Синхронность - Первушин Антон Иванович

Антон ПервушинСинхронность

Кембридж, штат Массачусетс

13 апреля 1997 года, 23:30

Тёплым весенним вечером двое молодых людей возвращались в кампус Массачусетского технологического института. Нам следует поближе познакомиться с ними, потому что и эти двое, и этот вечер волне моги бы войти в Историю, если бы госпожа История допускала по отношению к себе сослагательное наклонение.

Одного из молодых людей звали Джейсон Николс. Ему было двадцать семь лет, восемь из которых он провёл в стенах Технологического института, занимаясь вопросами эффективного замораживания живых организмов с последующей реанимацией и восстановлением всех жизненных функций.

Что привело его в эту область научных изысканий? Разумеется, наиболее полный и достоверный ответ известен лишь Господу Богу, но мы вполне можем предположить, что в основе выбора, сделанного когда-то Николсом, была его юношеская увлечённость приключенческой фантастикой. На те деньги, которые ему удавалось заработать в школьные годы подстрижкой газонов или развозом газет, он покупал не жвачку или колу, а малоформатные журналы с яркими обложками типа «Азимовз мэгэзин» или «Аналог». Пятнадцать лет назад тема криогеники и анабиоза активно обсуждались на страницах журналов фантастики. Некоторые авторы называли анабиоз своеобразной машиной времени, помогающей человеку переместиться в далёкое будущее. Другие сходились на том, что эта технология должна стать обязательной компонентной межзвёздных путешествий. И тех и других объединяло убеждение, что у прикладной криогеники есть перспектива, и фундаментальные открытия в этой области - не за горами. Кроме того, Николс, несмотря на юный возраст должен был понимать, что любое серьёзное открытие в области криогеники принесёт человеку, сделавшему его, славу и богатство, а о чём ещё может мечтать мальчишка из неблагополучной и многодетной семьи, едва сводящий концы с концами?

Впрочем, вряд ли юный Джейсон смог надолго зафиксировать свой выбор: подростки,как мы знаем, не склонны к последовательности с своих увлечениях, и тогда вся наша теория о его побудительных мотивах неверна, хотя одно известно точно - когда из двух десятков предложений, поступивших по почте в дом Николсов, три обещали предоставить юноше, только что сдавшему выпускные тесты, хорошее образование за государственный счёт, Джейсон выбрал колледж Массачусетского института и никогда не пожалел об этом.

Выбор второго молодого человека, составившего весенним вечером Джейсону Николсу компанию по пути в кампус, тоже нельзя назвать случайным. Он, как и Джейсон, занимался биохимическими процессами, происходящими в живом организме при замораживании и размораживании, но проявлял в исследованиям в области криогеники сугубо теоретический интерес. Звали этого молодого человека Лукас Менанд, и он был единственным сыном хозяина огромного ранчо на юге страны. Кроме того, семья Лукаса владела дюжиной скотобоен и имела долю в акциях сети ресторанов «Техасский рейнджер». Менанд - старший видел своего сына наследником «Мясной Империи Менандов», продолжателем дела и носителем традиций, но Лукас не хотел быть ни тем, ни другим, ни третьим. А хотел он жить самостоятельно и заниматься «чистой» наукой. Конфликт между поколениями был неизбежен, но Лукас, с детства отличавшийся незаурядным умом, нашёл изящное решение. Он сумел доказать вспыльчивому отцу, что принесёт «Империи» гораздо больше пользы не в качестве ковбоя, а как «белый воротничок», разрешивший раз и навсегда проблему консервации мяса. Об этой проблеме он знал не понаслышке, и на отца, который, понятное дело, тоже был в курсе, прочувствованная речь сына произвела впечатление.

Разумеется, Лукас собирался обмануть его, подобрав себе после колледжа что-нибудь поприличнее - космическую механику, например. Но так получилось, что он сам увлёкся проблемами криогеники, частным случаем которой и является собственно создание идеального консерванта. В результате Лукас оказался в той же научной группе, что и Джейсон и Николс, разрабатывая сходную тему. И именно тема их исследований была предметом обсуждения в этот вечер, который для одного из двух молодых учёных стал роковым.

Ты что, не знаешь, на что он способен? - спрашивал Джейсон, горячась. - Мак Фарлинг опять устроит «охоту на ведьм». И кого в очередной раз ждут у позорного столба?

