Банку? Антонову вдруг стало тяжело дышать, он вцепился в узел галстука, чтобы ослабить его.
Даша кивнула. Да, банку, но сначала к ментам.
«Неужели она все-таки угрожает мне? подумал Игорь Яковлевич. А может, у нее уже уговор с Малаховым? Она провоцирует меня, я ее за это наказываю и попадаю в ловушку».
А ты, стало быть, отработаешь?
Отработаю, сказала Даша и улыбнулась, сменила гнев на милость.
Три миллиона?
Три миллиона двести тысяч.
Даша смотрела на Антонова с обожанием, но это не помешало ей завысить счет на лишних сто двадцать тысяч. Но разве женщинам можно верить?
Чем скорее, тем лучше?
Завтра.
Антонов кивнул. Что ж, он готов был откупиться от Даши и сделает это, но на доверительных с ней отношениях уже поставил крест. Еще нужно посоветоваться с Милоновым.
Тихо в доме. Соседи будто уснули мертвым сном. За стеной никто не бренчит на пианино, над потолком не сверлят. Даже злобная болонка под полом заткнулась. Но все равно ощущение такое, будто вокруг лают собаки.
Феликс чувствовал себя волком на псарне. Сначала он лишился должности, затем подполковник Малахов обложил его красными флажками, а теперь вот и Антонов пятится назад. Страшно ему, мечется мужик, все проекты заморожены, поживиться нечем.
У Антонова сейчас только одна головная боль избавиться от Малахова. Он до сих пор не знает, как в СИЗО встречают арестантов, не слышал, не видел, как рвутся с цепи тюремные псы.
Тихо в квартире. Юля на работе, хотя давно уже должна вернуться. Делать нечего, а надо бы себя чем-нибудь занять, чтобы не подернуться плесенью с тоски.
Но в то же время и с дивана подниматься неохота, не комильфо после вчерашнего. Не рассчитал Феликс вечером с виски, надрался в хлам. Может, он нарочно это сделал, думал камень с души скинуть, но зачем-то наорал на Юлю. Наверное, поэтому она и не спешит с работы.
Сажин провел пальцами по полу, зацепил телефон, набрал номер.
Стелла ответила сразу:
Да!
Сажин усмехнулся. Она ведь обещала его в черный список внести, а нет, есть контакт.
Я так и знал, что ты по мне соскучилась!
Это ты пальцем в небо ткнул. Промахнулся! Попробуй, ткни себя в одно место. Вдруг попадешь!
Ты самый лучший секс по телефону. Продолжай!
Ух ты, попал!
Продолжай, давай дальше.
Странный ты какой-то после тюрьмы. Надеюсь, там тебя не очень сильно обидели. Или тебе понравилось?
Издалека вы все смелые. А давай я подъеду, и ты спросишь меня об этом в лоб! стараясь не злиться, проговорил Сажин.
Извини.
Ну вот, уже и извини.
Это чтобы ты не приезжал.
Я, между прочим, от жены ушел и на развод подал.
Я даже знаю, с кем ты сейчас живешь. Поверь, мне совершенно все равно!
Сажин усмехнулся, уловив ревность в голосе Стеллы. Он ведь действительно скоро станет свободным человеком, а там и дела наладятся, бизнес снова пойдет в гору.
Кому он достанется, свободный и успешный? Если женится на Юле, то Стелла останется с носом. А Улехов на ней может жениться только перед отправкой на этап. Чтобы она к нему на долгосрочные свидания приезжала.
Ну что ж, тогда буду тренировать Юлю, учить ее быть моей женой.
Стелла бросила трубку.
Сажин усмехнулся, услышав истеричные нотки в коротких гудках. Сегодня Стелла злится, шлет проклятия в его адрес, а завтра позовет к себе и даже запишется к нему на тренировку. Нужно не торопить события, а всего лишь немного подождать. Тем более что есть женщина, которой можно себя занять.
Не так уж и плохо у него все. Никуда Стелла от него не денется. Жить с ней он будет в своем новом доме. Может, и не очень скоро, но когда-нибудь отделочные работы закончатся. Стелла займется обстановкой, вкус у нее хороший. Деньги есть и еще будут, с Малаховым тоже все решится. Нужно лишь набраться терпения. Это не сложно. Особенно если есть что выпить.
Сажин поднялся с дивана, открыл шкаф, достал оттуда початую бутылку виски.
