Зачем, Курт? Эванс недоумённо уставился на него.
Прости, Эванс, но она была опасна, Курт был абсолютно спокоен, просто подошел к трупу и показал на руку. Посмотри.
В руке покойной ведьмы был странного вида шарик, из цельного дерева, полый внутри и с дырочками в поверхности. Казалось (а может, и не казалось), что изнутри исходит какое-то свечение. Эванс аккуратно, двумя пальцами, взял его и положил в мешок.
Знаешь, что это? спросил он у меня.
Откуда мне знать? я покачал головой, бомба?
Вроде того, если раздавить этот шарик, то мы разлетимся в стороны с переломанными костями. Ей бы тоже оторвало руку, но что для ведьмы рука, новую вырастит. Курт спас всех.
Я осмотрел ведьму. Красивая девушка, на вид лет двадцать пять, чёрные волосы, зелёные глаза. Одета она была в длинное платье из грубой серой материи с открытыми до плеч руками. Вздохнув, я пошёл за остальными.
Близнецы быстро отрезали головы двум убитым вурдалакам. Эванс мне объяснил, что черепа эти можно будет при случае выгодно продать контрабандистам, он свою винтовку как раз на такой череп и выменял. Оборотни после смерти приняли человеческое обличие.
Когда прошли несколько метров вверх по склону, меня начало шатать. Боль в ногах, притупившаяся на волне адреналина, навалилась с новой силой. Волдыри лопались, вытекшая из них слизь засыхала корочками, которые тоже потом трескались. Увидев мои мучения, Эванс показал на меня и сказал Курту несколько слов. Тот отдал командиру арбалет и алебарду, подошёл ко мне и взвалил меня на плечо. Я пытался протестовать, говорил, что смогу идти сам, но он ответил всё в том же механическом тоне:
Я тебя донесу. Нам нужно идти быстрее. Там тебя вылечат.
Действительно, уже скоро мы подошли к воротам, а за ними к нам подскочил некто, напоминающий медика. Он предложил положить меня на лавку. Затем дал хлебнуть из небольшого стеклянного пузырька какое-то горькое питьё. Через некоторое время боль начала затихать, а меня стало клонить в сон. Врач что-то делал с моими ногами, когда я закрыл глаза и благополучно вырубился.
Глава третья
Глаза, после того, как я их открыл, долго не могли сфокусироваться на чём либо. Сверху был дощатый потолок, вокругстены со свежей побелкой. Сам я лежал на мягкой кровати, причём, заботливо накрытый одеялом. Всё говорило в пользу того, что я не в казарме. А где?
Вопрос интересный. Вообще, мутное сознание воспринимало действительность довольно избирательно. Мелькнула даже мысль, а не приснились ли мне последние события? Если так, то единственное место, где я могу находиться, это тюрьма. Ну, или тюремная больница. Окинув взглядом помещение, я не нашёл решёток на единственном окне. Руки мои тоже не были пристёгнуты наручниками. Либо я ничего не понимаю в содержании подследственных, либо я всё-таки не в тюрьме и последние событияотнюдь не плод больного воображения. Что же, так лучше. Сражаться с нечистью куда лучше, чем гнить заживо в каменном мешке. Окончательно я убедился в своей правоте, когда попытался встать с кровати. Ноги отозвались болью. Несильной, но чувствительной.
В это время дверь приоткрылась, в неё вошёл прилично одетый молодой мужчина. Был он худым и высоким, на лице присутствовали пышные не по возрасту усы.
Доброе утро, Виктор, поприветствовал он меня, присаживаясь на стоящий рядом стул. Меня зовут Абель, доктор Абель. Моя задачакак можно скорее поставить вас на ноги. Собственно, это должно случиться уже скоро, ожоги ваши тяжелы, но, в целом, неопасны. Рану на лице я зашил, шрам будет совсем небольшим. У таких, как вы, не знаю, почему, любые раны заживают на удивление быстро.
Насколько быстро? каким-то чужим голосом спросил я.
Сейчас посмотрим, сказал он, откидывая одеяло с ног, ноги были в бинтах, которые он начал разматывать. Я ожидал боли, но бинт не присох, обожженная кожа была смазана толстым слоем какой-то мази. Думаю, что через неделю вы будете вполне здоровым, а через две и вовсе забудете об этом ранении. Таково моё заключение. Да вы сами посмотрите.
