Антон Москвин, Капитан КопейкинХОД КОНЕМ
Антон сидел на скамейке в зале отлетов аэропорта одного небольшого тропического острова. Перед ним на полу лежали два здоровенных баула с вещами. Прикрывая руками мокрое лицо, мальчик тихонько всхлипывал. Люди, то и дело снующие вокруг, недоуменно поглядывали на ребенка, слегка замедляли шаг, словно раздумывая, пожимали плечами и проходили мимо, спеша по своим неотложным делам.
Копейкин шел через зал на посадку, погруженный в свои мысли. Периферийным зрением, он автоматически отметил какую-то неправильность в обстановке. Что-то, чего здесь быть не должно. Пройдя по инерции еще несколько шагов, он остановился и оглянулся в поисках «якоря», зацепившего его внимание. Мальчишка. Мелкий совсем. Слишком мелкий, чтобы сидеть здесь одному. Плачет.
Копейкин вздохнул, посмотрел на часы и, длинно выругавшись про себя, повернулся и пошел в сторону скамейки.
What's the matter? спросил он по-английски, опускаясь на скамейку рядом с мальчиком, I can help. (В чем дело? Я могу помочь.)
Антон растерянно поднял мокрые глаза на незнакомца.
No comprendo, пробормотал он и показал пальцем на багажную бирку, привязанную к ручке сумки, с надписью Destination: MOW.
Русский?! обрадовался Кэп, что случилось, малыш? Рассказывай
Потерялся, всхлипнул Антон, родители покурить пошли, а меня тут оставили с вещами. А самолет через пять минут улетит. А их нет.
Подбородок задрожал, и мальчик снова закрылся руками.
Ну и чего ж ты ревешь-то? не понял Копейкин, ну подумаешь на самолет не успеете! Завтра улетите. Лишний день на мореплохо, что ли?
Антон помотал головой, не отрывая ладней от лица:
Они давно ушли. Я здесь уже два часа сижу. Или больше.
Мальчик громко всхлипнул, отвернулся и расплакался.
Ну не реви, Копейкин положил руку на острое вздрагивающее плечо, и развернул мальчика к себе, давай рассуждать, логически. Что могло случиться? Ну не сбежали же они от тебя? Задержались где-то, просто. Наверное, очередь на секьюрити большая или еще чтоЧего плакать-то? Найдутся
Он говорил тихо, стараясь успокоить мальчика и смотрел близко в мокрые глазапомогает или нет?
Помогало слабо. Антон что-то совсем расклеился, да еще положение ухудшалось тем, что он никак не мог объяснить незнакомцу серьезности проблемы. Мужик-то русский, наверняка в Москву летит. До самолета пять минут. Сейчас, вот-вот, он посмотрит на часы, поднимется с лавки и, сказав на прощание, что-нибудь ободряющеене грусти, все наладится, убежит на посадку. А он, Антошка, останется здесь совсем-совсем один. На далеком острове. В аэропорту, крытом сухими пальмовыми листьями. На деревянной лавке. Рядом с двумя баулами, которые он не сможет даже поднять одновременно.
Ябылна секьюрити, с трудом проговорил он сквозь слезы, нет там никакой очереди, помолчал, снова всхлипнул, и добавил с неожиданной спокойной и окончательной уверенностью в голосе:они не вернутся.
Тетка в динамике пробормотала скрипучим голосом о том, что заканчивается посадка на московский рейссначала на ломаном испанском, а потом на еще более ломаном английском.
Капитан снова грязно выругался про себя, бросив взгляд на часы.
«Действительно, куда они могли деться-то? Если пацан не врет про секьюритида я и сам там только что проходил. Всей очереди два человека, включая меняН-да. Пошли покурить и не вернулись. Несчастный случай? Похищение?»
Вспомнились читанные в новостях давно и недавно душераздирающие статьи об ужасных похищениях людей в странах карибского бассейна. Пришла на ум бумажка из номера отеля, призывающая не выходить за территорию без сопровождения.
«Ну и что мне теперь с ним делать? Не оставлять же здесь одного! Черт! И с собой не заберешь. Родители-то блин, ну найдутся же они в конце концов а тут на теберебенок пропал!»
Копейкин с тоской проследил за последними пассажирами, спешно забегающими в «кишку» для посадки в самолет, готовый отправиться на родину
Ну все, успокойся, Копейкин подбавил твердости в голос и легонько встряхнул мальчика за плечи, хватит реветь. Слезами горю не поможешь. Давай-ка подумаем, куда они могли деться. И главное что нам с тобой теперь делать. Только успокойся сначала. Тебя как зовут-то хоть?
