Молодой человек посмотрел в подзорную трубу, долгая практика помогла ему держать ее достаточно устойчиво, несмотря на все более оживленное движение КЕВ «Дестини». Сто пятьдесят футов в длину, более сорока двух футов в поперечнике и водоизмещением тысяча двести тонн, большой пятидесятичетырехпушечный галеон обычно был отличным морским кораблем, но, похоже, в нынешней погоде было что-то, что ему не нравилось.
Как и Аплин-Армаку, когда он подумал об этом. В воздухе было какое-то странное качество, знойное ощущение, которое, казалось, тяжело давило на его кожу, а стойкая туманная дымка над Стайфанским проливом чрезвычайно затрудняла различение деталей. Что, скорее всего, и было целью расследования лейтенанта Латика, предположил он. Кстати, об этом
Я тоже ничего не могу разобрать, сэр! он ненавидел признавать это, но притворяться не было смысла.
Я едва могу разглядеть остров Ховард из-за дымки! Он посмотрел вниз на Латика. За Ховардом движется пара парусов, но все, что я вижу, марсели! Не могу отсюда сказать, военные это или торговые суда!
Латик вытянул шею, несколько мгновений пристально смотрел на него, затем пожал плечами.
В таком случае, мастер Аплин-Армак, могу я предположить, что вам было бы удобнее работать на палубе?
Есть, есть, сэр!
Аплин-Армак повесил подзорную трубу за спину и осторожно поправил ремень для переноски на груди. Если дорогое стекло упадет на палубу и разобьется, вероятно, это не прибавит счастья Латику и это при условии, что ему удалось бы не размозжить голову одному из членов экипажа «Дестини». Судя по тому, как ему везло этим утром, он сомневался, что ему так повезет.
Только убедившись, что подзорная труба надежно закреплена, он направился вниз по вантам к палубе, расположенной так далеко внизу.
Вы говорите, что дымка сгущается? Латик спросил его почти до того, как его ноги коснулись юта, и Аплин-Армак кивнул.
Так и есть, сэр, ответил он, изо всех сил стараясь, чтобы это не звучало так, как будто он оправдывался за неудовлетворительный отчет. По моим прикидкам, с последнего разворота барометра наша видимость уменьшилась минимум на четыре или пять миль.
Гм. Латик издал почти бесцветный, уклончивый звук, который служил для информирования мира о том, что он думает. Через мгновение он снова посмотрел на небо, устремив взгляд на юго-юго-запад вдоль залива Терренс, навстречу ветру. На горизонте, несмотря на относительно ранний час, виднелся намек на темноту, и над этой темной линией поднимались облака со странными полосами и черными, зловещими основаниями. Там, на планете под названием Земля, о которой ни Латик, ни Аплин-Армак никогда не слышали, эти облака можно было бы назвать кучево-дождевыми.
Что с давлением, шеф Вайган? спросил Латик через мгновение.
Все еще падает, сэр, голос главстаршины Фрэнклина Вайгана был несчастным. За последний час больше семи пунктов, и скорость растет.
Аплин-Армак почувствовал, как напряглись его нервы. До введения новых арабских цифр было невозможно обозначить интервалы на циферблате барометра так же точно, как они делились теперь. Однако для целей прогнозирования погоды имело значение не столько фактическое давление в любой данный момент, сколько наблюдаемая скорость изменения этого давления. Падение более чем на семь десятых дюйма ртутного столба не более чем за часдовольно высокий показатель, и он обнаружил, что поворачивается, чтобы посмотреть в том же направлении, в котором смотрел Латик.
Мастер Аплин-Армак, будьте так любезны, передайте мои поздравления капитану, сказал Латик. Сообщите ему, что барометр быстро опускается и что мне не нравится погода.
Есть, сэр. Ваши комплименты капитану, барометр быстро опускается, и вам не нравится, как выглядит погода.
Латик удовлетворенно кивнул, и Аплин-Армак направился к люку на юте чуть быстрее, чем обычно.
* * *
Чувство юмора лейтенанта Латика, возможно, и оставляло желать лучшего, но его чувство погоды, к сожалению, не оставляло.
