Бэйрд Бэйрд только и смог ответить мастер, не стесняясь слёз, которые градом катились из глаз.
Дальше пошли взаимные рассказы о Бэйрде, но от предложения остаться на поминки легат с сожалением отказался. Объяснив, что его ждут неотложные дела.
Час спустя легат Булли постучал в дверь небольшого белого утопающего в зелени особняка в пригороде. Дверь открыл гладко выбритый мужчина неопределённого возрастатридцать, сорок, а может и пятьдесят. Под стать был и тёмно-синий камзол неплохой ткани: он мог принадлежать и владельцу лавки средней руки, и зажиточному мастеровому, и даже мажордому какого-нибудь дворянина. Мужчина уточнил имя офицера, после чего коротко сказал: «Вас ждут», и провёл Булли в небольшую комнатку, где сидели двое. Встречавший коротко поклонился и вышел, а Булли встал на пороге, разглядывая место, где оказался. Типичный кабинет дворянина средней знатности: тиснёные золотом багряные обои в сочетании с неплохой имитацией резной мебели эпохи Ниана Второго. Да и сам хозяин за столом вполне соответствовал окружениючуть обрюзгший мужчина лет за пятьдесят, в модном камзоле, с намечающимся брюшком взгляд был не отсюда. Резкий, цепкий, пронзительный. Булли, когда его полк вернулся из долины Ахалл, на таких вот следователей из канцелярии канцлера насмотрелся. Не к месту был и смуглый бритоголовый писарь, скорчившийся за столиком в углу.
Тем временем хозяин кабинета неожиданно мягко сказал:
Дан легат, присаживайтесь, мужчина показал на кресло рядом со столом. О хранящих покой ходит много слухов. Потому прошу вас, не считайте моё приглашение вызовом на допрос. Всё, что положено, вы уже объяснили службе канцлера. Меня же интересует ваш рассказ, если позволите, с самого началакак это видите вы. Тех, кто проморгал драккары, пусть ищут люди канцлера. А мне нужно добраться до столичного покровителя графа Ахалл.
Если я хоть как-то смогу вам помочь найти мерзавца и отомстить за моих парней, легат с силой сжал ручку кресла, то я в вашем распоряжении.
Тогда, пожалуйста, начинайте. С того момента, как считаете нужным.
Хорошо. Думаю, начать надо с моего назначения легатом. Я тогда был, признаться, изрядно удивлён. Нет, формально всё было в порядке: дед записал меня рядовым в Первый золотой легион, когда мне исполнилось десять. Если приплюсовать, что учащиеся Турнейгской военной академии сразу после поступления получают чин младшего центуриона, а по результатам экзаменов мне присвоили чин младшего легатавсё было в порядке. Даже ценз нахождения в каждой должности выходил. Вот только реальной службы в действующей армии у меня тогда был всего год. И в канцелярии лорда-протектора, и в штабе командующего легионом это должны были прекрасно пониматьно назначение я всё равно получил
Когда легат закончил рассказ и ответил на все вопросы, солнце уже перевалило ближе к закату. И едва прозвучало: «Спасибо, больше вопросов нет», поспешил попрощаться. Объяснив, что его ждёт служба, он и так покинул полк почти на целый день. Вскоре вышел и следователь. Остался сидеть лишь писарь, который суетливо приводил в порядок бумаги с записями разговора.
Едва дверь закрылась, а с улицы в приоткрытое окно залетели слова прощающегося с привратником легата, глава Хранящих покой встал, с удовольствием выпрямился и потянулсявсё-таки играть два с половиной часа человека ниже себя ростом довольно утомительно. После чего отломил у одной из лежавших на столике запасных ручек стальное перо. Стена за креслом следователя мгновенно растворилась, сама комната стала вдвое больше, а в скрытой части обнаружились ещё три слушателя. Кайр Раттрей мысленно вздохнул: к сожалению, сегодня не хватало кироса Брадана. Но у патриарха в последние несколько месяцев начались нелады со здоровьем, и осилить дорогу из столицы в Арнистон он не мог. Зато сумел найти повод наведаться в монастырь неподалёку мессир Кентигерна информированности и умению старика видеть скрытые от других связи временами можно было позавидовать. Добавился в их небольшой дружеский круг Великий инквизитор, как подумал Раттрей, очень вовремя. Особенно с учётом сегодняшнего рассказа.
