Иконку берем, сказал Витя, снимая небольшую икону с полки в углу, и лампадку. Зачетная, хорошо сохранилась, удивительно, ведь под землей, в сырости.
Он аккуратно протер икону тряпочкой, покрутил на свету и, обернув пленкой- «пупыркой», положил в рюкзак.
Тут одни тряпки, буркнул Юрка, рассматривая содержимое сундука, думаю, если попробовать вынуть, рассыплются в труху.
Да и фиг с ними, пусть рассыпаются, проверь, может, под ними что-нибудь спрятано, посоветовал Андрей. Технологий спасения трухлявых тряпок еще не придумали, поэтому придется ими пожертвовать.
Хорошо, Юрка покопался в сундуке, не, тут только гнилые тряпки, облом.
Он поднялся на ноги и отряхнул руки.
Через некоторое время осмотр подошел к концу. Все, что можно было взять, «археологи» сложили на постаменте или упаковали по рюкзакам
Ну, совсем неплохо, господа. Обруч, браслет и кулон с цепочкой с каким-то камнем, аметистом, наверное. И это только первая могила! заключил Андрей.
Мы можем себя поздравить! воскликнул Витя, улыбаясь.
Ну, я бы себя поздравлять не стал, прокомментировал Сергей.
Ты сам тут хотел остаться, пожить. Вот тебя и пригласили. Будь осторожней со своими желаниями, сострил Юрка. Лезем наверх?
Да, давай, ты первый, и потом я за тобой, поможешь вылезти.
Хорошо, Юрка осторожно полез вверх по лестнице и выбрался из склепа. Какой тут воздух, однако! он с наслаждением вдыхал полной грудью. Давай ко мне!
Сергей собрал находки, положил в аптечку и передал ее Андрею. Подошел к черепу, аккуратно провел пальцами по лбу.
Прощай, дорогая, все было очень хорошо, хоть и быстро. Приданое твое обещаю употребить на благие дела. Адьос, амига!
Сергей повернулся и пошел к лестнице. Медленно, помогая себе здоровой левой рукой, поднялся. Сверху его подхватил Юрка, помог вылезти. Он встал, огляделся и, поморщившись от боли, набрал полные легкие воздуха. Вечерело, земля отдавала накопленное тепло вместе с ароматами нагретых трав, хвои и цветов. Воздух был упоительным, особенно после духоты и смрада склепа.
Очень хорошо! глубокомысленно изрек Сергей.
По-прежнему хочется остаться? полюбопытствовал Юрка.
Ну, как тебе сказать? И да, и нет. С одной стороныприрода и покой, с другойпока там лежал, подумал, что ни «скорую» не вызвать, ни медицины тут нет, ни доставки пиццы. Поэтому выбираю вонь и темень города, но с привычными сервисами. Хотя тосковать, конечно, будуи по Марфе Петровне не в последнюю очередь.
Может, заберешь себе череп?
Зачем?
Отдашь специалистам, восстановят лицо, поставишь себе дома бюст.
Бюст я к себе домой лучше живой приведу и поставлю. Пусть это короткое романтическое приключение здесь и останется. А на память я себе возьму кулон, повешу в рамку.
Тоже дело, имеешь право, согласился Юрка.
Вскоре из могилы выбрались Андрей и Витя. Отдышались, стряхнули с себя пыль и грязь.
Что дальше делать будем? спросил Витя.
Давайте в лагерь, а завтра с утра отработаем все это кладбище, благо копать тут не придется. Вскрываем, спускаемся, собираем. Можно за полдня уложиться, ответил Андрей.
Отлично, а то я уже проголодался, как зверь, сказал Юрка.
Друзья направились к лагерю. Через час они уже сидели вокруг костра и ужинали.
Ты как себя чувствуешь? поинтересовался Андрей у Сергея.
Да фиг знает, все болит, щиплет и жжет, ответил тот.
Это по твоим жилам трупный яд расходится, ухмыльнулся Юрка с набитым ртом, к утру в зомбака превратишься, будешь тут нас гонять.
Иди ты! Сергей отмахнулся здоровой рукой. Кстати, повернулся он к Андрею, а там, правда, не может быть какой-нибудь заразы? Вон мне руку как распороло, в грудь осколки костей воткнулись.
Братан, я тебе честно скажуне знаю. Раны я промыл, как положено, если была зараза и попала в кровьмы скоро увидим. Что у тебя с ранами, к утру понятно будет. Бывает ли на таких старых мертвецах вредная для здоровья гадость, сказать не могу.