Я приподнялся на локтях и посмотрел на свои колени. Выглядели они плохо, но даже я увидел, что под размякшей коростой проглядывает вполне здоровая розовая кожа.
Что нужно делать?
Ничего, просто лежите, ешьте, пейте больше жидкости. Вставать можно, но желательно редко и ненадолго. Скоро придут ваши друзья, они очень за вас переживают, я успокоил их, как мог.
С этими словами доктор Абель меня покинул, даже не посчитав нужным снова забинтовать ожоги. Но, уже через минуту после того, как за ним закрылась дверь, в неё ввалились Эванс и Эрнесто. Оба они так же, как и я, выглядели потрёпанными. У бравого латиноса под обоими глазами было по внушительному синяку, щеку Эванса украшала большая ссадина. Несмотря на это, настроение у обоих было приподнятым. Увидев, что я в сознании, оба обрадовались ещё больше. Они принесли мне еду, большой каравай свежего хлеба, завёрнутый в полотенце, сало, нарезанное тонкими ломтиками, деревянную плошку с мёдом и какую-то мелкую вяленую рыбу. До кучи ещё и поставили огромный глиняный кувшин с водой.
Ты молодец, сказал Эванс, присаживаясь на край кровати, в первом бою так себя показал. Это дорогого стоит.
Да ладно, отмахнулся я, зато от огненного заклинания уйти не сообразил.
Кстати, о заклинании, Эванс вдруг нахмурился, я думал, что всё будет куда хуже, от огненной волны быстро перегорают деревянные балки больше метра в обхвате. От твоих ног должны были остаться обгорелые культи, а ты отделался лёгкими ожогами.
Может, заклинание было слабым? предположил я, ведьма была уставшей, мана закончилась?
Оно не может быть слабым или сильным, оно либо получается, либо нет. А запас маны у ведьмы и так небольшой. Она её запасает в амулетах, одежде, волосах, поэтому, если ведьма голая, то опасности от неё почти нет.
А Архонт что говорит?
Тоже в недоумении, он скоро придёт. Расскажешь ему об ощущениях. И вот ещё, здесь тоже не пристало ходить голым. Оденься.
Он положил на кровать шорты из грубой материи. Да, сейчас мне штаны натягивать на обожжённые ноги будет нелегко, а вот такое в самый раз подойдёт.
Когда они ушли, я попытался сесть. Оказалось, что если не сгибать колени, то боль почти не чувствуется. В несколько попыток сумел натянуть шорты. Одежда, даже такая, придала уверенности. Теперь ещё встать и доковылять хотя бы до сортира. Захотелось пить, кружки не было, поэтому я отхлебнул прямо из широкого горлышка кувшина. Чистая родниковая вода показалась необычайно вкусной. Жажда мгновенно ушла, но взамен проснулся голод. Отломив от каравая приличных размеров кусок, я положил сверху пару ломтиков сала и начал жевать. Вкус был божественным, хлеб только что из печи, даже ещё тёплый, а мягкое подкопчённое сало таяло во рту. С едой прибывали силы, я уже не чувствовал себя инвалидом.
Тут послышался негромкий стук в дверь. После этого, не дожидаясь разрешения, пришедший вошёл внутрь. Как я и ожидал, это был Архонт. Выглядел он сегодня куда лучше. Борода аккуратно расчёсана. Да и одет он был уже не в ветхую рясу из мешковины, а в приличную длинную мантию тёмно-синего цвета. Ноги уже не босые, обуты в прочные сапоги. Только посох остался прежним, я подумал, что Архонт не так уж стар и немощен, чтобы опираться на палку, посох для него, скорее, оружие и волшебная палочка.
Здравствуй, Виктор, тихо произнёс он, присаживаясь на стул..
Здравствуй, Архонт, я слегка привстал на кровати. Ты хотел со мной поговорить?
Да. Эванс рассказал о тебе, ты отлично сражался, убил двух оборотней, да ещё и собственноручно захватил артефакт. Ты достоин награды, только я не знаю, как наградить. Медаль тебе не нужна, а деньги здесь некуда тратить. Можно дать тебе короткий отпуск, но жители острова таких, как ты, не любят и боятся. Лучше без нужды не показываться в селениях.
Это неважно, я безразлично махнул рукой, да я никуда и не собирался.
Эванс сказал мне также, что ты прикоснулся к артефакту. Это так?
Да, не стал я отрицать очевидное, перчатки надевать было некогда. Более того, я и в книгу заглянул, она была открыта, а закрывать глаза в бою себе дороже.