Не хотелось бы, чтобы ты расхаживала без всей своей жизни.
Я это очень ценю, тихо поблагодарила она. Огромное спасибо.
4
Энди Келп, парень с резкими чертами и дружелюбной улыбкой, одетый в повседневную одежду черных и темно-серых оттенков, обратился к кассиру, тощему семидесятилетнему старику с носом похожим на дверную ручку, который подрабатывал за минимальную плату, чтобы добавить, хоть чуток денег к своему соцобеспечению: «Я хочу видеть Племянника».
Кассир почесан желтым ногтем свой крючковатый нос. Нет, сказал он, тут таких нет. Обведя рукой помещение, он добавил:Так называется сам магазин.
Келп кивнул. Он примерно пять футов ростом, сказал он, весит около трехсот фунтов, все из-за транс-жиров. Он одевается, словно достал одежду из корзины с грязным бельем, всегда носил соломенную шляпу и говорит так, словно лягушка с больным горлом.
А, так вы его знаете! воскликнул кассир. Подходя к телефону за кассой, он сказал: Большинство не знают, что Племянникреально существующий парень.
Везунчики. Скажи ему, что это Энди с Ист-Сайда.
Хорошо.
Келп отошел в сторону, дав проход следующему покупателюпухленькой испанке невысокого роста, которая катила перед собой огромную тележку, доверху набитую куклами барби, совершенно разными куклами барби. Либо у этой дамочки было невероятное количество племянниц, либо у нее был свой странный фетиш; в любом случае, Келп отступил, дабы не вторгаться в ее личное пространство.
Так, наконец сказал кассир. Вы знаете, где находится офис?
Я тут первый раз.
Хорошо. Указав своим длинным крючковатым носом, кассир сказал: Идите по третьему проходу, потом свернете направо и идите до конца, потом налево и снова до конца.
Поблагодарив старика, Келп оставил ее разбираться с грудой барби, а сам пошел по указанному направлению, рассекая полупустое пространство; в магазине было не так уж много посетителей и не так уж много товара.
В этом была вся суть «Племянника». Он открывал свои дискаунтеры где-нибудь на окраине города в Нью-Джерси или Лонг-Айленде, никогда не платил аренду или коммунальные, из-за чего его вышвыривали через двенадцать-пятнадцать месяцев и забирали часть товара. Поскольку арендодатели и поставщики были тоже сомнительными персонажами, и поскольку он каждый раз открывал новую фирму, серьезных последствий никогда не было, поэтому Племянник спокойно открывал очередной дискаунтер опять же где-нибудь на окраине Большого Нью-Йорка, где никогда о нем прежде не слышали. Так он и жил.
Пройдя по указанным направлениям, Келп остановился у закрытой двери, на которой висели две надписи: надпись «МУЖСКОЙ»напечатанная черными буквами, висела на уровне глаз, и «НЕ РАБОТАЕТ»написанная красной ручкой на картонке от рубашки, приклеенной скотчем чуть ниже. Келп постучался по надписи «НЕ РАБОТАЕТ» и услышал в ответ лягушачий хрип:
Что?
Своего рода приглашение войти; он открыл дверь и вошел в маленький захламленный кабинет без окон, где Племянник сидел за покореженным металлическим столом, он выглядит точно, как описывал Келп, а может даже и хуже. Привет, поздоровался Келп.
Энди с Ист-Сайда, прохрипел Племянник. Далековато ты забрался.
Мне повезло, ответил Келп и уселся на деревянный кухонный стул напротив стола. Не то, плюхнувшись на него, не то, упав, все же он кое-как разместился.
Не люблю везение, сказал Племянник. Он наклонился вперед, толстые локти разъехались в стороны.
К нему нужно относиться с уважением, не сдавался Келп. Собственно, вот почему я здесь.
Обычно везение не приводит людей в такие места, сказал Племянник. Да уж.
Похоже, сказал Келп, надвигается весенний шторм из Атлантики. Далеко в Атлантике.
Значит, мне не о чем беспокоиться.
Это дурной ветер, понимаешь. Этот дурной ветер означает, что два прицепа, полные плоских телевизоров, сейчас на военной верфи и скоро отправятся в Африку.
Вот только шторм.
А корабль может вообще туда не доплыть. Поэтому я посоветовался с кладовщиком.
