К некоторому моменту количество отказов от издательств перевалило за две сотни, и я с грустью подумал: что, если бы я подписывал эти свои поделки как Джозеф Кинг? Какой кошмар! Тогда точно у всех создалось бы впечатление, что я вовсю эксплуатирую папино имя. А вот Джо Хиллдело другое. Джо Чудак. Никто не знает его родителей. Он может стать да кем угодно кем только пожелает. Например, осуществить давнюю мечту: стать Томом Савини, только в литературе.
Вы проживаете ту жизнь, которую для себя сотворили. И если вы намерены писать, пользуйтесь собственными чернилами. Это единственные чернила, которые есть в вашем распоряжении. Мои, например, насыщенно-красные.
Когда я позволил себе писать странные истории о сверхъестественном, все мои проблемы исчезли чуть ли не за одну ночь. Хотя до бестселлера от «Нью-Йорк Таймс» было очень далеко. Какой там бестселлер! Я по-прежнему сочинял тонны дерьма. Я наклепал еще четыре романа, которые так нигде и не вышли: «Бумажные ангелы», третьесортная подделка под готику Кормака Маккарти; «Вереск» невнятная, безуспешная попытка написать триллер в стиле Джона Макдональда о двух подростках и летней убийственной попойке.
Лучшим из этих романов была вещь в духе Толкиена, «Древо страха», на которую я потратил три года. В моих влажных мечтах она превратилась в международный бестселлер. На самом же деле ее отвергли все издатели Нью-Йорка и обругали все издатели Лондона. Последним, финальным нокаутом стал полный отказ из Канады, что только подтверждает сентенцию: не важно, как низко ты палвсегда можно пасть еще ниже.
(Канада, прости, ничего такого.)
Я клепал свои сырые романы и одновременно писал рассказы, и по истечении некоторого количества месяцев (и лет, да!) кое-что стало выходить. История о дружбе малолетнего преступника и вымышленного мальчика попала в высоко оцененную антологию еврейского магического реализманесмотря на то, что я гой (редактор антологии ничего не имел против). Рассказ о привидении, являвшемся зрителям кинотеатра в маленьком городке, попала в The High Plains Literary Review. Для большинства людей это практически ничего не значит, для меня же быть опубликованным там (тираж около тысячи экземпляров) примерно как снять обертку с шоколадного батончика и обнаружить вместо него слиток золота. Следом пошли и другие рассказы. Я написал про одинокого подростка, который начитался Кафки и превратился в гигантскую саранчу и понял, что предпочитает быть человеком. Еще одино неподключенном древнем телефонном аппарате, который иногда приносит звонки от умерших. Ещепро озабоченных сыновей Ван Хельсинга. И так далее. Я выиграл в паре мелких литературных конкурсов, попал в несколько хороших сборников. Охотник за талантами из издательства комиксов Марвел прочитал мой рассказ и предоставил шанс написать свою собственную одиннадцатистраничную историю про Спайдермена.
Это немного, но вы ведь знаете, как говорят: хорошего понемножку. И вот в две тысячи четвертом году, вскоре после того, как «Древо страха» отправилось в никуда, я признался самому себе, что не романист. Я старался изо всех сил, выстрелили выстрел ушел «в молоко». Ну и ладно. И прекрасно. Я написал про Спайдермена, и если я так и не понял, как написать хороший роман, у меня все-таки постепенно появилось понимание, как сделать приличный рассказ. Я никогда и в мыслях не имел состязаться с отцом. Роман мне не написать. А вот комиксвполне.
И я набрал достаточно рассказов для сборника. Мне было интересно: найдется ли кто-то, готовый рискнуть. Я не удивился, когда крупные издательства не обратили на сборник внимания: они предпочитают романыпо ясным коммерческим причинам. Я подумал, что стоит попробовать издательские компании помельче, и в декабре две тысячи четвертого года мне позвонил Питер Краутер, достойный джентльмен, представляющий PS Publishing, совсем небольшое издательство из Восточной Англии. Питер сам писал странные истории, и ему пришелся по душе «Поп-арт», рассказ про выдуманного мальчика. Он предложил сделать маленький тираж «Призраков двадцатого века», между делом протягивая мне руку помощи, и я всегда ему буду за это благодарен. Впоследствии Пити другие люди в сфере маленьких издательств, такие как Ричард Шизмар и Бал Шейфер, оказали подобную помощь многим другим писателям, публикуя произведения, не рассчитывая на большую прибыль, а просто потому, что книга понравилась им лично. (И, кхм, кстати это намек: можно зайти на сайты компаний PS Publishing, Cemetery Dance, and Subterranean Press и внести небольшую сумму. Поддержать начинающее дарование, купив одну из книг. Попробуйте: такая книга не опозорит вашу книжную полку.)
