Нафиев резко выпрямился:
Где здесь хранится оружие?! А ну, быстро проверьте, цело ли оно!
Один из работников казанской прокуратуры бросился искать оружейную комнату.
Нафиев лихорадочно посветил фонариком по сторонам, затем, как охотник, почуявший след где-то рядом затаившегося крупного зверя, несколько возбужденный, начал нашаривать рукой по полу у изголовья мертвеца.
Следователь Шарафетдинов, понимая, что ищет его шеф, как бы подбадривая, произнес:
Пуля вошла в затылок и вышла из левого глаза. Стало быть в полу она, проклятущая, застряла. Ежели, конечно, убийца добивал своего знакомого уже лежащего.
Кажется, есть! прокурор посветил в углубление размером с наперсток.
Вскоре из пола выковырили девятимиллиметровую пулю от пистолета «Макарова».
Сайфихан Хабибуллович! влетел в комнату молодой сотрудник прокуратуры, переводя дыхание. Сейф очищен! Оружие украли! Более шестидесяти пистолетов унесли. И около семисот патронов к ним тоже
Буквально вслед за ним в красный уголок стремительно вошел коренастый, спортивного вида молодой полковник; то был начальник казанской милиции Искандер Галимов. В этот воскресный день он копался на своих шести сотках и не успел доехать до дома, как это печальное известие догнало его у железнодорожного вокзала. И вот теперь он здесь. Обследовал первый этаж.
Там на первом этаже во всех помещениях трупы, произнес полковник Галимов. В общем, полегла вся смена. Будто какой-то злой дух мор напустил на всех, создавая зону смерти в этой двухэтажке
Осмотр других трупов, а также помещений подтвердили вывод Нафиева: убийца воспользовался доверием работников спецсвязи! Проник туда как знакомый некоторых фельдъегерей. Сколько было убийц и их пособниковникто не знал. Все это было, конечно же, грубейшим нарушением всех правил и инструкций о режиме этого несчастного учреждения.
Трупы работников спецсвязи выносили из главного входа и клали на небольшую площадку перед зданием, прежде чем очередная машина скорой помощи на всех парах, гудя сиренами, подъезжала к месту трагедии и увозила свой страшный груз. Залитые кровью и искаженные гримасами боли лица мертвецов, полуобгоревшая их одежда производили тяжкое впечатление на видавших виды работников прокуратуры и милиции.
«Какая же гадина загубила столько жизней?»витал в мыслях у всех один и тот же вопрос.
Товарищи! Товарищ прокурор! К Нафиеву подбежал молодой милиционер.Экспедитор Фарзиева, кажется, жива. Пульс прощупывается!
Где она?! Нафиев, не дожидаясь ответа, поспешил на первый этаж.
Там она. Милиционер махнул рукой в сторону комнаты приема иногородней корреспонденции.
Девять трупов вынесли, продолжал милиционер. Она десятая! Десятый мертвец. И вот, слава Богу, ожила. Может, и не помрет, выдюжит.
Окровавленная темноволосая женщина лежала у двери в комнату для иногородних без видимых признаков жизни. Судмедэксперт определил: ранение в шею. Потеряла много крови и к сознанию здесь не вернуть.
Десятую жертву разбойного нападения на здание спецсвязи срочно отправили на операционный стол.
Установите круглосуточную охрану ее, распорядился Нафиев, обращаясь к начальнику казанской милиции Галимову.
Тот кивнул головой и сказал:
Информация о том, что Фарзиева жива, никуда не должна просочиться. Это в интересах следствия. Я уж не говорю о ее жизни.
Верно. Прокурор кивнул головой. Пусть так и будет. Для всех посторонних все десятьмертвы.
Затем Нафиев неспеша направился во двор злосчастного учреждения, находившийся с правой его стороны. Окинул взором все здание и задумался.
