Убей меня нежно - Юлия Вакилова

Убей меня нежноЮлия Вакилова

Глава первая

Девушка бежала по лесу, не разбирая дороги; мелкий дождь оставлял влажные следы на одежде, ветки хлестали по лицу, но она не замечала ничего. В тот момент ей хотелось лишь одного: оказаться как можно дальше от тронного зала, забыть, стереть из памяти сухой и скрипучий голос советника отца, сообщавшего неутешительные вести с поля битвы. Человеческое войско потерпело поражение. Больше половины воинов уже никогда не вернутся домой, а многих так и не смогли отыскать. И одним из пропавших стал обожаемый старший брат Трианы, единственный, кто её по-настоящему любил и опекал, невзирая на запреты и порицания отца

«Мой славный Дэйк»,  я с тоской шептала родное имя, ловя пересохшими губами редкие капли дождя. Обычно даже простое звучание имени брата дарило умиротворение и наполняло сердце теплом, но сейчас от него веяло отчаянием. «Как же мне тебя не хватает! Я знаю, точно знаю, что ты жив, что мы обязательно еще встретимся!»  я твердила себе вновь и вновь, всей душой желая в это поверить.

Война Насколько безразмерной была сейчас моя ненависть даже к одному этому слову, за которым скрывалась бездна боли и отчаяния! Не было и не могло быть оправдания виновнику, человеку, её развязавшему,  пусть даже он приходится мне родным отцом.

И прежде люди и вампиры редко жили в мире  так уж постаралась природа, создав и наградив человеческие создания тем, что было столь необходимо вампирам,  кровью. Хищники и их жертвы по определению не могли сосуществовать мирно, но только во времена правления Киарана де Леона пропасть между двумя народами разверзлась в настоящую бездну.

Война началась давным-давно, когда я была ребенком, и потому неудивительно, что воспоминаний о том времени у меня не осталось. О причинах её я знала лишь по многочисленным рассказам придворных учителей, и официальная версия гласила, что вампирские войска без предупреждения, нарушив хрупкое перемирие, вторглись на территорию нашей страны, подчистую вырезав сразу несколько приграничных городов. Однако существовала неприглядная изнанка, в которой мой отец играл ключевую роль. Об этом мне удалось узнать, как-то услышав разговор слуг, которые не знали, что их юная госпожа не заснула, как им думалось, а прислонилась ухом к дверной щели и жадно слушала. Семья одной из служанок проживала в одном из тех городов, что были уничтожены при нападении вампиров. Сквозь тихие женские рыдания прорывались торопливые слова, и их ужасающий смысл заставил испуганную меня примерзнуть к месту, забыв даже о страхе быть обнаруженной. Король Киаран, при восхождении на престол обещавший сохранить и приумножить наследие своего отца, положившего жизнь на достижение перемирия с врагами, со временем позабыл про все свои клятвы. И в один из дней, для многих жителей ознаменовавший конец спокойной жизни, он повелел собрать всех годных по возрасту и силе мужчин, способных держать оружие в руках, и отправил их на верную смерть.

Это ошеломляющее воспоминание врезалось в детскую память, оставшись невероятно четким даже спустя прошедшие годы.

Что могло заставить отца решиться на подобное безрассудство? На что он надеялся? Неужели поддержка короля соседнего государства  весьма слабого и нерешительного союзника, как показала практика,  заставила его поверить в собственное всемогущество?

Я часто пыталась понять тот роковой для страны ход мыслей короля, задумчиво глядя, как он распекает очередного командующего армией, менявшихся так часто, что я даже не успевала запомнить их лица. Ведь когда-то он казался своим подданным мудрым правителем, достойным наследником своего отца,  что же заставило его так сильно измениться?

Как бы то ни было, вампиры не простили людям вероломства. После этого нападения на страну обрушилась орда врагов, более не ограничивающихся условиями мирного договора. Дети, женщины, старики  враги забирали всех без разбора, кого-то выпивая прямо на месте, в собственных жилищах, а кого-то забирая с собой в качестве живого корма, и неизвестно, какая из участей была милосердней. Приграничные поселения опустели, люди боялись селиться на севере, и через страну хлынул поток беженцев. Удивительно, но вампиры не ставили целью уничтожить всех, точно играясь с людьми и наслаждаясь их ужасом: они нападали то на одну часть страны, то на другую, вырезая целые города, но непременно оставляя кого-то в живых, дабы те могли донести до столицы ужасающие вести, однако до самой сердцевины страны, до главного города никогда не доходили. Поговаривали, что причина такому поведению  постоянные распри между многочисленными вампирскими кланами, изнутри вносившие раскол в стан противника.

