Тут появился старлей и, не садясь за стол, подошел к окну.
Связи нет. Я уже послал человека в отряд. Он повернулся: Говоришь, в четыре?
Да. В четыре утра. Может, раньше. Часа в три. Но сегодняэто точно.
Я немного подумал и спросил:
И ещечасто у вас связь пропадает?
Нет, в этом году новую линию протянули, до сегодняшнего дня ни разу не прерывалась.
Он посмотрел на меня, в глазах мелькнуло понимание и, кликнув бойца, приказал позвать своего зама и комсорга.
Я поднялся со стула и подошел к лейтенанту.
Может, познакомимся? протянул ему руку. Лисов Илья Николаевич.
Командир заставы хмыкнул:
А как же Вацлович?
И, протянув свою ладонь, представился:
Сухов Андрей Иванович.
Вот это да! Товарищ Сухов! Бывает же такое! Не зря он мне сразу понравился. Видно, глаза у меня стали совсем ошарашенные, потому что старший лейтенант спросил:
Что такое?
Да нет. Ничего, просто ты мне одного хорошего знакомого напоминал, а теперь выяснилось, что ты его тезка.
В этот момент в комнату зашли еще двое. Оба лейтенанты. Сухов жестом предложил им садиться и, резко выдохнув, начал:
В общем, так, товарищи командиры, тут ко мне поступили очень интересные сведения
* * *
Время было уже три часа двадцать минут. Весь личный состав заставы, а их было человек тридцать, находился в окопах. Бойцов вывели из казармы, когда стемнело, и скрытно разместили по местам. У них здесь, оказывается, все заранее было приготовлено. И основная, и запасная позиции. Окопы полного профиля. Оборудованные пулеметные точки. То есть народ, что называется, был в полной боевой. Зря нас потом учили, что никто войны не ждал. Во всяком случае, пограничники точно были готовы ко всему. Мне Андрей и поверил только потому, что еще неделю назад им из отряда сообщали о возможной крупной провокации немцев. О войне разговора не было, но все на заставе понимали, что на том же Халкин-Голе тоже был пограничный конфликт. А ведь в нем участвовали и танки, и самолеты, и артиллерия. Про пехоту я вообще молчу. Поэтому мы с Суховым и его замами стояли под деревьями, возле линии окопов, курили и прислушивались к далекому гулу, что доносился с той стороны. Мне, взамен утопленной, чтоб не мерз, дали куртку. Тоже кожаную, похожую на летную. От леса тянуло сыростью, потихоньку начинал подниматься туман. Бойцы сидели по окопам, тихо переговариваясь и настороженно вслушиваясь в то, что происходит в стороне границы.
Твой посыльный не вернулся? Погасив окурок под каблуком, я повернулся к командиру.
Нет, хотя уже часа два, как должен был.
Старлей зло ударил себя кулаком в ладонь:
Не нравится мне все это!
В этот момент из-за леска взлетела красная ракета, а потом послышались выстрелы. И почти одновременно с этим по ушам ударил тяжелый грохот. Я ошарашенно смотрел, как расположение заставы разносит в щепки немецкая, ну, как минимум, батарея, бьющая из-за реки. Точность попаданий была поразительная. За пару минут были уничтожены все постройки. Причем, что характерно, первой взлетела на воздух казарма. Сначала даже мелькнула мысль о фрицевском корректировщике, но потом я ее отмел. У немцев было столько времени самым тщательным образом нанести место расположения заставы на карту, что никакой корректировщик не нужен. А вот если бы он былнакрыло не казарму, а нас. Мы же курили тут, не скрываясь, хотя под деревьями, может, были и незаметны Все равноэти погранцы меня водкой до конца жизни теперь поить обязаны. Артобстрел же продлился от силы минут пять и затих. На заставе что могло горетьгорело.
Не соврал, «студент»! Сухов хлопнул меня по плечу и зло ухмыльнулся: Началось! Сейчас бойцы с нарядов слегка переправляющихся потреплют и отойдут к окопам. Кстати, Илья, а какое у тебя званиеесли не секрет?
Похоже, командир заставы уже не сомневался, что я наш засланный казачок. Коллега, можно сказать. Разведка ведь тогда тоже НКВД курировалась. Это хорошо. Оружия, правда, так и не дали. Ну да это лишний раз говорит о профессионализме ребят.
Такое же, что и у тебя, старший лейтенант (я ни капельки не совралименно это звание и получил перед дембелем).
