Предатели слёзы защипали мои глаза.
Да, дорогая, да, с улыбкой шепнул мужчина, по-своему понявший причину моих слёз. Ты же тоже скучала по мне.
Я замотала головой, так как от переживания не могла найти слов. И у Тамино слов тоже больше не было, зато осталось желание. Сладко, жадно он поцеловал меня. Я зажмурилась, переживая самые ужасные секунды. Муж моей сестры меня целовал так властно, что силы покидали, а голова кружилась. Его ладонь крепко удерживала меня за подбородок, большой палец гладил кожу, а губы Томительно долго, упоительно сладко, алчно, не отрываясь ни на секунду. Его губы были ужасно жестоки, потому что дарили столько волнительного трепета, что сердце спотыкалось. Да меня в жизни никто так не целовал. Никто и никогда. Чуть всхлипнула, понимая, что целуют не меня. Жалость разъедала душу похлеще кислоты. За что со мной так судьба? За что? Зачем такой соблазн, когда и сил нет сопротивляться?
Спасло меня сообщение от Эллы. Я повернулась к экрану и не сразу смогла поверить в то, что прочитала.
Дорогая, я чего-то не знаю о твоём прошлом? озадаченно спросил у меня муж мой сестры.
Я же вновь и вновь читала сообщение и готова была взвыть. Как я могла забыть!
Манаукец не дождался от меня ответа, усадил прямо и сам прочитал сообщение Эллы вслух:
Сдохни, потаскуха! Развратная сучка, после стольких лет, думаешь, я забыла, что ты сделала! Тварь! Не смей мне писать!
Мне было дико стыдно за сестру.
Простите, я забыла.
И что же ты забыла мне рассказать? строго уточнил манаукец.
Я же прятала глаза, рассматривая, как белая махра халата прикрывает голые коленки. Чулки я сняла, выкинув их в урну.
Эта длинная история началась в старших классах.
Просто Берта поспорила с подругами, что сможет отбить парня у Эллы. Я забыла, что она всё ещё злится на сестру.
Отбить на спор?
Да, кивнула и схватила пульт, чтобы найти кого-нибудь другого.
Дорогая, ты же всегда говорила, что была прилежной отличницей.
Я в изумлении обернулась на манаукца.
Это я была отличницей, а не Берта, вышло слишком обидно, хотя я просто хотела возразить. Берта не любила учиться, она не была глупой, не думайте, просто не терпела школьные правила и
И-и-и, договаривай, дорогая, на удивление спокойным голосом произнёс манаукец, но глаза его говорили об обратномзлость в них просто плескалась. Мне очень любопытно услышать дальше.
Вы не подумайте, к сестре все придирались. Мне кажется, учителя сами виноваты. С трудными подростками нужно быть более сдержанными и внимательными. Но они постоянно ставили меня ей в пример, а она злилась.
И что с парнем Эллы? вернул меня к началу разговора Тамино.
Я вглядывалась в лицо манаукца. Он словно закаменел, черты его заострились, и так не особо приятное лицо стало откровенно пугающим.
Она выиграла спор. Отбила его, пыталась пощадить его чувства, но манаукец цепко схватил пальцами мой подбородок.
Дорогая, за то, что бы просто отбила парня, не проклинают и развратной сучкой не называют. Подробности
Да зачем вам знать?! не выдержала я давления. Вырваться из плена сильных рук не могла, поэтому просто отклонялась, возмущённо шипя. Это прошлое. Понимаете, это было давно. До вашей с ней встречи. Она же изменилась! Вы же любите её. Разве она развратная?
Манаукец долго молчал. Желваки ходили на его скулах, а прищуренные глаза выдавали всю ярость, которая бушевала в нём.
Нет. Дорогая. Ты права. Ты у меня скромная, интеллигентная. И добропорядочная жена.
Вот! чуть радостнее воскликнула я и робко улыбнулась.