Ветер резко усилился, поднявшись от легкого бриза чуть более восьми или девяти миль в час, до чего-то гораздо более сильного за какие-то двадцать минут. Волны, которые недавно были едва ли два фута высотой, с легкой россыпью похожей на стекло пены, теперь были в три раза выше, с белыми пенистыми гребнями повсюду, и полетели брызги. Моряк назвал бы это марсельным бризом и был бы рад увидеть его в нормальных условиях. При скорости ветра чуть менее двадцати пяти миль в час такой корабль, как «Дестини», развил бы скорость, возможно, в семь узлов при почти попутном ветре и всех парусах на брам-стеньгах. Но такого рода усиление за столь короткий период было крайне нежелательно, особенно учитывая, что барометр продолжал падать все более быстрыми темпами. Действительно, можно было бы почти сказать, что он начал падать стремительно.
Мне это не нравится, капитан, сказал Латик, когда он и капитан Ярли стояли у двойного штурвала корабля, глядя вниз на нактоуз. Лейтенант покачал головой и поднял глаза на декорации холста. Обычно в это время года на юго-западе не бывает сильной непогоды, по крайней мере, в этих водах.
Ярли кивнул, сцепив руки за спиной и рассматривая карту компаса.
Как исполняющему обязанности коммодора эскадры, наблюдающей за выходом имперского деснаирского флота из залива Джарас, ему было о чем беспокоиться. Для начала, его «эскадра» в данный момент состояла только из его собственного корабля, так как корабль-побратим «Дестини» «Маунтин рут» три дня назад столкнулся с одной из неизведанных скал залива Матиас. Он получил значительные повреждения корпуса, потерял половину медной обшивки, и, хотя насосы сдерживали приток воды, и судну не угрожала непосредственная опасность затонуть, очевидно, ему нужно было уйти на ремонт. Что еще хуже, КЕВ «Вэлиант», третий галеон его усеченной эскадры (каждая эскадра была «усечена» после действий в Марковском море), за два дня до этого сообщил о серьезной нехватке пресной воды из-за утечек не менее чем в трех своих железных резервуарах для воды, и Ярли уже рассматривал возможность отправки и его для ремонта. В сложившихся обстоятельствах, хотя любой командир на его месте вряд ли озаботился бы этим, он решил отправить оба поврежденных галеона обратно для ремонта в залив Тол в Таро, ближайшую дружественную военно-морскую базу, с сопровождением «Маунтин рут» «Вэлиантом» на случай, если протечка корпуса внезапно усилится в ходе трехтысячемильного плавания.
Конечно, один галеон едва ли мог надеяться обеспечить «блокаду» залива ДжарасСтайфанский пролив был более ста двадцати миль в поперечнике, хотя судоходный канал был значительно уже, но он должен был быть усилен дополнительными шестью галеонами через пятидневку или около того, и на самом деле в любом случае это не было его истинной задачей. В конце концов, деснаирский флот никогда не проявлял ничего похожего на дух предприимчивости. На самом деле, имперский флот Чариса приветствовал бы деснаирскую вылазку, хотя маловероятно, что деснаирцы были бы настолько глупы, чтобы дать ему возможность добраться до них в открытой воде, особенно после того, что случилось с флотом Бога в Марковском море. Если бы по какой-то необъяснимой причине герцог Джарас вдруг решил рискнуть, в обязанности Ярли не входило останавливать его, а немедленно сообщить об этом факте, а затем следить за ним. Посыльные виверны из специального птичника под палубой сообщат адмиралу Пейтеру Шейну в залив Тол о любых передвижениях деснаирцев чуть более чем за три дня, несмотря на расстояние, и Шейн точно будет знать, что делать с этой информацией.
В крайне маловероятном случае, если деснаирцы решат двинуться на север, им придется пробиваться через канал Таро, прямо мимо эскадры Шейна. Этого не должно было случиться, тем более что предупреждение Ярли гарантировало, что Шейн получит значительное подкрепление от Чариса к тому времени, когда туда доберется Джарас. В более вероятном случае, если он двинется на юг, вниз по восточному побережью Ховарда, чтобы обогнуть его южную оконечность и присоединиться к графу Тирску, у гораздо более быстрых, обшитых медью шхун чарисийского имперского флота, которые отправятся, как только адмирал Шейн получит предупреждение Ярли, снова будет достаточно времени, чтобы сообщить об этом Корисанде и Чисхолму задолго до того, как деснаирцы смогут добраться до места назначения.