Здравствуй, Валеас, улыбнулась Джазмин.
Здравствуйте, отозвался гостьи умолк, с интересом ожидая, что еще ему скажут.
Я только сейчас хорошенько рассмотрел его обувькесейские меховые мокасиныи обратил внимание на походкупо глубокому снегу он ступал, как по тротуару, не проваливаясь, хотя весу в нем должно быть побольше, чем во мне. Не отказался бы я научиться таким чарам, чтобы не барахтаться каждый раз по сугробам. Или это специфически лесная магия? Так ведь даже Джазмин не умеет.
Познакомься, мои ученикиМатиас, Инга. Караван остался без следопыта, и нам очень нужна твоя помощь.
У вас есть кому вывести караван. Валеас неприятно ухмыльнулся. Поищите среди пассажиров. Или вы не в курсе, кто с вами едет?
У нас есть кому пронаблюдать до конца, как люди погибнут от голода и холода. В голосе Джазмин прорвалась горечь, а Инга нахмурилась и приоткрыла рот, словно хотела перебить ее, выпалить что-то протестующее, я же ничего не понимал. Речь не об этом, а о помощи живым, чтобы они смогли жить дальше. Прошу тебя, Валеас, ради памяти Изабеллы Она бы не отказала.
Ага. Мать не отказывалась делать доброи что с ней стало? Хотя ладно, я подумаю.
По поводу этого, Джазмин, едва заметно вздохнув, кивнула на вездеход, торчащий из снежной целины, не беспокойся. У военных своя политика, у Трансматериковой компании своя. Караванщики не станут допытываться, что здесь произошло.
Те два придурка на меня напали. Потребовали, чтоб я отвел их к себе на заимку, а у меня там ограниченный запас жратвы, личное барахло и красивая девушка, только их туда пусти Я предложил посмотреть, чья возьмет. Рассказывает с ухмылкой, следя за нашей реакцией. Что осталось, вы видели.
Можно было сохранить им жизнь, вполголоса, под нос, бормочет Инга.
На кой они мне сдались? Еще корми дармоедов, а дичи сейчас негусто Так они хоть поляну украшали, пока вы не пришли.
Олимпия тоже здесь? поинтересовалась Джазмин. Буду рада повидаться. Я с ней познакомилась на похоронах Изабеллы, славная девочка. Валеас, еще одна просьба, если у тебя найдутся почки сужабникапожалуйста, захвати с собой. У нас один молодой человек подхватил пневмонию. Капитан с тобой рассчитается.
Несимпатичный лесной колдун хмыкнул и, не прощаясь, исчез за деревьями.
Думаете, он придет? спросил я с порядочным сомнением.
Скорее всего, отозвалась наставница.
Ее опять пошатывает, мы с двух сторон ее поддерживаем.
Помните историю о девочке из другого измерения, которая оказалась лесной колдуньей? Из-за поднятого пушистого воротника голос Джазмин звучит приглушенно. Это и есть Олимпия, о которой я говорила.
Еще бы не помнить, в магических кругах история известная и притом совершенно невероятная. У двадцатилетней туристки с Земли Изначальной обнаружились задатки лесной ведьмыраньше считалось, что для этого надо родиться на Долгой, а теперь оказалось, что вовсе не обязательно. Был конец лета, порталы один за другим закрывались. Девчонка вернулась в родное измерение, но ее тянуло обратно, и окончательное решение она приняла в последний момент. Каким-то чудом прорвалась на своей стороне через оцепление и ринулась в портал, который уже находился в процессе схлопывания, представляете, да? Это могло закончиться скверно, однако ей фантастически повезло: выпала оттуда не в виде фарша, а живая и почти невредимая, не считая изодранной в клочья одежды и сплошных ссадин. В общем, счастливо отделалась.
Валеас и Олимпияученики Текусы Ванхи, старейшей лесной колдуньи.
А кто такая Изабелла?
Мать Валеаса. Тоже лесная, и тоже училась у Текусы. Ее убили в конце осени, полтора года назад.
Припоминаю: ага, Джазмин тогда ездила на какие-то похороны, оставив нас Ингой на одном из складов в Дубаве. Уже лег первый снег и вовсю шла консервация последнего урожая, так что работы для магов хватало.
Почемуубили? удивляюсь с некоторой задержкой. Кто?
Ох, она узнала что-то, чего не следовало узнавать. И позволила себя убить. Лесного колдуна в Лесу никто не найдет, если он сам того не захочет, но Изабелла Мерсмон не стала уходить и прятаться. Опасалась, что они тогда возьмут заложников, и поэтому дождалась убийц у себя дома.