Видишь, какое дело, в штаб отправлю тебя при первой возможности. И охрану дам. Я бы прямо сейчас отправил, но мне очень не нравится то, что делегат связи не вернулся.
Какой разговор! Я махнул рукой. А посыльного, похоже, ты не дождешься. Те, кто связь сегодня ночью резали, те и курьеров с вестовыми отлавливали.
В штаб мне теперь торопиться было вовсе не с руки. А Сухов-тожук какой! Охрану он даст. То есть не конвойэто вроде бы доверяет мне, а охрану. Чтоб, значит, сдать с рук на руки, под роспись. Угу. Щас! Похоже, лозунгдоверяй, но проверяйтут с молоком матери впитывают. М-да, и водкой всю жизнь поить пока тоже не собираются Поглядывая на горящие руины заставы, думал, что именно вот как, оказывается, все было. Солдат гасили прямо в казармахпока они проснуться не успели. И встречал бы товарищ Сухов (если б жив остался) наступающих немцев только с теми людьми, что в наряде на границе были.
Гул, что теперь слышался даже через перестрелку на речке, нарастал. И в него вплетался новый звук. По светлому уже небу высоко над нами шли самолеты. Очень много самолетов. И шли они со стороны границы. Какое-то время мы провожали их взглядом. Потом я тронул старшего лейтенанта за рукав:
И вот еще чтоне конфликт это. Война. Извини, сразу не сказал. Да и не поверил бы ты. А сейчассам видишь. Эта армада на Минск пошла и приграничные аэродромы бомбить. Так что исходи именно из этого.
Вот заррраза! Он сплюнул. Как знал! А! Андрей махнул рукой: Какая разница. Все равно нам первый удар держать! Плохо только, что связи нет.
Он достал пистолет из кобуры, зачем-то протер его рукавом и пошел в сторону пулеметного расчета, который располагался метрах в двадцати от блиндажа. Рядом со мной остался стоять его зам. Стерегут, однако. Ну да ладно.
Кстати, очень хорошо, что командир мыслит так позитивно. Информацию о войне воспринял без какой-либо растерянности и ажиотажа. Мне нравится такой подход. Сейчас ему, конечно, ничего говорить не буду, а вот как начнут нас прижиматьскажу. И то, что помощи ждать бессмысленно, и то, что это все ну очень надолго. Прислушался к себе. Страха не было. Вообще. Было только какое-то чуть ли не радостное возбуждение. Но, я так думаю, что страх еще придет. Когда нас начнут гасить из минометов, тут-то и будет время пугаться. Мне знающие люди рассказывали, что именно минометный обстрел страшнее всего. Ну, может еще, когда вертушка НУРСами обрабатываетно это быстро. Чик, и всеесли не повезло, то твои ошметки летают среди поднятой взрывами земли. А вот минометдолго, тягомотно и очень страшно.
Тем временем стрельба начала приближаться. Из леса показались отходящие перекатами бойцы. Нет, все-таки молодец у них командир! Даже этому научил. Не толпой бегут, а отходят грамотно, прикрывая друг друга. Сухов, до этого наблюдающий за опушкой в бинокль, стоя на бруствере, зычно гаркнул:
К бою!
И спрыгнул в окоп. Мы попрыгали за ним. От леса до окопов было метров шестьсот-семьсот. Бойцы бежали прытко, некоторые были уже недалеко. Я поглядывал в их сторону и соображал, что могут, вот прямо сейчас, против нас выставить немцы. Рокадных дорог тут нет. Крупных стратегических объектов тоже. Так что очень большие силы на подавление какой-то заставы бросать не будут. Может быть, даже без артиллерии обойдется. Та батарея, что нас обстреляла, полковая, как минимум. И уже наверняка ушла, потому как полк против нас бросать, думаю, будет расточительно. Это даже, скорее всегомы все-таки не Брестская крепость. Могут просто обойти, если окажемся крепким орешком, оставив на потом, второму эшелону, который начнет нас гвоздить издалека. Но к тому времени я надеялся уже убедить Андрея начать войну не «единой стеной, обороной стальной», а по-другому. Тем более что единой стеной стоять явно не с кем. До соседей справа и слева, по словам командира, по полдесятка километров. Тем временем бегущие, тяжело дыша, посваливались в окопы. Судя по тому, что двоих тащили под руки, они были ранены.
Все? Я повернул голову к заму Сухова со смешной фамилией Юрчик.