С момента начала войны прошло больше десяти лет, и за этот срок страна погрузилась в хаос и нищету. В последнее время все чаще стали звучать сообщения о появлении врагов в опасной близости к столице, но знать усиленно делала вид, что все в порядке, и лишь спешное переселение семей придворных в окруженный стеной город заставляло подозревать об истинном плачевном состоянии дел. Появлялись те, кто требовал от короля принять меры и положить конец кровопролитию, но их голосов было недостаточно, чтобы заставить правителя к ним прислушаться.

Этой информацией щедро делился мой верный друг, кто единственный сумел увидеть за громким титулом принцессы меня саму. Меллан прислуживал в конюшне, заботясь о лошадях с таким желанием и отдачей, что даже суровый старший конюх благосклонно относился к парню, позволив тому поступить на службу в королевские конюшни. Смуглый, высокий и гибкий, словно тростина, Мел постоянно находился в курсе всех новостей, поражая меня осведомленностью и собственным мнением, зачастую идущим вразрез со всем, что до меня усердно пытались донести учителя.

За этими безрадостными размышлениями я и не заметила, как забрела в самую глухую часть парка, вот уже несколько лет старательно избегаемую всеми королевскими садовниками. Слуги пользовались рассеянностью короля, все свое внимание уделявшего лишь войне и только ей, и потому и сад, и прилегавшие к дворцу территории  и даже сам королевский дворец!  обслуживались с откровенной леностью.

Этот лес совсем не походил на излюбленные мной златолиственные рощи, в которых так приятно было гулять осенней порой. Скорее напротив: деревья здесь тянулись изломанными силуэтами к грязно-серому небу, редкие кустики чахлой травы совсем не скрывали пересохшей и потрескавшейся проплешины земли. Если бы не отчаяние, овладевшее мной из-за подслушанной новости, я бы не забрела так далеко.

Остановившись, я растерянно огляделась, отмечая, что в этом унылом пейзаже сегодня было что-то не так. Сломанные ветки, беспорядочные следы лошадиных копыт красноречиво свидетельствовали, что совсем недавно здесь произошла яростная схватка. И это неподалеку от королевского дворца!

Королевской дочери менее всего пристало находиться здесь, и еще менее  делать то, что сделала я, однако чрезмерное порой любопытство всегда было моей слабостью. И главной бедой, как любил приговаривать король в те редкие минуты, когда замечал меня.

Осторожно обогнув ближайшие деревья, я сделала робкий шаг вперед  и потрясенно замерла от увиденного.

В самом центре поляны на пожухлой осенней листве беспомощно распростерлись тела отцовских воинов, навсегда застывшие в причудливых позах смерти. Покореженные доспехи не смогли уберечь своих хозяев, глубокие раны зияли на останках мужчин, и от вида развороченной плоти к моему горлу вдруг подкатил тошнотворный комок. С какой силой нужно было вонзить меч в человеческое тело, чтобы он сумел пробить плотную пластину металла и выйти насквозь?

С трудом оторвав ошеломленный взгляд от воинов короля, я увидела чуть в стороне, прямо на орошенной людской кровью пожухлой траве несколько других тел. Вот только принадлежащих отнюдь не людям, а их главным врагам  вампирам.

Я несмело шагнула вперед, чтобы приблизиться и как следует рассмотреть тех, кем с детства пугают всех человеческих детей, но внезапно пришедшая мысль заставила остановиться: произошедшее недолго пробудет тайной, и совсем скоро здесь могут появиться люди отца, встречи с которыми мне никак нельзя было допустить. Ни к чему было сейчас давать королю лишний повод обвинить свою нелюбимую дочь в непослушании, а то и в попытке измены  в зависимости от того, насколько дурным окажется настроение владыки. А после увиденного мной здесь оно по определению не сможет быть хорошим.