Энн КриспинХэн Соло и Гамбит Хаттов
1НОВЫЕ ДРУЗЬЯ, ПРЕЖНИЕ ВРАГИ
Хэн Соло, в недавнем прошлом флотский офицер с блестящим будущим, а в настоящее время никто, пребывал в унынии за столом, липким от многочисленных пролитых бокалов спиртного. Стол находился в кабаке, кабакна Девароне, а потому даже алдераанский эль просто по определению не мог быть хорошего качества. Но Хэн все равно его пил и больше всего на свете жаждал остаться в гордом одиночестве. Нет, он ничего не имел против иных посетителей заведениярогатых по жизни деваронских мужчин, волосатых деваронских женщин и небольшой добавки к ним в виде обитателей иных миров. К не-людям Соло давно привык, он вырос среди них на борту «Удачи торговца», вместительного корыта, которое бороздило просторы вселенной, повинуясь прихотям шкипера. Хэну не стукнуло и десяти стандартных лет, а он умел говорить на добром десятке чужих языков, а понимать и того больше.
Нет, дело было вовсе не в не-людях вокруг него. Дело было в одном-единственном не-человеке рядом. Хэн глотнул эля, который успел скиснуть еще до того, как его начали варить, сморщился от отвращения и бросил косой взгляд на причину всех своих неприятностей.
Причина была крупных размеров, большая, волосатая от макушки до пят, она заботливо разглядывала Хэна ясными, как у ребенка, глазами небесной синевы и негромко урчала. И что тебе ни идти домой, а? Но онапричинанаотрез отказывалась возвращаться на Кашиийк, несмотря на настойчивые увещевания. Мало того, мотивировалось решение тем, что этот пыльный блохастый матрас имел нечто под названием «долг жизни» к бывшему имперскому офицеру.
Долг жизни, э?.. То что требовалось для счастья. Хэн даже плюнул под стол с досады. Волосатая нянька-переросток, вечно таскающаяся по пятам, пристающая с советами, кудахтающая надо мной, если я упьюсь в стельку , и талдычащая, что позаботится обо мне. Здорово, Просто здорово.
Хэн оскалился на кружку с элем, и блеклый разбавленный напиток отразил его физиономию, настолько исказив черты, что кореллианин сам себе показался таким же чужим, как и вуки, который сидел напротив. Кстати, а как звать эту мечту парикмахера? Чу-как-там-бишь-его-далыпе. He-человек назвал свое имя, но Хэн мало того что постарался как можно скорее его забыть, так и с произношением у него были нелады.
И вообще очень ему нужно знать имя этой швабры! Если он запомнит, как зовут этого вуки, то до конца своей жизни не избавится от него.
Хэн устало растер ладонью щеки, покрытые щетиной, которой было несколько дней отроду. С тех пор как то ли флот дал Соло пинка, то ли сам он чмокнул корабль на прощание в дюзы (Хэн уже не был уверен, кто из них начал первым), кореллианин постоянно забывал про бритье. Кадетом, затем младшим лейтенантом, затем Хэн Соло и гамбит хаттов лейтенантом он выскабливал щеки с упорством, достойным лучшего применения. Офицер и воспитанный человек обязан быть опрятен, а если ты никтото кому какое дело?
Кружка дрожала в не слишком твердой руке, Хэн отважно сделал большой глоток. Потом еще один. А когда поставил в конце концов опустевшую кружку на стол, то принялся озираться в поисках официанта. Нужно выпить. Еще одна порция эля, и я буду чувствовать себя намного лучше. Всего одна порция
Гхкррр-оуф! Оскал стал шире.
Держи свое мнение при себе, матрас блохастый!рыкнул Соло.Сам знаю, к'да остановиться. И вааще ты мнене указ.
Вуки (Чавка, Чувка Чубакка, во как!) негромко заурчал. Добрые глаза его потемнели от беспокойства. Хэн оттопырил губу.