Люба, как и всегда, была на высоте. Голубцы в ее исполнении что-то с чем-то, приправленное щепоткой души. Такому таланту любой ресторатор позавидует.
Люба, ты случайно коноплю в соус не подсыпаешь? спросил Павлов.
Да, я тоже конкретно подсел, сказал Груздев, уплетая голубцы за обе щеки. Весь день только о Любе и думал. Скорей бы уже, скорей!
На слова Павлова Люба никак не отреагировала, в адрес Груздева только слегка фыркнула, даже не глянув на него. Подперев подбородок ладонями, она смотрела на Малахова. Со стороны могло показаться, что эта женщина влюбилась в него.
Особенно со стороны мужа.
Люба, ты не перегрелась там, у плиты? хмуро спросил Штанов.
Когда-то этот майор служил в управлении собственной безопасности, следил за Малаховым, собирал доказательства его несуществующей вины. Так он с ним на новое место службы и отправился, должен был работать с личным составом, выявлять оборотней в погонах.
Потом и Груздев с Павловым подтянулись, такие же варяги, сотрудники со стороны. И ничего, справились с задачей, закрепились на новом месте. До полного порядка, конечно же, еще далеко, но работа движется в правильном направлении.
Люба, ты меня гипнотизируешь, да? с улыбкой спросил Малахов.
Втираюсь в доверие, ответила она и чувственным шелестящим голосом спросила: Артем Иванович, а это правда, что ты внештатных агентов нанимаешь?
Секретных сотрудников.
Тем более.
Только вот сексотов не нанимают, их вербуют.
Я могу быть очень хорошим агентом, заявила Люба и оправила бюст, чтобы он не выпирал из лифа как тесто из кастрюли.
В этом никто не сомневается.
Я серьезно! На рынке постоянно бываю, а там столько всего намолотят. Языки же у народа без костей.
По вечерам будешь ходить, сказал Павлов. Обмолот собирать.
Зерна истины, с тем же наигранным, слишком серьезным видом добавил Груздев. А шелуху на ветер.
Люба смерила взглядом одного, другого и заявила:
Я смотрю, вы уже поели.
Она собрала тарелки, взяла поднос, грациозно качнула кормой и парусами и повернулась к двери.
Чайку бы! проговорил Павлов.
Сами себе и нальете. А у меня секретное задание!
Проводив Любу насмешливым взглядом, Груздев повернулся к ее мужу и выдал:
Это, конечно, не мое дело, но супружеский долг нужно исполнять.
Чтобы секретные мысли в голову не лезли, добавил Павлов.
Правильно говоришь, Макс, сказал Малахов. Но за чайком все равно сходишь.
Есть у меня бутылочка секретного чая. Павлов хитро сощурил правый глаз, прикоснулся пальцем к горлу. Пять ярких звездочек.
Пять звездочек мало, семь нормально.
Так это еще два года ждать.
Вот и подождем!
Артем совсем не прочь был немного выпить, но у него коллектив, а пять звездочек в будний день прямой путь к моральному разложению. Да и Штанов не одобрит. Он какой-никакой, а почти комиссар. Да и жена у него секретный агент, а это не тачанка с пулеметом, тут головой думать нужно.
На рынке жизнь крутится в три раза быстрее, энергичнее, нежели в каких бы то ни было других местах. За то, что в обычной ситуации закончится ударом в морду, здесь могут и убить. Во всяком случае, Любу не удивил разговор между двумя мужчинами.
Если не выживет, стало быть, так и надо. Значит, судьба!
Дядьки стояли возле бакалейного павильона, курили, болтали, думали, что никто их не замечает.
Люба просто мимо проходила, однако слух у нее с недавних пор был особенно обостренный. Да и взгляд как вспышка, увидела, считай, сфотографировала.
Один мужчина так себе, чуть выше среднего роста, довольно-таки крупного телосложения. Вроде бы и видный, но какой-то квелый. Огонек в нем такой же слабый, как в лампадке. Масла много, гореть будет долго, но не ярко.
Другой и ростом пониже, и размаха в плечах нет, но жизненная энергия в нем не тлеет, а жжет напалмом. Высокий лоб, резкие надбровья, близко посаженные глаза, крепкий нос с искривленной спинкой, плотный подбородок. Он в любой момент мог сорваться с места, избыток энергии явно не давал ему покоя.
Люба и сфотографировать его успела, и лайк поставить, только тогда и задумалась.