Потерянные… забытые… кто знает?
Курт смотрел на полковника и ничего не понимал: где бы ни располагался Имперский Главштаб, там не забыли об их батальоне — Главный Инспектор наносил визиты ежегодно.
Полковник, словно разговаривая сам с собой, произнёс:
— Но в приказе сказано: находиться в постоянной боевой готовности для технического обеспечения военных кораблей Императора до соответствующего приказа о смене. Мы наготове и наготове останемся.
Голос старого офицера, казалось, доносился откуда-то из далей пространства и времени.
— Прошу прощения, сэр, — сказал Курт, — но я не совсем вас понимаю. Если все так и было, то ведь прошло столько времени, что теперь уже все равно.
— Нет, не все равно! — живо возразил полковник. — Вот почему и приходится засекречивать сведения, вроде твоих, насчёт северной равнины — для блага батальона! Здесь, на плато, нам выжить нелегко. Нам едва хватает еды, которую добывают полевые наряды и охотничьи экспедиции. Но пока мы сохраняем гарнизон и Техническую Школу — у нас есть причина держаться вместе. Там, на севере, жизнь легка, там мы перестанем быть боевой единицей. Один раз такое едва не случилось. Мудрый командир успел остановить события прежде, чем они зашли слишком далеко. Остались кое-какие памятки о тех временах — их намеренно оставили, чтобы мы знали — командиры не вправе забывать, зачем мы здесь!
— Какие памятки? — с интересом спросил Курт.
— Сынок, — сказал Харрис, — подняв со стола свой внушительный перьевой убор и осмотрев его со всех сторон — ты ещё не готов об этом услышать. Ну, вставляй перо и отправляйся. У меня много работы!
Глава 4
На военной базе номер три царило уныние. Корабли, которым надлежало выполнять приказ командира и вести тщательно спланированный поиск логовища генерала Карра за многие световые месяцы от базы, кувыркались на посадочную площадку подобно выжившим из ума пингвинам. Дюзы взрывались, компьютеры зацикливало и так далее — полный набор недугов, которым подвержено изношенное и плохо отремонтированное оборудование. Отдел техобслуживания тихо сходил с ума.
— Шинкль! — в конце концов завопил Крогсон. — Удаётся что-нибудь, где-нибудь?
— Пока ничего и нигде, сэр, — ответил коротышка.
— Тогда пусть что-нибудь произойдёт! — Крогсон водрузил ноги в стоптанных сапогах на исцарапанную столешницу и со свирепой энергией начал жевать и так уже изжёванную сигару.
— А как дела в остальных секторах?
— Не лучше, — вздохнул Шинкль. — Командующий Снорк в шестом секторе хотел было втереть очки, да поплатился. Выслал спецкоманду на фермерскую планету на краю Пояса, там они загипнотизировали все население. Пятнадцать миллионов зеленокожих скандировали: «Да здравствует генерал Карр! Долой Владыку-протектора! Как один умрём за дело народной революции!» и подобные вещи. Снорк даже вооружил их бластерами-коллапсаторами среднего радиуса, чтобы всё выглядело как на самом деле. Потом направил туда весь флот, закинул крючок на Базе-прима через свои каналы в прессе и начал ждать. И как по вашему, что ему прислали из бюро информации первой степени очерёдности?
— Не томи, — сказал Крогсон.
— Паршивого репортеришку-стажёра. Давать задний ход было поздно. Снорку пришлось идти до конца и он выжег планету до скального основания. Сегодня утром в «Космосе» напечатали заметку в три строчки, а Снорка наградили званием Третьесортного Защитника народных космолиний Восьмой степени.
— Мы и до этого не дошли! — мрачно проворчал Крогсон.
— Заметка на предпоследней странице, под разделом «Наши пернатые товарищи», — сказал Шинкль.