Меньше всего я хочу, чтоб со мной нянчились, не забывай, понял? Ну не дал я подпалить твой мохнатый зад, что с того? Ничего это не значит и ничего ты мне не должен, я ж тебе г'ворил Это у меня перед вуки был должок давно еще Жизнью ей обязан, и не раз, понял? Вот и спас тебя, потому как ее не сумел
Чубакка заскулил. Хэн решительно замотал головой.
Нет, это не значит, что ты мне хоть вот на столько обязан, когда же до тебя дойдет, а? Я должен был ей, а отплатить не сумел. Вот я и помог тебе, так что мы вроде как равны счет закрыт. Ну пожалуйста, очень тебя прошу, возьми деньги и возвращайся на свой Кашиийк, а? Слушай ты, свитер драный, болтаясь здесь, ты мне радости не доставляешь. Ты мне нужен как ожог на пятой точке!
Оскорбленный вуки, басовито клокоча, воздвигся над кореллианином во весь свой гигантский рост.
Сам знаю, что пустил карьеру и безбедную жизнь ранкору в пасть Понимаешь, терпеть не могу работорговцев, а когда коммодор Никлас хватается за кнут, вообще наизнанку выворачивает. Я в детстве дружил с одной вуки. Знаю я вас. Ты бы кинулся на Никласа, я это еще до тебя понял. А коммодор взялся бы уже за бластер, а не за кнут. Не мог я стоять и смотреть, как он тебе мозги вышибает. Только, Чуй, прекрати делать из меня героя. Не герой я, и напарник мне не нужен, и дружить я ни с кем не хочу! Мое имя говорит само за себя, приятель.
Он саданул большим пальцем себя в грудь. Перестарался немного, но в запале даже не заметил.
Соло. У людей это означает, что я одиночка. Понял? Так оно вышло, и так мне нравится жить. Поэтому не обижайся, Чуй, но катись отсюда! Уйди. Оставь меня в покое. Навсегда.
Вуки долго разглядывал пьяного, затем презрительно фыркнул, повернулся и зашагал к выходу.
Хэн без особой активности полюбопытствовал, сумел ли он убедить обволошенного рослого недоумка лететь домой. Коли так, есть причина для небольшого праздника. Еще одна кружечка совсем не помешает
Окинув мутным взором зал, кореллианин отметил, что вокруг стола в уголке собрались несколько выпивох, составляя партию в сабакк, и заинтересовался. Не рискнуть ли? Хэн мысленно прикинул содержимое кошелька и вынес решение, что один-два кона не станут лишними. Обычно ему везло в игре, а в дни, когда каждая кредитка на счету
Те дни
Хэн тяжко вздохнул. Сколько же времени прошло с того проклятого всеми богами дня, когда его откомандировали в помощь Никласу, который никак не мог разобраться, почему рабы-вуки недостаточно споро возводят новое крыло Зала героев? Хэн добросовестно подсчитал, поморщился, выяснив, что потерял несколько дней вероятно проведенных в темном пьяном угаре и горьких размышлениях. Может, два дня, а может, два месяца.
Хэн запустил трясущиеся пальцы в спутанную шевелюру и стиснул зубы. Каких-то пять стандартных месяцев назад его волосы были аккуратно подстрижены на предписанный уставом манер, а теперь Соло оброс точно вуки. Он вдруг представил себя прежнегоухоженного, холеного, сапоги надраены до блеска, знаки различия горят огнем
М-да, какой разительный контраст! Кто сказал бы, что заляпанная грязно-серая рубаха некогда сияла белизной? А куртку из неокожи он вообще купил на распродаже, потому что старую видеть не мог. О прежней жизни напоминали лишь темно-синие брюки военного образца с лампасами, знаком кореллианских «кровавых полос», и сапоги. Да, обувка осталась с прежних времен. Сапоги подгонялись каждому кадету под размер, так что Империи они больше не были нужны. Когда Хэн окончил Академию, в Галактике не было младшего лейтенанта, который больше него гордился своими погонами и начищенными до зеркального блеска сапогами.
