Это был костистый верзила, длинноногий и тяжелорукий, с устрашающим размахом плеч и суровым лицом, иссеченным шрамами. Громадные его мускулы облегала неизменная кольчуга, а с широкого черного пояса, словно рассекавшего Кэна пополам, настороженно свисали два мечатех самых, знаменитых, с тигриными пастями на рифленых рукоятях. Говорили, будто с одного удара Кэн рассекает ими самые прочные доспехи либо сразу троих рабов, построенных в затылок, а о проворстве его и неутомимости ходили легенды. Воистину это был Мастер, создавший новый и убийственный стиль двумечного боя, а затем основавший при Дворце собственную школу, чего до него не удостаивались и более знатные. Даже наставник Ульфмечник-виртуоз, не дававший спуска никому, даже он вряд ли решился бы противостоять Кэну в бессрочном бою. А на что тогда рассчитывать Т'эрику?
Подойди, разорвал тишину властный голос. Ты заснул?
Вздрогнув, Т'эрик вскинул глаза к самой вершине клина, куда едва доставало сияние осветительных плит, и, сузив зрительный луч до предела, различил там немолодого массивного вельможу, на просторных плечах которого возлежал приплюснутый череп, оживляемый лишь колючим мерцанием небольших, глубоко посаженных глаз. Без сомнения, это и был сам Хуг, Верховный Управитель Империи и Глава могущественного рода Крогов. Однако приказ исходил не от него, а от почти точной его копии, хотя вдвое моложе, обосновавшейся ступенью ниже. А ведь с верхних ступенек и падать больней, вдруг подумалось Т'эрику. Стоит ли тогда карабкаться?
На ватных ногах он пересек зал, тяжело опустился на колени. Как сквозь туман, услышал свой запинающийся голос, натужно выводящий затейливые обороты приветствия. Пару раз Т'эрик сбился, сразу взмокнув от смущения, и к привычному уже ознобу добавилось омерзительное щекотание капель по спине. К тому же липкие взгляды Вершителей стискивали его, будто незримой сетью, выкачивая остатки сил. Только сейчас Т'эрик в полной мере оценил безнадежность своей затеи и согласен был уже на любое решение, любой исходлишь бы скорее. Только выпустите меня отсюда, ради Всемогущих Духов!..
Наконец Т'эрик замолчал, не смея поднять глаз, и в зале повисла паузагустая, душная.
Итак? вновь хлестнул по нервам тот же голос, и смотритель Школы сноровисто подхватил:
Итак, достославные господа, перед вами последний из испытуемыхвоспитанник Т'эрик из рода
Как? перебил молодой Крог. Т'эрик? И хмыкнул. Потому и заикается?.. Продолжай!
из рода Куниц.
Не помню такого. Ты не путаешь?
В смятении Ролл повернул голову к наставнику Ульфу. Тот равнодушно кивнул, и смотритель подтвердил:
Из рода Куниц, высокий господин, все верно!
А может, Гиен? Откуда у него это спотыкающееся имя?
Окончательно смешавшись, Ролл снова обратил умоляющий взор к наставнику.
В последнюю смену династий род Т'эрика вырезали вчистую, ровным голосом пояснил Ульф. Родичей у парня не осталось, и начинать ему приходится на пустом месте.
Нарушая при этом чистоту линии, ведь так? проскрежетал Крог брезгливо. Хотя откуда она здесь! Сколько колен насчитывал роддесять, двенадцать?
Пятнадцать.
Одно название! И посмотрите на негоусредненный, будто смазливчик с плаката. Куда ему в родоначальникион и на воина-то не похож. Нарядить бы его девицей да отправить в гарем А, мой добрый Ульф?
Парень опаснее, чем кажется, нехотя возразил наставник. Никому бы не посоветовал загонять его в угол.
В самом деле? насмешливо усомнился Крог. А ну-ка, юнец, сбрось куртку! Заодно проверим и твой пол.
Вспыхнув, Т'эрик снова метнул взгляд на самый верх, но старый Хуг, кажется, уже дремал, прикрыв глаза тяжелыми веками. Духи, за что? взмолился Т'эрик. Послушание выше стыдаможет быть. Но не выше же чести!.. Непослушными пальцами он разомкнул застежки, медленно развел в стороны борта.
Я сказал: сбрось! рявкнул мучитель.
С тихим шелестом куртка соскользнула с плеч Т'эрика, мягко легла на пол. Съежившись от стыда, он смотрел теперь себе под ноги, не в силах приподнять чугунный взгляд. Божественная Ю, что ж они вытворяют со мной! Если я такое ничтожество, что за радость втаптывать меня в грязь еще глубже?..
А сложен неплохо, неохотно признал молодой Крог. Хотя породой, конечно, не пахнет. И отчего так тощ? Плохо кормите, а?
Яршвот как его зовут! вдруг вспомнил Т'эрик. Старший сын Хуга и его наследник. Но на меня-то он с чего взъелся?