Встряска подействовала лучше. Антон вдруг увидел себя со стороны и устыдился. Совсем расклеился, как девчонка. СтыдноОн шмыгнул носом, вытер рукавом глаза и постарался взять себя в руки.
Антон, ответил он на вопрос, поднимая глаза на незнакомца, помолчал секунду и добавил, Москвин.
Очень приятно. А меня Николайэээ капитан замялся. Николаем Николаевичем его давно никто не называл. Да никогда, практически, а не «давно». В армии «товарищем капитаном» звали, кому положено, а остальныеКэпом все больше или Ником. А еще раньшену это уже совсем давно было.
Ник, поправился он, протянул мальчику руку и слегка сжал его узкую ладошку сильными пальцами, вот что. Пойдем-ка, полицейского найдем. Пусть они делают свою работу. Во-первых, по радио объявить надо, а во-вторых
«Во-вторых, может, уже трупы неопознанные где-то обнаружились»додумал он уже про себя.
Зачем по радио? На случай, что они забыли? спросил мальчик язвительно, и что «во-вторых»?
Искать полицейского ему совсем не хотелось, и он, как раз, собрался объяснить это незнакомцу, но в это время из глубины зала возникли два высоких стриженных мужчины в одинаковых серых костюмах и галстуках. Они приблизились к скамейке и, один из них вежливо обратился к мальчику, не обращая внимания на Копейкина:
Антон Москвин?
Антон ратерялся и молча кивнул, глядя снизу вверх на спросившего.
Второй мужчина вынул из кармана красную книжечку и повертел ее перед носом Антона.
Интерпол, объяснил он, мы располагаем сведениями о ваших родителях. Просим пройти с нами.
Первый мужик взял мальчика под локоть и помог ему подняться.
Оказавшись на ногах, Антон немедленно оказался зажатым между двумя провожатыми, каждому из которых он едва доставал макушкой до груди.
Копейкин, немного оторопело следил за происходящим, и решил, наконец вмешаться, когда мальчика уже повели прочь. Он поднялся с лавки и сделал шаг следом, намереваясь остановить удалявшуюся группу, но это не потребовалось.
Интерполовцы, наконец, заметили его. Один из них продолжил идти вперед, крепко взяв Антона за руку, а второй повернулся и подойдя вплотную к капитану, сказал негромко:
Не стоит. Интерпол благодарит вас за оказанную помощь. Я бы на вашем месте поторопилсявас там ждут, он кивнул в сторону двери, через которую шла посадка в московский самолет. Перед ней стояла стюардесса, которая приветливо улыбнулась и кивнула капитану, дальше, мы сами справимся. Еще раз спасибо, повторил полицейский и развернувшись быстрым шагом пошел догонять напарника.
Антон, едва поспевая за своим длинноногим провожатым, оглянулся и беспомощно посмотрел на капитана. Беззвучно, отчаянно артикулируя одними губами, он несколько раз повторил:
П-А-С-П-О-Р-Т! ПАС-ПОРТ! ПАСПОРТ!
* * *
«Рапорт? Порт? Транспорт? Аэропорт?»Копейкин напяженно всматривался в губы мальчишки.
Что он имеет в виду? При чем здесь аэропорт? Троица удалялась, двигаясь к выходу, смешивалась с толпой. Кэп отвернулся, посмотрел на стюардессу, которая все еще улыбалась ему у входа в кишку, сделал шаг в ее направлении.
«Ну вот, все и образовалось, подумал он, мальчишка в надежных руках. О нем позаботятся те, кому платят за это деньги. Родители отыщутся, конечно. Куда им деваться? Скорее всего, какие-то проблемы с таможней, или что-то в этом роде Все в порядке. И на самолет успеваю».
Довольный, он сделал еще шаг. И остановился. Что-то не так Вещи! Он оглянулся на сумки, ситроливо стоящие на полу. «Вещи остались Странно, что никто про них не вспомнил. Что же теперь? Стоп! Паспорт! Паспортвот что кричал мальчишка! Полицейские забыли про вещи допустим. Но документы-то? Документы же они должны были спросить! Ну пусть у пацана не спросили, а у меня? Мало ли кто я такой? Может, сообщник? И откуда они знали, что я говорю по-русски? И самолет задержали Черт! Не вяжется что-то»