Мишка для Надюшки - Ганина Таисия

Таисия ГанинаМишка для Надюшки

1

Что может быть лучше скорости? Ветер бьет в лобовое стекло, под шинами мелькают тысячи миль. По обе стороны от машины сверкает новогодними огнями ночной город.

Михаил счастлив. Он, наконец, закончил очередной сложный проект и теперь со спокойной душой едет домой. Домой! Как сладко звучит это слово. Домэто место, где тебя ждут. Где не спят ночью, если тебя нет. И его ждут тоже. Михаил, одной рукой удерживая руль, достает из кармана маленькую коробочку. Сегодня всё решится. Она должна согласиться. Или не должна? Но ничего, он сумеет её убедить. У них все будет хорошо!

В кармане звонит телефон. Это Вика. Михаил радостно улыбается и берет трубку.

 Алло, привет, Вик!

 Привет, МишаЕё голос звучит странно, но он всё списывает на усталость.

 Я еду домой, Вика! Скоро буду, жди меня!

 Можешь не торопиться Миш, я все решила. Я ухожу. Я другого люблю.  Долгие гудки в трубке.

Михаил отрывает взгляд от дороги и с каким-то отупением смотрит на телефон. Уходит? Любит другого? Почему? Он сжимает в кулаке коробочку с кольцом и надеется, что это просто дурной сон. Михаил сейчас проснется, и все будет как раньше.

Или не будет? Вика не стала бы шутить. А значит, она сказала правду. Она ушла. И ему снова нужно возвращаться в пустую, холодную квартиру. Она не будет ждать его с работы, ругаться, если он задерживается. Не будет разбрасывать свои вещи по всей квартире, не будет пить кофе по утрам из его кружки У него была семья А теперь ее нет. Он снова остался один

Он с новой силой сжимает в руке коробочку. И не замечает, как грузовик заносит на скользкой зимней дороге. Он не слышит и визг тормозов. Михаил не успевает увернуться. Страшная сила сминает машину, слышится хруст металла Последнее, что он видитночной город. А дальше приходит темнота.

2

Сознание возвращается рывками. Вначале он слышит чьито голоса. Они звучат будто изпод подушки. Глухие, тихие.

 Как он?

 Еще не приходил в себя. Шансов мало Ему нужно захотеть жить, найти цель. Жаль, что мы не смогли найти родственников. Девушка сказала, что он её не интересует Как так можно?

Не интересует Не нужен

Странно, правда? Еще недавно она мечтала о том, как они купят дом и переедут загород. Придумывала дизайн для комнат, размышляла, где устроят детскую А сейчас он ей не нужен.

Дальше приходит зрение. Все вокруг такое белое Снег? Нет, это просто больничная палата. Рядом тихо пищит аппаратура. Мерно капает раствор в капельнице. Неяркий свет от лампы на тумбочке. Неприятный запах лекарств бьет в нос. Он никогда не любил больницы

За дверью разговаривают две медсестры. Одна из них открывает дверь и заходит в палату.

 Как тут Вы?  Глаза девушки расширяются.  Пришли в себя? Очень хорошо!

Чему она радуется? Он пришел в сознание? А что тут хорошего?

Медсестра хватает трубку телефона и быстро набирает номер.

 Андрей Павлович? Срочно, в сто десятую! Он в себя пришел!

Девушка суетиться рядом с ним, меняет капельницу, достает лекарства. Вскоре в палату входит врач. Это сухонький старичок с хитро поблескивающими глазами. Он совершенно не похож на доктора. Скорее уж, это гном из старой детской книжки.

 Ну, как тут наш больной? Пришли в себя? Да это просто замечательно!  Пока Андрей Павлович это говорит, он проверяет показания прибора, чему-то кивает, ощупывает Михаила.

 Как Вы себя чувствуете? Голова кружится? Болит? Ноги чувствуете?

Михаил едва находит в себе силы, чтобы ответить. Нет, не кружится, не болит. Да, чувствует. Врач серьезно кивает, еще раз проверяет приборы. Что-то долго говорит медсестре. Михаил отворачивается к стенке.

Он сам не замечает, как засыпает. И снится Михаилу на удивление хороший сон. Огромный дом, много света и тепла. Вика что-то говорит ему, а он наслаждается этим теплом и светом. На улице лето, поют птицы

Когда он просыпается, солнечный свет вовсю бьет в окна. На улице всё блестит от снега. Больница. Белая палата. Авария.

Всё это разом наваливается на Михаила, придавливает его к кровати, вышибает воздух из легких. Дышать становится трудно, кислорода не хватает Ему едва удается справиться с собой.