Племянник покачал седой головой в соломенной шляпе. Я не буду моряком, сказал он.
Это было очевидно. Я могу заняться этими прицепами, сказал Келп.
На каких? Племянник прервал сам себя. Секунду, он взял трубку телефона, телефон моргал, вместо того, чтобы издавать звуки.
Келп откинулся не спеша назад, а Племянник ответил в трубку:
Что? Потом он кивнул. Хорошо, сказал он и повесил трубку. Келпу он ответил:Дай мне минутку.
Можно даже две.
Племянник поднялся, для этого ему пришлось проделать три непростых движения. Сначала он наклонился вперед, упершись ладонями в стол. Потом он с грохотом поднялся на ноги и выгнулся назад, зафиксировавшись в более или менее вертикальном положении. И, наконец, пошатнувшись вперед, потом назад, упершись ногами в пол, ладонями в стол, он поймал равновесие. Он убрал руки со стола и с тяжелым придыханием сказал:
Скоро вернусь, он развернулся и на удивление живо зашагал в сторону металлической двери пожарного выхода позади стола. Он открыл дверь, еле протиснулся в проем и исчез из виду, дверь медленно закрылась за ним.
Келп успел заметить, что дверь выходит на улицу. Племянник в ходе делового разговора получает телефонный звонок, говорит одно слово, после чего выходит из здания. Келп предположил, что один из предыдущих поставщиков был не так внимателен, как Энди Келп, и привлек внимание полиции к этому зданию, что заставило Племянника поспешно ретироваться. Пожалуй, Келпу тоже стоило бы последовать за Племянником.
Дверь, через которую вышел Племянник, вела на переулок рядом с задней частью гипермаркета. Здесь было много грузовиков различных размеров и назначений. Племянника нигде не было видно. Через минуту уже и Келп скрылся из виду.
Через три квартала от «Племянника»от здания, не человекаблизко к метро, куда направлялся Келп, он почувствовал, как в кармане рядом с сердцем завибрировал телефон. (Ему больше нравилось, когда телефон был на вибро-режиме). Он достал его из кармана и ответил:
Слушаю.
Надо поговорить. Келп узнал голос в трубке, он принадлежал его товарищу Джону Дортмундеру.
Я весь внимание, ответил Келп, что на сей раз было чистой правдой, по сравнению с событиями десятиминутной давности.
Ты где?
На внешних кольцах Сатурна.
В Бруклине? Долго туда ехать?
Минут сорок, ответил Келп и не ошибся.
5
Дортмундер закончил обрисывать ситуацию и ждал теперь, пока Келп что-нибудь скажет в ответ, но Келп молча сидел, время от времени кивал и смотрел на Дортмундера так, словно тот последний блик изображения на выключенном телевизоре. Они сидели в гостиной Дортмундера на Восточной Девятнадцатой улице; вид из окна открывался на вентиляционную шахту, Дортмундер сидел в своем кресле, а Келпна пошатывающемся диване. Келп не посмел сесть в другое кресло, так как это была собственность верного компаньона по жизни ДортмундераМэй, которая в данный момент все еще была на работе в супермаркете «Сэйфуэй». Пожалуй, единственный человек из всей компании, который зарабатывал честным трудом.
Дортмундер нарушил тишину. Ну? Что скажешь?
Я скажу, задумчиво сказал Келп, я скажу, что мне нужно еще пива.
Дортмундер заглянул в свою банку, понял, что там пусто и сказал:
И мне тоже.
Поднимаясь с дивана, Келп сказал:
Сиди, Джон, я принесу. Движение полезно для здоровья. Заодно и обдумаю все.
Знаю, это отличается от того, что мы обычно делаем.
Дойдя уже почти до коридора, Келп сказал:
Двадцать кусков, можно понять. Тут дело в другом.
Знаю.
Скоро вернусь, сказал Келп, но как только он вышел, Дортмундер услышал, как открывается входная дверь в конце коридора. Келп повернулся направо, улыбнулся, словно у него и не было никаких грузных мыслей, и сказал:
Привет, Мэй.
Она появилась в дверном проеме, высокая стройная женщина с ухоженными темными волосами с серебристым отливом. В руках у нее была сумка с продуктамиежедневный бонус за работу на кассе. Нужно отнести все на кухню, сказала она.