Инга издает невнятный звук, словно из души у нее рвется особое мнение, а я снова спрашиваю:
Кто?
Высшие. Матиас, никогда с ними не связывайся.
О Высших мало что известно. Даже Джазмин нам почти ничего о них не рассказывала. Нестареющие маги, на порядок могущественней всех остальных, с немыслимыми способностями к регенерациипрактически полубоги. Вот интересно, как становятся Высшимиили это у них врожденное? Я ведь даже такой малости не знаю.
Вспоминаю фразу, оброненную сволочным лесным колдуном, и вспыхивает догадка:
Тарасия ЭйцнерВысшая?
Джазмин молча кивает.
Если б она согласилась вывести караван, Трансматериковая расплатилась бы, разве нет? Она же вместе с нами тут пропадет Почему капитан с ней не поговорит?
Она не пропадет. А капитан понимает, что это бесполезно.
Если люди будут каждый раз получать помощь, они развиваться перестанут, сердитым голосом выдает Инга. Без запинки, словно отвечает заученный урок.
Так она бы хоть Эберту помогла, что ли, какое там дальнейшее развитие, если он загнется от пневмонии посреди Леса!
Матиас, это как на экзамене: одни сдают, другие вылетают. Инга поворачивается в мою сторону, ее глаза воодушевленно светятся.
Какой еще экзамен, если и для каравана и, в частности, для Эберта речь идет о жизни и смерти
Все, Матиас, хватит на эту тему, ровным утомленным голосом окорачивает меня Джазмин.
Осознаю и замолкаю. Я же трус, никуда не денешься. Боялся отца, боялся Щагера и Сулосена. Валеаса этого не испугался по-настоящему только потому, что в тот момент не хотел жить и он показался мне подходящим орудием для достижения цели. Сейчас суицидное настроение уже прошло, и я быстро схватываю: Изабелла Мерсмон чем-то не угодила Высшим и умерла, я тоже смертен, следовательно Да, следовательно, надо держать свои соображения при себе. Какая разницанравится, не нравится, если все равно ничего не изменишь?
Мы должны расти, а если каждого заплутавшего выводить за ручку и каждого заболевшего лечить, никакого роста не будет! Инга продолжает прилежно рассуждать, эхо ее звонкого голоса глохнет в морозной тишине под заснеженными хвойными сводами. Отмечаю все сомнительные связки в ее аргументации, но помалкиваю, как велено.
Я тогда решил, что больше не буду принимать ее всерьез. И, как выяснилось немногим позже, сделал еще одну чудовищную ошибку.
Когда выходим к каравану, она сразу устремляется к фургону первого класса, где обитает госпожа Старый Сапог. Джазмин провожает ее ничего не выражающим взглядом и поворачивается ко мне:
Матиас, насчет помощи Валеасаэто еще надвое, поэтому обнадеживать капитана я пока не буду. Сейчас поработаешь с Куто, хорошо?
Я не могу.
В чем дело? Она вытаскивает тонкую сигарету с серебряным обрезом и смотрит на меня с тревожным недоумением. Что ж, если так сильно устал, можешь часок отдохнуть.
С трудом мямлю:
Я вообще не могу Потому что
Рассказываю о последке и о резонансе. Это занимает довольно много времени, она успевает выкурить три-четыре сигареты, нервно затягиваясь и роняя пепел на свою серебристую шубу. Пальцы у нее все сильнее дрожат.
Хорошо произносит она свистящим шепотом после долгой паузы. Хорошо, Матиас, что ты хотя бы сам понимаешь, что натворил.
Киваю. Молча. А что тут скажешь?
Есть какие-нибудь идеи? Голос у нее непривычно тусклый, почти безжизненный.
Наверное, меня надо судить. Наверное Судом магов, потому что по обычным законам я невиновен. Приму приговор, каким бы он ни был.
И после этого тебе станет легче, верно? безжалостно заканчивает Джазмин. Для суда магов нужен кворум, как минимум четверо. К Куто не ходи. Буду сама с ним работать, если этот лесной разбойник нас не выручит. Теперь хотя бы причина известна, уже что-то.
Сутки проходят, как в дурном сне. Джазмин не стала позорить меня и всем объяснять, почему я отстранен от работы с Бочкой. В результате Инга решила, что Матиаса переутомление одолело, силы истаяли, и задрала нос к самым облакам: она круче. Наверняка уже успела похвастаться перед Старым Сапогом. Ну и наплевать.