Следующим документом было донесение Фрэнка Рамоса. Ничего ценного в нем не было. Там же лежало донесение о Медли, составленное Джеем Бирном, но его я уже читал.
Оставалось несколько минут до того, как в управлении начнут появляться сотрудники. Первым пришел Рыжик. Ферн Кахэнотличный парень, гениальным его не назовешь, но он трудяга и не отрывается от реальности. Я предпочел бы иметь ещё одного такого, чем трех умников вроде Рамоса. Ничего не могу с собой поделать, но не лежит у меня душа к Фрэнку. И совсем не из-за предубеждения против мексиканцев. Наоборот, я считаю совершенно необходимым иметь нескольких мексиканцев среди сотрудников. В Тусоне велика доля испаноязычного населения, и никто не умеет вести с ними дела успешнее, чем люди их же племени. Не возражаю я и против того, чтобы детектив имел более обширное образование, чем требуется для работы. Впрочем, причиной моей неприязни является всё же сочетание этих двух особенностеймексиканской крови и излишней образованности, которой он определенной степени даже бравирует.
Я кивнул Рыжику и сказал, чтобы он присаживался. Сделав несколько записей, я отложил блокнот в сторону. Потом сказал:
Итак, Рыжик, прежде чем появится Фрэнк. Каково твое личное мнение о происшедшем?
Что конкретно вы имеете в виду, кэп?
Я только что прочел отчет Фрэнка. Конечно, это отчет о вашей общей работе, но писал его Фрэнк. Ты со всем согласен?
Я Факты изложены верно. Думаю только, он слишком уж интересуется этим Медли.
Согласен, сказал я. А у тебя какое впечатление о Медли? Личное впечатление, так сказать.
Безобидный старикашка. С некоторыми причудами. Черт побери, какая может быть связь между ним и Стиффлером? Кем бы ни был убийца, прикончили парня в машинея, по крайней мере, так думаю. Потребовалось избавиться от тела, и для этого выбрали задний дворик Медли.
Я постучал пальцем по отчету:
Здесь ни слова о мотиве преступления. Какие у тебя соображения?
Рыжик чиркнул спичкой о ноготь большого пальца и закурил:
Тут полная неясность, кэп. Если судить по фактам, которыми мы располагаем, причины не существует. Черт побери, может, его просто ограбили? Преступник в принципе мог вообще его не знать. Ну, скажем, Стиффлер решил пройтись. Завернул в таверну и
Я перебил его:
Отец Трент говорит, что после аварии он не орал в рот ни капли. Да и раньше этим не увлекался.
Парень мог передумать и освежиться пивком во время прогулки. Попу об этом он, естественно, не докладывал. Да и убийца мог натолкнуться на него где-нибудь в другом месте и незаметно увязаться за ним. Или предложить подвезти. Правильно, больших денег при нем не было, но убийца думал иначе, потому что одет Стиффлер был прилично. В общем, ничего, кроме ограбления, мне в голову не приходит. А разве прежде у нас было мало подобных случаевограбление и убийство? Не понимаю, зачем ломать голову?
Выстрел в затылокэто не совсем обычно, Рыжик.
Да нет, могло быть и такое. Предположим, я собрался ограбить прохожего. Тычу в него пистолетом и приказываю повернуться спиной, чтоб удобней было пошарить в его карманах. Пистолет я приставил к затылку или шее он это чувствует, но потом вдруг круто оборачивается. Кто знает, может, он хочет нейтрализовать меня приемом дзюдо, а я от неожиданности нажимаю на спусковой крючок. Если курок взведен, тобах! и человека нет.
Я сказал:
Последний вариант мне нравится меньше. Стиффлер был слабаком, вряд ли он решился бы оказать сопротивление.
Если забыть об одной вещиего самочувствие и настроение. Ему было плевать, что с ним случится. Наверное, он только и мечтал поскорее отправиться на тот свет. Однако он был католиком, и самоубийство ему было противопоказано. Ангелы не пустили бы его на небеса.
Я нахмурился. Рыжик не такой стопроцентный атеист, как Рамос, и всё же временами он слишком легкомысленно высказывается о вещах, для большинства священных. Я ничего не имею против католиков, хотя сам протестант и вдобавок церковный староста. Вопрос о самоубийстве католические догматы трактуют в таком же правильном свете, что и наше вероучение. Жизньдар божий, и бросаться им под воздействием минутного импульса недопустимо.
Думаю, Рыжик почувствовал направление моих мыслей, потому что он сказал:
Извините, кэп. После этого он переменил тему разговора. Глянув на часы, он спросил:Фрэнк не звонил, что задерживается? Уже десять минут десятого.