Надо было думать прежде, чем печатать статью, - спокойно отвечал Лукас.

Он чувствовал свою правоту в обсуждаемом вопросе, а потому даже не прислуживался к тому, что говорит коллега. Лукас и так заранее знал, что тот может сказать.

Надо было предупредить меня, прежде чем идти к Фарлингу! - голос Джейсона зазвенел в преддверии самой настоящей истерики.

Я предупреждал тебя, - откликнулся Лукас. - И не один раз.

Ты врёшь! Ты всё врёшь! Пошёл и донёс за моей спиной!

Ты преувеличиваешь своё значение для проекта

Ни Лукас, изображавший ледяное спокойствие, ни тем более разгорячённый Джейсон, не обратили внимания на пожилого и болезненно худого человека, увязавшегося за ними с минуту назад. Но человек не стал дожидаться и сам постарался обратить их внимание на себя. Он быстро обогнал молодых учёных и преградил Менанду дорогу. Лукас был вынужден остановиться.

Что вам? - неприязненно спросил он.

Наследник «Мясной империи» не любил случайных встреч и знакомств.

Я хочу поговорить с вами, - сказал старик. - Это очень важно.

Мы заняты, - Лукас отстранил незнакомца и проследовал дальше.

Но старик не отставал.

Эта улица опасна, - сообщил он.

Я понял, - отозвался Лукас. - Большое спасибо. Мы это учтём, -он чуть повернулся к Джейсону и подчёркнуто громко спросил у коллеги: - Ради тебя я должен был лгать Фарлингу?

Кто тебя просил лгать? - возразил Джейсон, который был слишком поглощён своими проблемами, чтобы замечать какого-то старика.

Я прибыл издалека - снова попытался вмешаться в их беседу старик.

Опять вы? - удивился Лукас. - Что вам нужно? Наверное, денег? - он покопался в кармане и извлёк серебряную монету. - Вот возьмите. Здесь доллар.

Но незнакомец пренебрёг монетой. Резким движением он схватил Лукаса за грудки. Он неожиданности Менанд выпустил из рук кожаную папку с бумагами. Она раскрылась, и с десяток страниц разлетелись по асфальту.

Поймите же! - в отчаянии крикнул старик. - Я пытаюсь спасти вам жизнь!

Да вы сумасшедший! - сообразил Лукас. - Маньяк!

Он стал вырываться, пытаясь освободиться от цепкого старика, и тут ему помог Джейсон. Несмотря на то. что молодой учёный не испытывал особенно тёплых чувств к Лукасу, которого считал своим конкурентом и стукачом, видеть, как избивают коллегу, он не мог, а потому поспешил на выручку, обхватив «маньяка» со спины. Старик сразу же обмяк и выпустил Лукаса.

Псих какой, - пробормотал наследник «Мясной империи», присел на корточки и дрожащими руками принялся собирать рассыпавшиеся бумаги.

Рядом резко затормозил патрульный «бьюик», дверца со стороны водителя открылась, и из машины вылез полицейский при полном обмундировании.

В чём дело? - спросил он, освещая место происшествия сильным переносным фонарём.

Вон тот старик напал на меня, - сердито заявил Лукас, отрываясь от своего занятия по сбору выпавших листков и указывая на незнакомца.

Он просто переволновался, - сказал сердобольный Джейсон.

Полицейский подошёл ближе и посветил фонариком старику в лицо. Тот на секунду зажмурился, а потом быстро и сбивчиво заговорил:

Послушайте меня, послушайте Я хотел помочь Этот молодой человек он не должен идти иначе умрёт Он умрёт сегодня ровно в одиннадцать сорок шесть под автобусом

Полицейский опустил фонарь. Ему было всё ясно. Этот старик - сумасшедший бродяга. Возможно, сбежал из психушки или из дома для престарелых. Таких бродяг в Америке пруд пруди, но в Кембридже ему не место. Старика следует доставить в участок, сфотографировать и послать запрос по линии поиска пропавших без вести.

Пойдём, папаша, - сказал полицейский, беря старика под локоть. - Прокатимся.

Вы не понимаете, - старик тяжело дышал, как после длительной пробежки, а потому сглатывал окончания произносимых слов. - Этот мальчик он умрёт