Заходит медсестра. При свете дня он может, наконец, её рассмотреть. Это девушка лет двадцати пяти. Короткие темные волосы выбиваются из-под больничной шапочки. Серые, цвета грозового неба глаза глядят сочувственно и обеспокоенно. Девушка дает ему лекарства, таблетки. Мерит температуру, проверяет приборы. И пытается накормить. Но Михаил не хочет есть! Совсем не хочет И не нужно предлагать кашу, бульон. Он не будет есть. Не хочется Ничего не хочется

Михаил снова проваливается в сон. Он теперь вообще часто спит. А что еще делать? Иногда приходят хорошие, яркие сны. Там он не один, во сне он счастлив. А потом Михаила опять выбрасывает в это белый стерильный мир больницы, с её неприятным запахом.

Медсестра приходит каждый день. Как он узнал, её зовут Мария. Девушка не просто приходит, она постоянно тормошит его. Что-то рассказывает. Смешит. Заставляет разговаривать.

Неожиданно в палату заглядывает девочка. Совсем маленькая, лет трех. Подходит к кровати, что-то говорит. И смотрит. Михаил замечает, что у неё необыкновенные глаза. У человека не может быть таких глаз. Огромные, синие-синие, как океан. Ясные, как две звездочки. И от пристального, не по-детски серьезного взгляда ему становится не по себе Вскоре приходит Мария. Она очень удивляется, увидев девочку рядом с ним и пытается быстрее её увести.

 Надюша, разве я не говорила тебе сидеть тихо и не ходить по больнице? Ну-ка, давай, пошли. Карантин в садикеЭто уже в его сторону.

Девушка уводит малышку, и он снова остается один.

Михаил слышит разговор за дверью. Разговаривают двое. Мария и еще кто-то, он не может различить по голосу.

 И не надоело тебе с ним возиться, Машка?  Голос спрашивает насмешливо, с иронией.

 Не надоело!  Мария отвечает резко, даже грубо.  Не надоело!

 Эх, только время зря теряешь. Возишься с ним, возишься, а он Видала я таких! Не хочет он жить, потому и не поправится. Посмотри, он же сдался! А без желания бороться у него ничего не выйдет. Желание жить, оно важнее всего.

 Выйдет. У него всё получится.  Мария очень упряма.

Она заходит в палату, и Михаил притворяется спящим. Все правильно. Он не хочет бороться.

Но девушка действительно упряма. Она не желает сдаваться и не верит, что он сдался. Но время идет, а ему не становится лучше.

Однажды она приходит и тихо садится на стул у его кровати. Он лежит на спине и может видеть её, если скосит глаза. Девушка сидит ссутулившись, опустив руки. Её голос непривычно глух.

 Неужели Вы сдались? И не хотите бороться?

Что ей ответить? Михаил молчит. Она сама всё знает.

 Знаете, я вам расскажу коечто. Я была очень серьезно больна. И в один момент я не захотела бороться. Просто устала. Мне стало все равно как я выгляжу, что ем, с кем разговариваю Всё равно, жить или Нет Я как-то существовала, подругому это не назвать. Вставала по утрам, одевалась, шла на работу. Тогда я работала в детской больнице. Мне некому было помочь. И некому было ободрить меня, встряхнуть и сказать: «Что ты творишь? Живи!». Брат и мама жили в другом городе, я им ничего не говорила Зачем? Я ведь замуж вышла. Дура была такая, уехала в другой город Не послушалась, а ведь мне говорили Говорили и предупреждали, что счастлива я не буду. Но я же была взрослая, разве я когото слушала? А потом заболела. И резко стала никому ненужной

Потом появилась Надюшка. Ей всего годик был Её привезли поздно вечером, почти ночью. Там была какая-то авария на трассе. И Надюша осталась одна. Представляете, совсем одна, во всем мире! Такая маленькая, беспомощная Я тогда всю ночь просидела около её кроватки, всё смотрела на неё и думала: «Как же так? Как она будет дальшето жить?». Плакала Сердце рвалось, как на неё взгляну.

А она жила. Поправлялась, почти не плакала. Только смотрела своими огромными синими глазищами. Серьезно так смотрела, будто насквозь всех видела. Худенькая, маленькая, но сильная

И я решила бороться. Я решила, что выживу! Выживу, и заберу Надюшку себе. Она будет у меня, а я буду у неё. Мы будем не одни во всем мире. Мы будем друг у друга.

Как видите, у меня все получилось. И Надюшка потихоньку оживает. Она ведь вначале не смеялась, не плакала, не говорила. Была как заморожена. А теперь, кажется, отходит