Ныне эти же сапоги изношены и стерты до дыр. Хэн разглядывал их, кривя губы. Жизнь ободрала с его обувки полировку все, чем он был в те дни.
В приливе внезапной болезненной честности кореллианин признался самому себе, что даже если бы не кинулся спасать Чубакку, все равно не продержался бы на флоте. Он начал строить карьеру, лелея надежды на лучшее, но быстро лишился иллюзий. Ему было трудно смириться с предубеждением против негуманоидов, но он держал язык за зубами и не высказывался. Добили его бесконечные бюрократические уложения, глупость офицеров и общая беспросветная тупость. Хэн не раз задавался вопросом, сколько времени он бы протянул.
Вот только позорной отставки, потери законной пенсии, жалования и (что хуже всего) зачисления в черные списки Хэн никак не ожидал. Лицензию у него, правда, не отобрали, и на том спасибо, но довольно быстро выяснилось, что законным образом работу'ему получить никак не возможно. Он неделями топтал пермакрит Корусканта, слоняясь по кабакам и разыскивая хоть какую-нибудь работу. Двери захлопывались перед самым его носом, точно по волшебству.
А затем в одну прекрасную ночь, когда кореллианин совершал очередной тур по барам и тавернам, не выбираясь за границы района, который на городе-планете отвели в качестве гетто для не-людей, из черных теней переулка вывалилась еще одна тень, гигантская и волосатая. И загородила дорогу.
Затуманенным мозгам потребовалось много времени, чтобы опознать спасенного вуки. Вообще-то Хэн сообразил, кто перед ним, лишь когда Чубайса разразился благодарственной речью, Вуки был прямолинеен и, как всего его соотечественники, не тратил слов попусту. Он, Чубакка, связан с Хэном Соло долгом жизни. Куда Хэн, туда и он, отныне и навсегда.
И ведь не обманул!
Таскался повсюду как привязанный, а когда Соло все-таки покинул Корускант и полетел на Тралус с грузом контрабанды (трюм был опечатан, а у Хэна не было ни сил, ни средств, чтобы взломать замки и удовлетворить любопытство), то вуки улетел вместе с ним.
От нечего делать кореллианин взялся обучать Чубакку пилотажу. Впереди у них была целая неделя, а космические перелетыскука смертная. По крайней мере, появился шанс отвлечься от бесплодных размышлений о загубленном прошлом
На Тралусе Хэн передал корабль и груз владельцу и стал искать новый приработок. Ноги сами принесли его на «Стойбище подержанных космических кораблей» Правдивого Ториля, где Соло поинтересовался у хозяина-дуро, нет ли чего-нибудь и для него. Ториль давно знал кореллианина и помнил, что Хэннадежный и опытный пилот.
Империя все время сжимала хватку, отбирая права у миров и их обитателей. Кораблестроительная промышленность у дуро могла сравняться с кореллианской, но недавно Империя выпустила директиву, запрещающую дуро вооружать свои корабли. Оставшийся безызвестным груз вполне мог оказаться компонентами, необходимыми для оснащения кораблей лазерными орудиями.
К этому времени Чуй превратился во вполне сносного пилота и стрелка. Хэн понадеялся, что если навязанный ему судьбой тюфяк мехом наружу освоит эти две полезные профессии, от него легче будет избавиться. Как только станет известно, что кто-то не прочь нанять вуки, Хэн немедленно скинет этот балласт по крайней мере, так он себя уверял.
В ожидании следующего контракта Хэн пропил часть выручки, зато его терпение и усидчивость были вознаграждены, когда к нему подошел суллустианин и предложил хорошие деньги за перелет с Дуро на ботанскую колонию Котлистреть Галактики лету и желательно без захода в имперские порты.
Разумеется, быстроходная щегольская машина оказалась «горячей», ее лишь недавно угнали у состоятельного недотепы. Хэн все время твердил себе, что он больше не поддерживает закон и порядок, он их нарушает.
