Если это Зацепин, то пошлите его в задницу.
Я думаю, что полковника Зацепина мы больше не увидим. Это другие люди.
Тогда зовите, я готов слушать.
Доктор Греков вышел из палаты, а Илья, напрягшись, подтянулся выше и кое-как смог сесть на кровати. Удалось ему это с великим трудом. Встать будет ещё труднее. Скоро в палату без стука вошли двое мужчин. На плечи их были накинуты белые халаты, но видно было, что к медицине они не имеют ни малейшего отношения. Они, кстати, оказались умнее доктора и захватили с собой стулья.
Илья Юрьевич? осторожно сказал тот, что был постарше.
Да, а вы в этом сомневались?
Просто пытаюсь начать разговор.
А где Зацепин? Его наказали?
Да, считайте, что его больше нет. Полковник был уже немолод, его здоровье оставляло желать лучшего, он выслужил всё, что мог. Руководство решило, что он засиделся на должности.
Просто выгнали на жирную пенсию? Прекрасно.
Посетитель постарше развёл руками.
Напомните мне, кто из деятелей прошлого сказал, что у каждой катастрофы есть фамилия, имя и отчество?
Лазарь Каганович.
Так вот, эту катастрофу звали Зацепин Альберт Петрович.
Я вас понял, раздражённо ответил он, только повлиять на что-либо я не могу. Можете объявить Зацепину личную вендетту и убить его в тёмном углу. Только оружие заведите, в рукопашной не справитесь.
Теперь главныйвы?
Совершенно верно. Майор Колесов Михаил Ильич. Я курировал соседнее направление, а теперь временно руковожу всем проектом. А со мной, он кивнул на второго посетителя, это был парень примерно того же возраста, что и Илья и явно имевший отношение к науке, руководитель технической части. Открыватель проходов между мирами. Зовут его Константин Долгов.
Очень приятно, Илья Стрельцов, этнограф, единственный выживший в экспедиции в Мир-6. Да вы это знаете. Ответьте мне на пару вопросов.
Спрашивайте.
Что помешало отправить с нами в экспедицию одного, слышите, только одного спецназовца с пулемётом? Он бы за полчаса отстрелял монстров, и все бы остались живы.
Спецназовцу нужно платить зарплату и немалую, было решено, что раз мир безопасен, то и охрана не нужна.
А за каким чёртом было делать экспедицию автономной, там ведь расстояние от прохода ничтожное, если уж вы раз в сутки открывали проход, что мешало запустить хоть этот проклятый дрон, который долетел бы до нас и узнал, как наши дела? Или дрон тоже зарплату требует?
Ответил Долгов.
Дрон почти бесплатный, а вот проход вообще не планировалось открывать первую неделю. Просто в целях экономии. Дело даже не в расходе энергии, хотя и это важно. Установка работает с чудовищными перегрузками, несколько открытий и половина деталей требует замены. Это очень дорого.
Сэкономили, Илья бессильно опустил глаза, можно было жаловаться, требовать компенсаций, наказания виновных, закрытия проекта, да только мёртвых этим уже не вернуть. Теперь-то что делать?
Подпишите несколько бумаг, и вы свободны. Деньги вам перевели, причём в двойном размере. Вы заслужили это. Сказать по правде, информация, которую успели собрать вы и ваши коллеги, очень ценна. А в Мир-6 скоро, дней через десять, действительно отправится группа спецназа. Зачистит местность, проведёт разведку, соберёт браслеты погибших.
Удачи им, со вздохом сказал Илья. Посетители, поняв, что говорить больше не о чем, удалились. Потом, правда, пришёл дежурный офицер и, в очень вежливой форме, попросил изложить на бумаге все события, произошедшие с группой. Илья уже успокоился, а потому не стал посылать подальше ни в чём не повинного лейтенанта. Просто взял бумагу и начал писать. Как любой образованный человек, тем более, гуманитарий, он имел хорошо развитую речь, и проблем с описанием событий не возникло. Разве что финальный забег наперегонки со смертью получился смазанным, но он и сам плохо его запомнил. Поставив ещё несколько подписей на документах, грозивших страшными карами за разглашение событий, он отдал пачку листов офицеру и тот оставил его в одиночестве.
А через два дня, окончательно пришедший в себя Илья Стрельцов отправился домой. Его отвезли на служебной машине, высадили у общежития и пожелали всего хорошего. В кармане у него лежала пластиковая карта, содержащая сумму, которой бы хватило на половину однокомнатной квартиры.