Первым нарушил молчание канцлер. Едва дождавшись, пока Кайр удобно развернёт кресло и сядет, лорд Бехан спросил:
Вижу, наша задумка удалась. Хотя, признаться, я даже не ожидал, что бывшие штрафники окажутся настолько стойкими и доблестными солдатами. Но, Кайр, вы же звали нас из столицы под крыло митрополита Аластера, последовал кивок в сторону второго священника, не только ради этого?
Бехан, вас ничего не насторожило в случившемся? Предположим, задумка графа Ахалл удалась. Погиб целый полк, Ривертей в развалинах. Остальные, увидев силу и удачу вновь поднявшего знамя «свободных лилий», присоединились к нему император двинет Четвёртый северный легион, и мятежники умоются кровью. Ведь в остальной империи спокойно, войска ничем не заняты.
Слишком спокойно, вдруг вступил в разговор мессир Кентигерн. Уж не поэтому ли вы, Раттрей, посоветовали мне обратить особое внимание на расплодившиеся в последние пару лет секты демонопоклонников? Вы считаете
Да. Я уверен, что орки используют Верящих-в-Ночь для разведки на нашей территории и для переговоров с изменниками. А кто-то из сектантов завербовал или подкупил одного из членов Канцлерского совета. Я потому и не рекомендовал в этот раз собираться где-нибудь поблизости от столицы. Граф Ахалл явно рассчитывал на войну с орками. Когда пламя мятежа охватило бы север, легионы оказались заняты на югеграф без труда организовал бы себе маленькое королевство.
Если вы правы, Раттрей, задумчиво произнёс канцлер, то времени у нас почти не осталось.
Думаю, год. Может, чуть больше. Если мы и дальше сумеем рубить все попытки раздуть смуту. Но даже в этом случаечерез лето Бархед и остальные южные города сядут в осаду.
С именем Единого да выстоим, почти хором отозвались мессир Кентигерн и митрополит Аластер.
Пламя первоеПыль дорог
Империя, Большой Соляной тракт. Май, год 498 от сошествия Единого.
Магистр был не в настроении. Причём настолько, что даже позволил себе выйти из образа добродушного и простоватого вдовца-алхимика. Хотя тщательно его придерживался с первого дня, едва они с Лейтис приехали в здешний городок. Придерживался, даже если оставался как сейчас: один, в комнате без окон, в своём доме с многократно проверенной защитой от любого подглядывания. Но сегодня дорогие камзол и жилет валялись на полу, поверх них удобно пристроились два щегольских остроносых башмака. А сам хозяин в это время меланхолично сидел в кресле, закинув ноги на столик и закатав штанины выше колен так, что вошедшие пару лет назад в моду чулки не проглядывали, как положено, сквозь многочисленные вертикальные прорезы штанов, а совершенно неприлично оказались выставлены на всеобщее обозрение. Да и завязки на рубахе распущены, потому изделие дорогого портного лишилось всех складок и напоминало грубую одёжу неумытого крестьянина. А уж если к этому добавить занятие почтенного господина алхимикабросать метательную стрелку в мишень стыдоба!
Ислуин в очередной раз бросил стрелку, попав в самый центр своего парадного портрета, пролевитировал её обратно в руку и усмехнулся: магия в облик мягкохарактерного пухлячка Ивара не лезет ещё больше. Все пять лет, пока они жили в Тейне, он раз в месяц заказывал магические компоненты у местного лицензированного гильдейского чародеяпусть и хотелось каждый раз дать недоучке по рукам. Следом, при взгляде на истыканную картину, пришла ещё одна мысль: видела бы жена бургомистра, которая и вручила ему портрет на завершение их интрижки, как он использует её подарок. И видел бы это сам бургомистр. Наверняка знает, что романтические отношения Ивар заканчивал в глубоком душевном расстройстве, даже со слезамикак и остальные поклонники его неблаговерной. Небось, и письма сохранил, и ещё чего-нибудь. Ведь не просто так старый хрыч женился на самой натуральной шлюхе, а чтобы иметь возможность надавить на любого из более-менее заметных жителей города. И тем приятнее будет оставить обоих с носом, когда господин вдовый глупышка-алхимиккоторый до сих пор раз в два-три месяца пишет дамочке проникновенные письмавдруг исчезнет. Потому что со здешним болотом пора заканчивать.