Она заметно располнела, ссутулилась, в общем, перестала следить за собой. Сделались отчетливо видны морщинки в уголках глаз, темно-русые, красивые волосы вроде и уложены как надо, а лежать не хотят, и рука, которую я галантно поцеловал, предательски выдавала возраст. (Боже, да разве сорок лет - это возраст для женской руки?!) Но главное, цвет лица. Нет, оно не было бледным. Я искал нужное слово, потом вспомнил и испугался: есть такое старинное выражение почернеть лицом. Лешка тоже смотрел на жену пристально и мрачно. Мы оба чувствовали: что-то случилось. Однако Нина вымученно улыбнулась и сказала:
- Как я рада тебя видеть, Миша! Да вы раздевайтесь. Проходите. Чего встали тут, давно готово все.
Говорок у нее был все тот же - милый, южнорусский, уютный, и я начал потихоньку оттаивать, да и стол, как всегда, ломился от салатов и закусок, от всевозможных домашних изысков. Возникло несколько бутылок отличного крымского вина, Лешка лично извлек из морозилки початый штоф горилки, немедленно покрывшийся густым инеем до уровня жидкости - классическая водка в шубе. В общем, разлили, выпили, прокомментировали невозможность простудить горло замороженной водкой, оценили чудесную форель слабого посола, нежинские огурчики, фаршированные баклажаны, свинину, запеченную по-домашнему, пирожки с грибами и визигой.... Начался легкий треп ни о чем, тут и Ксюша подошла, она теперь тоже пила вино, и при ней можно было рассказывать взрослые анекдоты. Так прошел добрый час, все словно и забыли о проблемах и разногласиях - ах, какая образцовая семья! Иллюзия рухнула с первым телефонным звонком. (И как это он молчал так долго? Ну да, Лешка мобильник свой на время обеда выключил - старое доброе правило многих серьезных людей, а городской номер полчаса, как минимум, занят был Ксюшиным Интернетом). И вот - звонок. Трубку взяла Нина.
- Да.
Слушала секунд пять, вновь чернея лицом.
- Да?!
Слушала еще секунд десять. Лешка вскочил, уже поняв, кто это. Только я ни черта не понял, главное, мне было неясно, что он собирается делать. Зато Ксюше все стало ясно в миг, и она бросилась наперерез отцу. Всех опередила Нина. С криком: "Ну уж нет!" ринулась к балконной двери, отворила ее, размахнулась, швырнула трубку во двор.
- Вот так! - произнесла победно и удалилась в комнату.
- Мама, ты что?! - свистящим шепотом вопросила Ксюша и вылетела с кухни следом, но уже через полминуты метнулась на улицу искать трубку. А Лешка все это время стоял столбом. Я, признаться, тоже, зато начал потихонечку понимать происходящее и поинтересовался:
- Она что, не могла позвонить позже на сотовый?
- Зачем? - скривился Лешка. - У нас все равно каждый день что-нибудь подобное происходит. Поехали.
- А это удобно? - спросил я растерянно.
- Уехать из дома, где трубками телефонными бросаются? Пошли быстрее.
Уже одетые, мы столкнулись в дверях с Ксюшей.
- Не работает, - выдохнула девушка.
- Понятное дело, - процедил Кречет. - Вообще-то метание в сугроб инструкцией не было предусмотрено.
Потом достал бумажник вынул сотню и протянул дочке:
- Завтра купи, пожалуйста, новую трубку. И ложитесь спать пораньше. Мы поздно вернемся.
Я не спросил, куда мы едем. Лешке, похоже, было все равно, мне - тоже. Место выбирала Тамара, перезвонившая буквально через пять минут. И оказались мы в солидном ночном клубе, уютном и почти пустом по случаю буднего дня. Тамару повстречали у дверей заведения, и она мне сразу понравилась. Лет на пятнадцать моложе нас, не красавица, но обаятельная, не худенькая, но стройная, подтянутая, складненькая такая, а любовь, преданность, желание отдать всю себя прямо светились в ее глазах - мечта любого мужика. К тому же с первых реплик в разговоре мне стало ясно, что она еще и не глупая.