Прошло три дня. Был тихий летний вечер, солнце в средней полосе России вело себя не как в тропиках, поэтому в начале одиннадцатого ещё даже не село за горизонт. Полосу заката было отлично видно в окно, Илья сидел за столом и смотрел на закат, как загипнотизированный. На столе стояла наполовину пустая бутылка коньяка, а сам он был сильно пьян. Пьянство никогда не было ему свойственно, алкоголь употреблял один или два раза в год, причём буквально в микроскопических количествах. Коньяк и виски, подаренные студентами, просто складывал в шкаф, намереваясь потом подарить друзьям.
Под окнами было тихо. В пору каникул просто некому было шуметь, потенциальные дебоширы из студентов разъехались по домам. А Илья всё смотрел. Смотрел, как солнце медленно опускается за край земли. Он вспоминал то, другое солнце, солнце чужого мира, который был так жесток с непрошеными гостями. А ведь его ожидания оправдались, жизнь действительно разделена для него на «до» и «после», только вышло всё иначе, не так, как он ожидал. Тоска грызла его изнутри, а чувство вины за то, что не умер рядом с Ефимом, не давало уснуть по ночам. Нет, умом он понимал, что так было лучше, но чувства, которых нет у большинства людей, не давали ему покоя.
Коньяк медленно налился в стеклянную кружку. Никакой специальной посуды для алкоголя он никогда не имел. Ароматная жидкость обожгла горло, а отправившийся следом кусочек яблока немного смягчил жжение. А через неделю туда пойдёт спецназ. Сильные люди, профессионально умеющие убивать, увешанные оружием и закованные в броню. Мартышкам не позавидуешь. И бесполезно уже спрашивать, что мешало отправить спецназ до, или вместе с учёными. Илья попытался представить себя с оружием, хотя бы с пистолетом. Получилось, вот он, вот мартышка тянет к нему когтистые лапы, он жмёт спуск, в покатом шерстяном лбу появляется маленькая дырочка, а в затылке большая, тварь падает и больше не встаёт. Никогда. Видение было заманчивым.
Следующая порция коньяка провалилась в организм. Бутылка ноль семь подходила к концу. Дальнейший поток путаных мыслей был прерван приступом тошноты. Обычное дело, выпил больше, чем мог, но меньше, чем хотел. Недоперепил, в общем.
На нетвёрдых ногах он успел доковылять до туалета, где его организм изверг дорогостоящую отраву в фаянсовый унитаз. Ещё немного посидев на корточках, он в два движения умылся и пошёл обратно. Как ни странно, ему полегчало. Словно, выблевав коньяк и фрукты, он вместе с ними избавился и от негатива. По крайней мере, сегодня он заснёт спокойно. Должен заснуть.
Рука потянулась к выключателю, он как раз раздумывал, как ему в темноте дойти на другой конец комнаты и упасть, не промахнувшись мимо кровати. Но, стоило ему щёлкнуть выключателем, как засветился экран телефона, а через пару секунд раздался треск виброзвонка. Культурно выругавшись, Илья поднёс к глазам пластиковую пластину, номер был незнаком.
Алло, пьяным голосом произнёс он, нажав на приём.
Илья Юрьевич? Доброй ночи, извините, что так поздно, надеюсь, не разбудил вас. Это Колесов, помните меня? Майор Колесов.
Да, помню, доброй ночи, нет, не разбудили, я вообще сплю плохо, снотворное не помогает. Вам что-то нужно, или так, о здоровье моём спросить?
Ваше здоровье для меня очень важно, да только и некоторая необходимость возникла. Не могли бы вы, скажем, завтра приехать на базу. Группа специального назначения перед походом в Мир-6 хотела бы послушать лекцию в вашем исполнении. О географии того мира, растениях, зданиях. Ну, и самое главное, о тварях, погубивших ваших товарищей. Нет, если воспоминания причиняют вам страдания, вы можете отказаться, никто вас не заставляет, но лучше будет, если всё же согласитесь.
Знаете что, майор, Илья изо всех сил пытался придать голосу твёрдость, но сделать это с заплетающимся языком было сложно, к вашей конторе не испытываю ни малейшей симпатии, но ради того, чтобы люди больше не гибли, я это сделаю, только пришлите кого-нибудь за мной, я не помню, как туда ехать.