Я как раз собрался дать отрицательный ответ, когда отворилась дверь и вошел Фрэнк. Он сказал:
Доброе утро, кэп. Извините, что немного опоздал.
Я посмотрел на негоФрэнк определенно недоспал. Его глаза были усталыми и какими-то тусклыми, лицо осунулось. Так, по крайней мере, мне показалось. По лицу мексиканца трудно определенно судить о том, что он чувствует в тот или иной момент. Тем не менее, я вряд ли ошибался, что мой подчиненный накануне здорово перебрал и сегодня утром с трудом поднялся с постели.
Я заметил, что Рыжик тоже смотрит на него. «Интересно, подумал я, знал ли он, что Фрэнк напьется после того, как они расстались в конце рабочего дня?» Возможно, мне следовало сделать ему замечание, но я промолчал. Я просто сказал:
Мы как раз обсуждаем дело Стиффлера. И я, и Рыжик согласны, что подозревать Медли нет оснований. Думаю, ты не прав.
Фрэнк пожал плечами:
Не стану спорить. Такое случалось и ранее. У нас нет ни одной серьезной улики ни против Медли, ни против кого-либо другого. Какие новости от медэксперта? Вчера Реберн всё отделывался отговорками, а без результатов вскрытия мы недалеко продвинемся.
Он обещал, что займется вскрытием сегодня утром. Сейчас поинтересуюсь, остаются ли в силе его слова. Я поднял трубку и набрал номер. Он как раз потрошит Стиффлератак говорит его помощник. Скоро узнаем, что ему удалось обнаружить.
Что бы мы делали без нашего дорогого и любимого доктора Реберна? сказал Фрэнк.
Можно и без издевки, холодно заметил я. Док Ребернзанятой человек. Ну ладно, я кое-что здесь записал, но чем ты сам предполагаешь заняться сегодня?
Фрэнк сказал:
Прежде чем мы дойдем до планов на день, я хочу спроситьне думаете ли вы, что история со Стиффлером уходит корнями в Мексику? Что началась она четыре месяца назад? Там у него мог быть враг, который последовал за ним в Тусон и здесь с ним расправился.
Я кивком указал на блокнот:
Я тоже об этом думал. Вероятность невелика, но мы не обойдем её своим вниманием.
Теперь относительно Медли. Он утверждает, что живет здесь шесть с половиной лет. Не проверить ли, что он представлял собой до переезда в Тусон? Не было ли у него судимостей? Откуда нам знать.
Но это нелепо, Фрэнк, возразил я. Даже если он привлекался к суду, что из того? Какие у него могли быть мотивы желать смерти Стиффлеру?
Фрэнк снова пожал плечами:
Никто из тех людей, с которыми мы беседовали, не имеет мотива. А в общем, согласен, не стоит, видимо, копать так глубоко.
Я сказал:
Смысл был бы, если бы между ними существовала хоть какая-то связь. Но ничто не указывает на то, что они были знакомы. Сегодня вы снова будете у Медли?
Непременно. Но прежде следует ознакомиться с информацией Реберна.
Я согласно кивнул:
Думаю, к полудню что-то уже будет известно. Позвони, я сообщу тебе о результатах вскрытия. Ты едешь в строительную фирму?
Сегодня это будет наш первый шаг, ответил Фрэнк. Я звонил Хоффману, боссу Стиффлера. Он обещал ждать нас на стройплощадке примерно до десяти утра. Надо не упустить его.
Как всегда, Фрэнк слишком много работал языком. Я не хотел, чтобы он считал себя главным в их связке. Поэтому, глянув на Кахэна, спросил:
Сколько времени вы собираетесь там провести?
Рыжик сказал:
Зависит от обстоятельств. Если у него было много знакомых, опрос может занять всё утро. Или даже день. Фрэнк, Хоффман не сказал тебе, сколько народу работает в его фирме?
Человек сорокпятьдесят. Но большинство простые работяги, вряд ли они вообще были знакомы со Стиффлером. Тот работал в конторе, с ними почти не общался.
Разве он не был учетчиком? поинтересовался я.
Нет. Хоффман держит для этого мальчишку. Похоже он старался по возможности облегчить работу Курту. То ли видел в нем оказавшегося в беде соотечественника то ли просто отец Трент просил не перегружать парня. Так или иначе, Курт был связан только с теми, кто работал в конторе. Думаю, навести о нем справки не займет много времени. Утра хватит.