Давай ещё кому-нибудь напишем, неожиданно предложил Тамино и сел, отпуская меня из плена и отбирая пульт. Я немного отодвинулась от него до самого подлокотника, поправляя ворот халата. Мужские пальцы сноровисто жали на кнопки, а на экране мелькали странички. Пройдясь по школьным фотографиям, манаукец выискивал подписанных одноклассников, которые могли дружить с Бертой.
Может этой? остановился он на одной из прихвостней сестры. Вы же, кажется, с ней подруги.
Это подруга сестры, не моя, возразила я.
Дорогая, я устал. Вот школьные фотографии, указал он на экран, это ты. Никакой сестры близнеца нет.
Я тоже заметила, что даже на общих фотографиях меня нет. Третья парта у окна пустовала, или там сидел кто-то из одноклассников. Я не могла вспомнить, где я была в тот момент, когда делались фото. Взяла бокал в руки и пригубила. Пыталась найти ответ и не могла. В голове не укладывалось, как ещё ему доказать кто я. На стол я поставила уже пустой бокал, даже не заметила как выпила вино до капли.
Манаукец не стал слушать и начал набирать текст:
«Привет, это Берта. Ты помнишь мою сестру Кэйт?»
Ответ не заставил себя ждать.
«Берта, с тобой всё хорошо? Я слышала, ты сбежала от своего монстра и пропала! Классно, что ты нашлась! Если хочешь выпить, звони».
Монстр? хором удивились мы с манаукцем. Я даже голову боялась повернуть.
Вот, значит, какого ты обо мне мнения. Я монстр для тебя, в негодовании взревел Тамино, а я вскочила с дивана и отошла на безопасное расстояние.
Знаете что?! Это подруга вашей жены. Вот у Берты и спрашивайте, почему она вам монстром считает! Нечего на меня рычать. Откуда я знаю, почему вы для сестры монстр!
Манаукец встал, я отступила на шаг.
Знаешь, дорогая, я несколько беспечно относился к твоим подругам. Я пересмотрю с кем тебе можно общаться.
Да не подруга она мне. Я вообще знать о ней не знаю, хоть и учились в одном классе. Они меня терпеть не могли!
Так, успокойся, уже более невозмутимо приказал муж сестры. Без врача нам не разобраться. Так что я правильно решил сначала залететь на «Астрею», там очень квалифицированный врач работает. Он поможет нам разобраться. У меня уже голова болит от твоего вранья.
Я не лгу! выкрикнула, чуть не топнув ногой. Почему вы не верите мне?
Во что я должен поверить? медленно приближаясь, вкрадчиво уточнил Тамино. Я же проверял твою биографию, прежде чем предложить встречаться. Ты мне сразу понравилась, я был от тебя без ума. И что же получается? Я обманулся? Я пять лет жил с женщиной, которую совершенно не знаю? Ты всегда была образцовой женой, послушной и прилежной. Я терпел твои капризы, так как они не переходили грань. Но это! манаукец указал на экран. Что это такое? Что ты ещё скрывала от меня?
Сестру-близнеца. Как выяснилось, тихо отозвалась в ответ.
Нет у тебя сестер, и братьев нет, чеканя каждое слово, произнёс Тамино.
Я чувствовала кожей его приближение, и тело дрожало от ауры власти, которой он просто давил.
Есть, упрямо возразила, я сестра-близнец Берты, меня зовут Кэйт.
Альбинос остановился на расстоянии вытянутой руки, но не трогал меня. Правда, я и так не пыталась сбежать. Опустила голову, чтобы не видеть его красных глаз. Да, он монстр. Я прекрасно понимаю сестру. Нежный, внимательный монстр, и лучше его не злить. Не бьёт, но так страшно, что впору в туалет сбежать и трусливо в нём закрыться.
Если сестра, то почему никогда не упоминалось о тебе? требовал объяснений манаукец. Почему не общались?
Мы поссорились, на большее я была не готова. Я до сих пор не могу рассказать причину нашего с ней разлада. После того что произошло тринадцать лет назад, мы расстались врагами. Я сбежала от сестры на край галактики в надежде больше с ней не видеться, никогда.