Гугл? спохватился Витя.
Инет еле пашет, связь плохая.
А надо поссать на рану, хотя бы на руку, верное средство, затараторил Юрка, могу помочь, сам-то не справишься.
Слушай, я о серьезных вещах говорю! сердито ответил Сергей.
И я не шучу. В детстве, помню, очень серьезно поранился, да еще и о ржавый гвоздь, так вотпоссал и подорожник прилепил. Как рукой сняло.
Я что-то такое тоже слышал, отозвался Витя.
Я, пожалуй, воздержусь.
Я все еще могу помочь, если что, не унимался Юрка.
Кто-то сейчас получит серьезные повреждения лица, Сергей разозлился.
Ты правша, дорогой. Поэтому серьезных повреждений нанести не сможешь. Извини, занесло, Юрка примирительно поднял обе руки. Мир?
Мир. Давайте выпьем, предложил Сергей.
О, речь не мальчика, но мужа, оживился Витя и полез в палатку. Покопавшись в вещах, вернулся с бутылкой виски.
Дезинфекция, господа! громогласно объявил он, отвинчивая крышку. Где ваши кружки?
Друзья выпили, закусили, еще раз обсудили падение Сергея в могилу, вспомнили парочку смешных историй с предыдущих раскопок и разошлись по палаткам, когда уже начало светать. Проснувшись, они до вечера осматривали остальные могилы, и в итоге собрали неплохой «урожай». Та поездка стала одним из самых ярких и интересных летних приключений в их жизни.
Искатели приключений
Сергей скучал на террасе подаренного отцом по случаю окончания университета пентхауса, пил коньяк и машинально чесал большой шрам на правой руке. Прекрасные панорамные виды на Финский залив и Васильевский остров, ремонт от одного из лучших дизайнеров и европейская обстановка по последнему слову и писку должны были, по замыслу отца, придать новой жизни Сергея правильное направление, а мыслям и планамверную ориентацию.
Как и большинство успешных отцов, Алексей Викторович, папа Сергея, считал, что наиболее правильным будет не заставлять любимое чадо проходить через муки выбора (их он называл «бегом по граблям»), а заботливо предоставить несколько слабо отличающихся по своей сути вариантов будущего, проложив тем самим рельсы на пути к успеху. Разница между вариантами заключалась в наименовании должности и несущественной разнице в окладе и бонусах.
В среднем, будущее Сергея выглядело так: костюм, кабинет, лимузин или спорткар. А подаренная ему квартира на Петровском острове олицетворяла собой успех, унаследованный от отца, который теперь предлагалось поддерживать сыну. В качестве топинга шли такие же, как он, папенькины сынки в качестве эрзац-друзей, мажористые дивы, как кандидатки на будущий развод, солнце, песок и пальмы на селфи в соцсетях. В общем, полная противоположность подошедшим к концу студенческим годам.
Мать Сергея умерла рано, он ее почти не помнил. Растил его отец и, надо отдать ему должное, Алексей Викторович отлично справлялся. Несмотря на гиперопеку, Сергей его очень любил, хотя и не все ценности отца были ему близки.
Единственной «живой» вещью в интерьере была рамка с медальоном из той памятной могилы. Синий камень действительно оказался аметистом, само украшение антиквары оценили достаточно высоко, как и все, что они тогда привезли, но кулон, память о Марфе Петровне, Сергей продавать отказался. Друзья не возражали.
Студенчество Сергей провел на съемных квартирах, намеренно отдалившись от отца и не афишируя в среде сокурсников ни свой достаток, ни успешного папаню. Таким образом, из «подобающего» ему круга общения он полностью выпал на все годы учебы. Алексей Викторович смирился, объяснив себе поведение сына «необходимостью перебеситься» что бы это ни значило. Но завершение периода «бешенства» ожидал с нетерпением.
Впрочем, нельзя сказать, что Сергей полностью сжег все мосты и жил на одну стипендию. Высокий статный молодой человек, как правило, стильно, но не броско одетый, заметно выделялся из общей массы сокурсников.
Светло-русые волосы всегда были пострижены аккуратно и по моде, стильные очки (он намеренно не носил линзы), внимательный взгляд зеленых глаз, спокойная и уверенная речь. Несмотря на то, что Сергей не старался произвести впечатление, его уважали, и в любой компании он становился лидером.