Пит попросил меня написать для книги еще несколько рассказовчтобы сборник получился эксклюзивным. Я согласился и приступил к истории про парня, купившего по интернету призрака. Оно как-то легко пошло, и через триста тридцать пять страниц истории я обнаружил, что написал целый роман. Я озаглавил его «Коробка в форме сердца».
Парень, он читается как роман Стивена Кинга. Ну если уж совсем честно, я имею к нему некоторое отношение.
Я всегда был тормозом, и мой первый сборник, «Призраки двадцатого века», вышел, когда мне миновало тридцать три. Сейчас мне сорок шесть, а к моменту выхода этой книги исполнится уже сорок семь. Время мчится и уходит в отрыв, парень, оставляя тебя бездыханным.
Когда я только начинал, я испытывал страх: люди будут знать, что я сын Стивена Кинга, и не поверят, что я нечто цельное. Однако в рассказах всегда правда, истинная правда. В хороших рассказах уж точно. Созданные мной истории несут в себе отпечаток творческих прародителей автора: Брэдбери и Блока, Савини и Спилберга, Ромеро и «Фанго», Стэна Ли и Чарлза Льюиса, а больше всего, конечно, Стивена и Табиты Кинг.
Невезучий созидатель оказывается в тени более крупных художникови негодует. Однако если повезет, а как я уже сказал, мне неоправданно сильно повезло, и, Господи, пусть так будет и дальше, эти крупные художники служат ему путеводной звездой, указывая дорогу.
И кто знает? Возможно, однажды вам повезет работать с объектами своего поклонения. У меня появился шанс написать пару рассказов вместе с отцом. Это было здорово. Это было весело. Надеюсь, вам понравитсяони здесь, в этой книге.
Я несколько лет носил маску и сейчас, когда снял ее, чувствую себя лучше.
И хватит на этом. Пора отправляться в путешествие. Вперед. Поехали!
Что там было про плохих парней?
Полный газВ соавторстве со Стивеном Кингом
Они гнали прочь от кровина восток, по бесплодной, жаркой, пестрой пустыне, и не останавливалисьдальше, дальше. Только после полудня, через сотню миль, они свернули к беленькой придорожной закусочной. Слитный рев двигателей заставлял дребезжать оконные стекла. Они въехали на асфальтовую площадку перед входом, затормозили среди припаркованных тягачей-дальнобоев, опустили подножки и заглушили двигатели.
Всю дорогу впереди держался Рейс Адамсон, и его «харлей» порой обгонял остальных на четверть мили. С тех пор как Рейс вернулся к ним после двух лет, проведенных в песках, он всегда так делалвырывался вперед. Он мчался далеко впереди, и часто казалось, что он задирает остальныхили просто желает уехать и никогда больше их не видеть. Рейс не хотел здесь останавливаться, но Винс решил иначе. Когда впереди показалась вывеска, Винс догнал Рейса, вырвался вперед и поднял руку в жесте, который отлично знала вся «Команда Команчей»: «Уходим с трассы. За мной!» И Команда повиновалась. Надо полагать, еще один повод для Рейса невзлюбить старшего. А сколько их всего накопилось.
Рейс припарковался одним из первых, но одним из последних слез с байка. Он стоял, расставив ноги, медленно стягивал кожаные перчатки и наблюдал за остальными через зеркальные солнечные очки.
Лемми Чапмен мотнул головой в сторону Рейса:
Поговорил бы ты со своим пареньком.
Не здесь, ответил Винс.
Дело могло потерпеть до возвращения в Вегас. Винс хотел дождаться, пока дорога останется позади. Полежать в темноте, переждать, пока утихнет больной узел в животе. А больше всего он мечтал забраться под душ. Крови на нем не было, но Винс все равно чувствовал себя измазанным, грязным. Утреннюю мерзость не терпелось смыть.