Хорошая попытка, но неудачная. Я тоже ссорюсь с братом, но никогда не предаю его имя. Не отрекаюсь от него. Так что, Берта, перестань мне врать.
Я хотела возразить, но он остановил взмахом руки. Вернулся к столу, схватил свой бокал и осушил его за пару секунд, затем наполнил его снова и мне налил. Второй бокал пил медленнее, но, тем не менее, быстро.
Сядь, коротко приказал он мне, указывая на диван.
Я недобро взглянула на него. Начинаю раздражаться от приказного тона. Если он и с Бертой так разговаривал, то неудивительно, что она взбрыкнула и сбежала. Нужно всё же узнать, что с ней стало. Нельзя останавливать поиски.
Тамино насупился, глядя на меня из-под белых бровей чуть спокойнее добавил:
Пожалуйста.
Я смело приблизилась и села на диван, как он и попросил. Хотя учить его и учить вежливому общению.
Итак, начал манаукец, выливая себе последние капли вина из бутылки. Бокал наполнился лишь наполовину. Муж сестры взял его и осушил.
Итак, повторил он, когда снова на меня взглянул, давай договоримся. Врач тебя осмотрит и вынесет решение. Что с тобой произошло, врёшь мне или нет. Ведь если ты не Берта, то медицина может это доказать. Проверим ДНК, или просто обследование, смотри сама. Тебе решать. Но ты пока не кричишь на каждом углу, что я не твой муж. Если врач докажет, что ты Берта, я просто не знаю, что с тобой сделаю. Запру и из дома ни на шаг не выпущу! Слышишь?
Я кивнула, благоразумно промолчав. Видно же, что невменяем, а ещё и пьян. Хотя непонятно, почему не кричать, что он не мой муж? Подозрительная просьба.
Отлично, чуть спокойнее выдохнул, протягивая мне бокал. Я его приняла и так же, как и манаукец, выпила до дна. Вкусное виноградное вино, очень лёгкое.
Давай поужинаем, предложил Тамино, а я растерянно осмотрела халат, в котором сидела.
Манаукец приблизился к стене, нажал на еле приметную панель, и часть полированной стенки отошла в сторону. За ней оказались недра платяного шкафа. Уверенно взяв с вешалки плечики, муж сестры продемонстрировал рубиновое платье. Короткие рукава-фонарики, подол до колена. Я кивнула, соглашаясь с выбором и, приблизившись, взяла предложенную одежду. Но альбинос остановил и протянул пакет со знаменитым названием фирмы нижнего женского белья «Лямур». Я растерялась, но приняла и пакет. Он прав: белые лямки непристойно будут торчать. А Берта всегда следила за тем, как она выглядела.
Я заперлась в ванной комнате. Скинула халат. Распаковав пакет, долго любовалась, без сомнения, сексуальным кружевом, которое можно видеть лишь на моделях в рекламах. И это волшебство я могу надеть на себя. Размер подошёл, что ещё раз доказало, что мы с сестрой оставались одинаковыми даже по прошествии стольких лет. Затем надела платье, но как бы ни пыталась, я не могла добраться до застёжки. Взглянув на дверь, вздохнула. Делать нечего, придётся идти и просить о помощи.
Выйдя к манаукцу, смущаясь, тихо шепнула:
Вы не могли бы помочь с застёжкой.
Улыбка, которая озарила лицо мужчины, была шаловливой, как у вздорного мальчишки. Я чуть запнулась, но после того как альбинос насмешливо приподнял бровь, смело подошла. Развернулась спиной и пережила несколько мучительных минут искушения. Горячее дыхание на шее, горячие губы, которые порхали по плечу, пока пальцы тянули бегунок «молнии» вверх. Я вздрагивала, тяжело дышала, так как силы таяли. Если бы он не был женат на моей сестре Хотя какое «если бы». Если бы не сестра, встреться мы в толпе, он даже не взглянул бы на меня, прошёл бы мимо.