Поэтому он стиснул зубы покрепче и увел краденный корабль в его новый дом на Котлисе, где нашел очередное занятиек своему немалому изумлению, абсолютно легальное. Его наняли отвезти большой наларгон с Котлиса на Деварон.
Раньше ему в жизни не приходилось слышать ни о каком наларгоне, что, впрочем, неудивительно, так как ограниченные познания Хэна в музыке не смогла расширить даже военная Академия. Инструмент оказался весьма грузен и велик, с клавиатурой, ножными педалями, лесом разноразмерных труб и набором субгармонических резонансных генераторов. Он умел издавать звуки на разных частотах и был незаменим на джизз-концертах.
И этот вот ящик привезли, установили в трюме, закрепили болтами и оставили в запечатанном отсеке.
Стоило кораблю оказаться в гиперпространстве, как Хэн явился в трюм с инспекцией. Он стучал по корпусу, пинал, толкал и пихал наларгон, даже понажимал клавиши и педали, но не получил ничего, кроме пронзительных и не слишком музыкальных звуков.
Зато тщательное простукивание показало, что внутри что-то есть. Хэн уселся перед наларгоном на корточки и принялся сверлить корпус взглядом за неимением других инструментов. Эта штукаподделка, оболочка, скрывающая что?
С флотской службы Соло вынес твердое убеждение, что на Девароне не все спокойно. Не так давно группа заговорщиков подняла мятеж против тамошнего губернатора и потребовала выхода из Империи. Хэн сплюнул. Наивные дураки возомнили, будто у них есть шанс. Через несколько месяцев имперские войска заняли древний священный город Монтеллиан Серат, захватили в плен сотен семь повстанцев, которых там же и казнили без суда и следствия. Убили без жалости. Где-то в холмах еще прятались горе-мятежники, бедолаги еще трепыхались, пытались держаться, но Хэн был уверен: всего лишь вопрос времени, когда их раздавит под ногой Палпатина. Их планету уже зажало в тиски Империи, как и многие другие.
Хэн пялился на наларгон и прикидывал размеры его внутреннего пространства. Вычисления основывались на предположении, что внутри ничего нет. Пусто. А значит, там как раз можно разместить скромную лазерную пушечку, которая легко устанавливается на кузове скиммера, чтобы разносить на очень мелкие кусочки небольшие цели. Имперские ДИшки, например, здания
А еще там могли оказаться винтовки. Десять-пятнадцать, не больше, если по-умному разместить.
Что бы ни лежало внутри, оно кореллианину не нравилось. И полет разонравился. И вообще, лучше всего приземлиться, убраться подальше от корабля и никогда больше не возвращаться. Сфабрикованные ботанами посадочные коды у Хэна имелись. Вот он ими воспользуется и быстро-быстро убежит
Приземлился он вчера, и, насколько ему было известно, корабль по-прежнему стоял на летном поле с наларгоном в трюме. Хотя интуиция подсказывала, что повстанцы не станут тратить время зря.
Хэн мотнул головой, смутно подумав, что последняя кружка эля, пожалуй, была выпита напрасно. Во рту сохранился кислый привкус, в голове шумело. Кореллианин еще раз огляделсяна пробу. Помещение стояло на месте, не раскачивалось. Хорошо. Значит, он не настолько пьян, чтобы лишить себя удовольствия от двух-трех партий в сабакк. И от победы в них. Ну-ка возьмись за дело, ловкач. Тебе нужны деньги
Хэн сполз со стула и почти без крена прошагал к столу.
Приветствую вас, господа!возвестил кореллианин на общегалактическом.Не помешаю?
Банкомет-деваронец повернул голову с напомаженными отполированными рогами и смерил Хэна оценивающим взглядом. Должно быть, посчитал, что новый игрок выглядит, в общем, прилично, так как пожал плечами и указал на пустой стул.