В критические моменты, сложнейших ситуациях, в которые его то и дело ставили «производственные» дела, то есть совершаемые злодеями тяжкие преступления, а в последнее времяи политические события в России и Татарстане, у Сайфихана Хабибулловича всегда возникала потребность уединиться хоть на несколько минут: спокойно, хладнокровно оценить происшедшее, как бы абстрагируясь от всех нагрянувших горячих событий. Он шестым чувством ощутил: либо он раскроет это дело в ближайшие дни, либо оно повиснет. Такие «висяки», иногда возникали в его долгой прокурорской деятельности. Правда, те дела были не столь громкие. Но все их он знал наперечет, как свои пальцы. Они у него, как занозы: стоит только тронуть мысленно, так и начинает в душе неприятно саднить. А от мысли, что это дело может зависнуть, по спине пробежал противный холодок.
Нафиев давно заметил, еще будучи студентом университета: перед серьезными испытаниями у него всегда появлялись дополнительные силы, помогавшие собраться с волей, сконцентрировать мысль и расставить все в логический порядок. Но это состояние приходило не сразу, как у студента, вытянувшего на экзаменах трудный билет. Вначале какое-то смятение, неуверенность, а затемясная память и живая пульсирующая мысль. Успевай только записывать ответ.
Но этот экзаменособый. Здесь в одном билете минимум десять вопросов, связанных с человеческими жизнями. И эта тяжесть, вернее, ответственность сковывала полет мысли, а не окрыляла ее, то есть не придавала дополнительного импульса. И ему казалось, что мысли были расплывчатыми и тянулись, как патока, застилая истину трагического события. И он стоял, медленно переваривая череду происшедших событий, как будто речь шла о далеком по расстоянию и по времени происшествии. Когда Нафиев изредка попадал в такие «патовые» психологические положения, вспоминал родные лица матери и отца. Или любимую жену Гельсинуверного друга и советчика по жизни. Эти образы как бы привносили ему силы, как принято нынче говорить, создавали положительную энергетическую ауру, и он «подзаряжался» решительностью. И он начинал делать быстрые выверенные ходы, словно опытный шахматист, играющий пятиминутку, блиц-партию.
Прокурор смотрел на здание, зарешеченные окна первого этажа, закоптелые стены, но в это время он уже был во власти своих мыслей.
«Итак, первая версия. Налет на здание спецсвязи осуществила группа лиц, предварительно хорошо изучив его режим работы. Стало быть, надо проверить близстоящие дома: возможно, жильцы домов, откуда велись наблюдения преступниками, запомнили их. Цельзавладеть оружием и убрать свидетелей. Вторая версия. Преступники были тесно связаны, или кто-то один из них, с работником спецсвязи. Используя знакомство, проникли в помещение. Цельотомстить начальству или кому-либо из работников, а заодноприхватить оружие. Благо, что сейчас продают пистолеты на черных рынках, как обувь или тряпки. Отсюда вывод: член банды ранее работал в спецсвязи! Третья версия. Организованное нападение на Республиканское здание спецсвязи и убийстваполитическая акция лиц, кровно заинтересованных в осложнении положения в Татарстане в связи с провозглашением суверенитета в принятой Конституции республики. Кража оружияинсценировка, дабы запутать следствие, пустить его по ложному пути. В связи с этим не исключено: оружие где-нибудь оставлено, и его можно будет вскоре отыскать».
Сайфихан Хабибуллович! К прокурору подбежал начальник угрозыска. В машине, в газике обнаружено оружие спецсвязи.
Нафиев резко повернулся и лицо его резко побледнело:
Где машина? Кому она принадлежит?
Газик стоит на улице, напротив здания спецсвязи.
«Неужели это дело по части политики?! эта мысль больно резанула его сердце. Только бы не это! И виновных вряд ли сыщешь. А главное, на этом уж точно не остановятся: подобные гнусности повторятся. Неужели взорвут спокойную жизнь республики политики-бандиты».
Прокурор знал: уголовники в образе профессиональных политиковсамые изощренно-изуверские типы, которые в гонке за своей корыстной целью никогда ни перед чем не останавливаются. Прикрываясь знаменами заботы о народе, в масках миротворцев и добряков, они готовы потопить страну в море крови и слезах, лишь бы дорваться до власти и порулить кораблем государства. Они-то всегда и приводят этот корабль на гибельные рифы. И потопив его, разбегаются, как крысы, прихватив с собой казну. Одним словом, нет более жестоких, изощренно-масштабных преступников, чем безнравственные политики. А таких в Россиихоть море перегораживай.