С застёжкой было закончено, но не с поцелуями, я даже не заметила, что просто стою и млею, а он всё целует и целует, а руки его обнимают меня.
Любовь моя, тихий шёпот был слаще мёда, но отрезвлял как ледяная вода.
Я высвободилась и отошла от него, боясь обернуться. Экран был погашен, поэтому я могла видеть наше отражение. Чёрт, как же не вовремя закончилось вино. Ну почему всё лучшее достаётся таким, как Берта? Я была такая маленькая в красном платье, а он возвышался за моей спиной, белоснежный и мощный.
Дорогая, позвал альбинос, я медленно обернулась.
Он сделал лишь шаг, и мир мой заволокло туманом. Как же он целовался. Упоительно, захватывающе, растягивая наслаждение, жадно. Ласковый язык чуть щекотал, дразнил. Я не маленькая девочка, в тридцать лет прекрасно знала, что мне упиралось в бедро, чем таким каменным тёрся об меня манаукец. Его ладонь плавно скользила по спине, затем поползла по бедру. Вторая смяла волосы на затылке, удерживая меня от попыток сбежать. Я словно опьянела, то ли от алкоголя, то ли от сокрушительных поцелуев. Головой понимала, что не должна. Понимала, что надо остановить его. Вот только где взять силу воли отказаться от соблазна? Кто может подарить чуток разума? Очнулась, лишь когда его рука стала задирать подол. Я, как ошпаренная, стала дёргаться в руках манаукца, а он глухо застонал, сильнее прижимаясь пахом.
Дорогая, ты испытываешь моё терпение. Я скоро взорвусь, томно шепнул муж Берты мне прямо в губы.
Я не Берта, вскрикнула я.
Я не выдержу, раздражённо признался он. Я не могу так. Я думал, ты простила меня. Зачем тогда эти ужимки? Застегни платье? Зачем дразнишь?
Манаукец, как раненый зверь, носился по каюте, а я села на диван и стала ждать, когда он перебесится.
Я не понимаю тебя, дорогая. Ты такая жестокая.
Я не Берта, я и вправду не могла застегнуть платье. Застёжка же на спине. Я не хотела вас дразнить.
Не хотела?! в фальшивом изумлении вскинул белые брови альбинос. Но у тебя чертовски хорошо это получается.
Стыдно за себя стало неимоверно. Он год потратил на поиски сестры, нашёл меня, обрадовался. Я понимала его. По-человечески понимала. Но не могла объяснить ему, что он ошибся.
Простите, ответила я.
Простите, простите, повторял за мной манаукец, нажимая кнопки на панели заказов. Затем достал бутылку вина и открыл её, разлив в чистые бокалы, а старые убрал. Мне было неловко, что за мной ухаживает такой солидный мужчина, но до безумия приятно.
Я взяла бокал и припала к нему, пытаясь скрыть своё смущение. Звонок доставки позвал манаукца. Он, словно опытный официант, поставил передо мной тарелку с ароматным куском мяса, политым клюквенным соком, обрамленным цветной капустой. Столовые приборы легли поверх тканевой салфетки. Я аккуратно взяла их и стала резать мясо на маленькие кусочки. Затем приступила к еде. Оказывается, я так проголодалась. Мужчина сел рядом. Я заинтересованно поглядывала на него. Гнев, кажется, прошёл, и теперь Тамино был предельно спокоен. Я решила задать вопросы, ответы на которые я не знала.
А как вас зовут, мистер Тамино?
Ши Тамино, поправил меня манаукец, чуть мазнув недовольным взглядом. И зовут меня Алиас. Для тебя: любимый муж, дорогой, иногда зайка.
Я поперхнулась вином и опять рассмеялась. Вот на зайку он точно не был похож, скорее, на волка, зубастого и хмурого.
Мужчина тяжело вздохнул, взял бокал и выпил половину.
Простите, но вам не подходит. Только не зайка.