, вырезали на груди трупов, что находили на улицах с рассветом. Поспешно рисуемый углем или клинком, он был лишь кругом с рискою, но я все равно его узнал. Подземное Лоно. Я сглотнул. Перед моим внутренним взором вновь явился пылающий город. «Глядите в пустыню! Пламя близится!».
Но у этого было и еще кое-что, взгляни. Точно такая же, как на сундуке. Железная сколопендра. И почему она на такой длинной цепочке? Смотри.
Брус повесил амулет на шею и спрятал его под кафтан.
Знак этот, похоже, не должен быть заметенв отличие от остальных. Он даже не золотой, а железный. Но когда нужно, его легко достать и показать, не сходя с повозки. О, да. Полагаю, что если покажу его любому командиру стражи на мосту, мы перейдем без вопросов.
Я не чувствовал себя убежденным, но другого выхода не было. Я присел подле разложенной на плаще добычитой самой, что мы сняли с обоих странников. Мы так мало знали. А ведь, в случае чего, резня раскроется. Хватит одного неосторожного слова.
Брус крутил в руках богатые сложные одежды, пытаясь сообразить, как их носить. И размышляя, что будет, если мы наденем что-то неправильно, навыворот или вверх ногами.
Это просто малое поселение и один мост, успокаивающе повторил Брус, будто прочтя мои мысли.
Странный, лишенный одного рукава кафтан адепта, открывавший левое предплечье, имел за пазухой глубокий карман, в котором я отыскал костяную ложку и небольшую дощечку с пропущенным сквозь нее ремешком.
Адепта звали Агирен Кысальдым, сказал я. Странно. Что за имя «Прыщавый»? А фамилиякак название поселения. Кто же зовется «Солнечные Хаты»?
Потому что он был овцой, заявил Брус, надевая штаны. Животных ты тоже называешь, исходя из того, что сразу бросается в глаза, так их имена проще запомнить. У одноговислое ухо, и ты зовешь его Вислоухом, у второгопятно на спине, и потому он Пятнаш. Этот был прыщавым. А Кысальдымнаверняка кишлак, из которого он происходил. Доживи он до инициации, получил бы, как жрец, новое имя. По крайней мере, мы знаем, как тебя зовут. У жреца таблички не нашлось. У него была личная печать, но на ней виден только знак. Водяная черепаха. Умеешь ли ты говорить на Языке Единства?
Я вздохнул.
Немного начал неуверенно, но Брус покачал головою.
Немного будет недостаточно. Ты не можешь ошибиться. А потому притворишься немым дурачком.
Я приподнял брови.
Просто бессмысленно улыбайся, верти головой по сторонам и время от времени невразумительно бормочи. Я же займусь прочим.
Се я. Владыка Тигриного Трона, Пламенный Штандарт, Господин Мира и Первый Всадник. Держащий вожжи, шагающий подле повозки с лысой, поцарапанной башкой, Прыщавый из Кысальдыма, адепт Подземной Матери. Тронутый разумом немой.
Се я.
* * *
Таким образом я оказался на дороге, глотая пыль, глядя на задницы ослов и на приближающийся город. Держа вожжи, я старался успокоить учащенное дыхание, а мой желудок скручивался болезненным узлом. И я не знал, от голода ли, от испуга или от того и другого одновременно.
Прежде чем мы вернулись на тракт, Брус приказал мне сходить в кусты и очистить брюхо.
Всегда старайся делать так, когда знаешь, что тебя может ждать схватка или нечто опасное. Это слегка помогает, а в случае чего позволяет сохранить лицо. Я видел людей, которые, несмотря на то что умело сражались, даже не замечали, как ходили под себя от одного вида врага. Так случается частенько, хотя ветераны и вожди стараются о таком не вспоминать.
Теперь, идя трактом, я чувствовал благодарность за этот совет.
Обычно перед городом располагается базар. Перед любым поселением на дороге ведется торговля. Странствующим купцам нужны еда, фураж, загородка для животных и место для постоя, а взамен они охотно продадут часть товара. Некоторые погонщики ведут собственные дела, и порой это их единственная плата за провод каравана повозок и вьючных животных. Благодаря этому городам на путях есть с чего жить.