Мясо нарастет, заверил Ролл. Т'эрикмладший в выпуске.
Так, может, вы поторопились?
Т'эрик умеет, что и я, снова заговорил Ульф. И делает это лучше. Он начинен энергией по самые ноздри и ловок, точно обезьяна.
Вот подходящее имя для нового рода! съязвил Ярш. Но куда ты клонишь, славный Ульф? Место главного учителя занято.
Я уверен, внятно объявил наставник, ни одному из выучеников Кэна не управиться с Т'эриком.
Что он говорит? ужаснулся юноша. Не хватало разгневать Мастера!.. И точно: безучастный до этого Кэн вдруг ощутимо и опасно напружинился, резанул вокруг себя пронзительным взглядом. Зрачки его качнулись вправо-влево и нацелились на злосчастного Т'эрика, придавив того к полу.
Щенок! пророкотал Кэн, слегка вздернув верхнюю губу.
Он был прав, конечно, только стоило ли метать молнии впустую?
Со всем почтением к Учителю, невозмутимо продолжал Ульф, должен заметить, что он так и не сумел воспитать бойца искуснее себяили не захотел. А вот Т'эрик побьет любого из школы Кэна, включая меня.
Неправда! Т'эрик едва удержал себя от крика. Я лишь прилежный подражатель, и Ульф знает это лучше других. Зачем же он подставляет меня, что за странные игры?..
Но для полной ясности он обязан превзойти самого Кэна, вкрадчиво проскрипел Ярш. Я не прав?
Убийца, падаль! Т'эрику хотелось выть от обиды. Мало надо мной измывалисьтеперь вздумалось вогнать в землю с головой? Ну уж нет, не дождетесь: больше я и рта не раскрою!
Во всяком случае, Т'эрик продержится против него один период, произнес Ульф. Этого хватит?
Немыслимо, невозможно: наставник продавал своего любимца с потрохами! Да кому же верить тогда?
Что скажешь, доблестный Кэн? спросил Ярш. Хватит тебе этого?
Мастер наградил невозмутимого Ульфа свирепым взглядом и ответил:
Готовьте котел для мяса.
Осталось уломать овечку, со смешком заметил Ярш, развлекаясь от души. Похоже, наш герой не слишком-то рвется в бой.
Т'эрик в самом деле почти терял сознание, готовый уже взмолиться: убейте меня сразулибо отпустите! Кажется, ему расхотелось становиться взрослым. Пустячные детские игры внезапно кончились, и теперь ставкой была жизнь. Что имеем? прикидывал он лихорадочно. Двое нет, даже трое наверняка против меня. Хранитель, как всегда, ускользнет от решения. Управительтот просто заснул. И только один Ульф вроде на моей стороне, хотя Постойте, но ведь Вершителей было семеро! Кто же седьмой?
И тут сверху к Т'эрику слетел шелестящий смешок. Мгновенно он вскинул глаза и надолго забыл обо всем, ошеломленный редкостным зрелищем.
Слева от Управителя угнездилась в глубоком кресле молодая женщина со стройным гибким телом, затянутым в складчатое платье. Ее небольшую голову охватывал изящный решетчатый шлем, пепельные волосы были искусно заплетены в широкий капюшон, а от крохотных мочек стекала по высокой шее мельчайшая, причудливо расцвеченная чешуя, исчезая под тугими складками. Бледное лицо незнакомки туманилось, будто вуалью, тенью от капюшона, а из сумрака холодно мерцали длинные глазазавораживая, повелевая. Впервые судьба столкнула Т'эрика с загадочной и грозной Коброй, и, наверное, он устрашился бы сглаза, если бы без того не притягивал несчастья с самого рождения. Но более всего поразила Т'эрика ее надменная, неприступная красота. Да провались всё в Подземелье! думал он очарованно. Не нужно мне ни роскошных за ' мков, нашпигованных рабами и слугами, ни власти над тысячами, ни скоростных бегунков и дорогого оружия, но довольствоваться объедками еще и тут!.. Конечно, я слишком ничтожен, чтобы владеть таким сокровищем. Но дайте хотя бы прикоснуться, не отлучайте от чудая ведь не прошу многого.
Избегая ее стылых пронзительных глаз, Т'эрик скользнул восхищенным взором вниз, угадывая под плотной тканью безупречные пропорции, и вдруг наткнулся на маленькую нагую ступню, будто нечаянно выставленную напоказ. Соблазнительное это видение мерно покачивалось, мелькая розовой подошвой, тонкие пальцы беспокойно шевелилисьКобра или дразнила Т'эрика, словно дикого зверя в яме, или С опозданием он вспомнил о собственной полунаготе, но ощутил не подобающий случаю стыд, а сладостное томление в паху, совершенно неуместное сейчас. И каждый взмах холеной ножки отзывался в Т'эрике жаркой волной, точно их уже оставили наедине.