Я прислонил к стене алебарду, которую так и продолжал носить с собой и присел на один из стульев, что окружали прочный деревянный стол. Невесть откуда взявшийся слуга поставил перед нами кружки, куда налил подогретое вино. С мороза такое очень даже приятно.
Так вот, начал Эллиот, на его лице отразилась тяжёлая мыслительная деятельность, казалось, он уже готов послать Иерофанта подальше, но пока не придумал, как это можно сделать. Вам, наверное, известно, что собой представляют горные перевалы в это время года?
Нет, с улыбкой ответил маг, осторожно отхлёбывая из кружки вино. Но, надеюсь, вы меня просветите.
С удовольствием, хмыкнул рыцарь. Да будет вам известно, что перевалы сейчас непроходимы. Совсем. Связь с противоположной стороной гор происходит только по Зелёной Дороге, здесь, в горах, перейти на другую сторону просто не получится. Наши патрули контролируют только ближнюю сторону гор. Снег сойдёт хорошо, если к апрелю, а до того нечего и пытаться перейти через горы. Ни оттуда сюда, ни отсюда туда. А ваш человек, скорее всего, замёрз или съеден волками. Как давно он вышел?
Связь осуществлялась с почтовыми воронами, а мой путь занял три дня, объяснил маг. Вряд ли он успел погибнуть. В любом случае, это приказ короля, его необходимо выполнить.
Это не моё дело, я попытался вклиниться в разговор, но нельзя ли узнать подробности?
Нет, Эрик, с какой-то нехорошей улыбкой сказал рыцарь, это как раз твоё дело. Потому что именно ты пойдёшь с отрядом на перевал, чтобы встретить какого-то хмыря, который должен непременно прибыть с той стороны.
Я нахмурился, конечно, пойду, куда я денусь? Я солдат, и приказы обсуждать не привык. Вот только, как уже было сказано, перевалы непроходимы, там снега метра три, даже горцы в это время из домов носа не кажут, а если кто-то вознамерился пройти с той стороны, то помочь мы ему не сможем, это, считай, готовый покойник.
Знаю, тебе этого не хочется, продолжал Эллиот, но у меня из пяти сержантов осталось трое, один сейчас в рейде, а второй тяжело болен и, возможно, уже не поправится. Остаёшься ты. Возьмёшь с собой два десятка солдат понадёжнее и отправишься У вас есть догадки, каким путём он пойдёт?
Он пристально посмотрел на мага.
По пути, огибающему гору Рогатку, ниже красного склона, потом по дороге вдоль сухого ручья, которая, насколько я знаю, выходит сюда, к крепости, маг явно повторил заученный текст.
Я не стану говорить, что это самоубийство, продолжил рыцарь. Поэтому ты, Эрик, возьмёшь людей, припасы и попытаешься пройти этот путь в обратном порядке. Знаю, что у тебя ничего не получится, но попытаться ты должен. По возвращении дашь подробный отчёт мне и уважаемому магу Иерофанту.
Не нужно, маг допил вино и поставил кружку на стол. Потому что я пойду с ними.
Вы настолько не доверяете моим людям? Эллиот нахмурился.
Ни в коем случае, Иерофант примирительно поднял руки. Но вы так упирали на трудности этого пути, что, я уверен, помощь мага отряду будет необходима.
Когда выходим? спросил я, настроение у меня испортилось окончательно. Если раньше была надежда углубиться в снега, насколько возможно, выждать какое-то время и со спокойной совестью повернуть назад, то теперь, в компании мага придётся натурально жертвовать собой и своими людьми, которых я привык беречь.
Думаю, сегодня вечером, высказал свою мысль маг. Тем более, что к обеду метель уляжется, более того, должно начаться потепление. Весна на подходе.
А вы погодный маг? поинтересовался Эллиот.
Нет, но я советовался с погодным магом перед выездом.
Ну да. Очень надёжный источник, маг, предсказывающий погоду, который сидит в полусотне миль отсюда. Лучше не придумаешь.
А есть ли смысл выходить вечером? с сомнением спросил я, пройдём десяток миль, это в лучшем случае. Потом придётся встать на ночлег.
Разумеется, я бы предпочёл отправиться прямо сейчас, с готовностью сказал маг. Но вам, как я понимаю, нужно отдохнуть. И мне тоже.
Значит так, подвёл итог комендант. Эрик, у тебя есть время до обеда, после этого поднимаешь людей, чтобы сразу после ужина все стояли у выхода в полной боевой готовности.
Ясно, кивнул я, вставая из-за стола. Разрешите идти?
Рыцарь молча кивнул.
Из кабинета начальства я направился в столовую, до завтрака ещё было много времени, но ночную смену полагается кормить в любое время, повар обязательно что-нибудь да найдёт. Возвращались и остальные, как я и предполагал, смена караулов прошла и без моего участия, а о подробностях доложил всё тот же Маркус.
После короткого доклада дюжина человек уселась за длинным столом в просторном помещении столовой. Помещение было настолько большим, что ясно становилось, замок этот знавал лучшие времена. Мы присели за тот стол, что ближе всего к камину, и теперь живительное тепло открытого огня выгоняло из костей зимнюю стужу. Люди выглядели сонными, почти не разговаривали и ни на что не реагировали. Когда повар начал расставлять по столу деревянные миски с похлёбкой, началось кое-какое оживление, солдаты вынимали деревянные ложки, ломали хлебный каравай (хлеб у нас пекут свой, что не может не радовать, в других крепостях часто обходятся лежалыми сухарями).
Потом, когда миски показали дно, подошла очередь пива. Полагалась солдату одна кружка на приём пищи. Мне, как сержанту, можно было две. Также на двойную порцию пенного напитка могли претендовать бойцы первой линии, каковых здесь было двое. Не то, чтобы мне очень хотелось пить, но я всё-таки решил ещё немного разорить закрома королевской армии и потребовал вторую, которую допивал уже в одиночестве, когда все отправились спать.
Отхлёбывая густой пенный напиток с сильным запахом хлеба и почти без спирта, я продумывал стратегию. Нет, само задание никакого двойного толкования не допускало. Будь оно трижды невыполнимым, я знаю, что нужно делать. Вопрос только в том, кого взять с собой, на сколько дней запастись провизией и чем может быть полезен маг?
Людей я отобрал ещё до того, как отправился спать. Лично подошёл к каждому, ткнул пальцем в грудь и отдал приказ. После обеда начнём сборы, хотя всё уже и так будет готово. Разве что, мелочи какие. Доспех починить в мастерской, или штаны заштопать, или алебарду наточить. Но к вечеру всё успеем, это точно.
Глава вторая
Ну, а теперь самое время сделать лирическое отступление от нашего повествования и задаться вопросом: кто я такой, как тут оказался и какого беса здесь делаю?
Зовут меня а впрочем, неважно, как меня там звали. С тех пор прошло больше десяти лет, я давно позабыл своё настоящее имя, которым меня именовали в цивилизованном мире. А ещё я был человеком с высшим образованием, хорошей работой, любящей женой и почти взрослыми детьми, а лет мне было уже сорок три. Но это было давно, в другой жизни, о которой я стараюсь не вспоминать.
Вы когда-нибудь задумывались, отчего все фантасты, пишущие на тему попаданства, непременно засовывают своих героев в среду аристократии? Каждый из них, попав в фэнтези-мир, становится эльфийским принцем, магом большого круга, странствующим рыцарем на белом коне, Руматой Эсторским, а то и просто, без затей, королём.
Но, думаю, не стоит винить в этом авторов. Тут имеет место классическая ошибка выжившего. Вот представьте: попал человек из цивилизованного мира в какую-нибудь средневековую задницу, вроде той, где я сейчас. Да ещё в своём теле, испорченном цивилизацией. Что с ним произойдёт? Если он не попадёт в среду аристократии, то результат будет плачевным. Умрёт с голоду, или будет казнён за мелкую провинность, или загнётся от дизентерии, каковая косила людей нещадно всё время до наступления промышленной эры. Вот и всё. Займёт это, от силы, полгода. И что про него писать? И жил он, жил, пока не помер. Конец.
Вот и пишут про тех, кому повезло. Мне, скажу сразу, не повезло. Закинуло меня, к счастью, не в своём теле, а то бы точно умер через неделю, крепким здоровьем я не отличался. Но и благородным доном я не стал. Оказался я в теле простого сельского парня пятнадцати лет от роду, что работал пастухом и имел репутацию сельского дурачка. Справедливости ради нужно добавить, что тело было молодым и крепким, тут уж к судьбе претензий нет. В росте, правда, потерял. В той жизни я был худым, но зато высоким, почти метр девяносто. А здесь мой рост составил метр семьдесят с чем-то, по местным меркам вполне прилично, хотя с непривычки было очень неудобно. Зато вширь в неполные шестнадцать лет разнесло непомерно. Тело было коренастым, как у дикого кабана, руки и ноги, как у штангиста, и сила немереная. Помню, что в первый день, ради эксперимента, подлез под взрослого быка (выбрал спокойного) напрягся и от земли оторвал. А весу в том быке было килограмм триста с гаком. Рожа, правда, тупая, но это и понятно, прототип мой интеллектом не блистал, да к тому же ещё и рыжий. Огненная шевелюра и еда пробивающийся на щеках пух того же цвета. Ну, да ладно, можно потерпеть.