Нет, не все. Вот у тебя есть грудь, начала рассуждать Антонина, почему ты ее не показываешь? Тебе грудь надо показывать.
А ноги? Прятать? попыталась пошутить Соня.
Нет, зачем прятать? Ничего прятать не надо. Только тебя поярче надо сделать. А то у тебя ногти без лака, шорты бежевые ты такая размытая
И что ты предлагаешь? Рюшечки?
А хотя бы и рюшечки, смело заметила Антонина, и шифон, атлас. Твой лен скучен. Ты такая цыганка, испанка! Тебе нужно носить бусы. И шляпу.
Отлично, завтра пойдете с Софкой покупать бусы! обрадовалась Ира.
А мне панамку купите, поддержала Марина Михайловна.
Пошлите домой, сказала Антонина.
Тонечка, заметила Марина Михайловна, надо говорить «пойдемте», слова «пошлите» в русском языке нет. Как нет слов «ехай» и «кушай». «Кушай» только в выражении «кушать подано».
Антонина замолчала. Ира с Соней поперхнулись вином и долго кашляли.
Дети, как ни странно, друг с другом хорошо ладили. Анька играла с Андрюшей, Витя и Тася общались как взрослые. Вечером расселись на веранде.
Ну что, пьем? обратилась ко всем Ира.
Опять? испугалась Соня.
Ой, девочки, как же хорошо, подала голос Марина Михайловна. Ладно, пойду спать.
Какой спать, Марина Михайловна? возмутилась Ира. Посидите с нами, хоть чайку попейте.
Ира разлила откуда-то взявшееся вино, в один момент заварила чай и поставила чашку перед разомлевшей бабулей.
Марина Михайловна, раскроете секрет молодости? весело спросила Ира.
Ой, девочки, мне бы ваши годы! мечтательно ответила Марина Михайловна. Хотя нет, не хочу. Сейчас я могу позволить себе любую глупость. Ну, назовут чокнутой старухой и все, с меня взятки гладки. Нет, старость это свобода. От всего.
Точно, точно, подхватила Антонина. Вот у нас педагогиня на курсах по этикету была. Такую чушь несла, а все слушали. Как будто откровение.
Тонечка, скажи мне лучше, перебила ее Марина Михайловна, а какой краской лучше волосы красить?
Я не знаю, испугалась Антонина, я же не парикмахер. Мы этого не проходили.
Как не парикмахер? А кто?
Имиджмейкер, гордо сказала Антонина. Я могу только советовать. Какой стиль выбрать, какая прическа подойдет. Я не крашу и не стригу.
Это теперь так называется? искренне удивилась Марина Михайловна.
Да, это модная и очень прибыльная профессия, с пафосом заявила Тоня.
Соня с Ирой тихо подхихикивали.
А жаль, что ты не парикмахер, сказала Марина Михайловна, а то бы подстригла меня.
Мама, у меня живот болит и голова кружится. Я что-то нервничаю. Без повода, подошла к Ирине Тася.
Катастрофа ты моя Ивановна, ласково сказала Ира. Что ж ты нервничаешь?
Я же говорю, без повода. На душе неспокойно.
Душа моя, шла бы ты спать. И скажи остальным, чтобы ложились.
Хорошо, мамочка. Только я еще немного подумаю.
Девочка ушла.
Что мне с ней делать? Скажите мне как педагог, обратилась к Марине Михайловне Ира. Не от мира сего девочка.
А зачем ей? За мир отвечаешь ты, ответила бабуля.
Марина Михайловна и Антонина ушли спать. Ира с Соней допивали вино.
Ладно, я тоже пойду. Ира встала.
А мне не спится. Иди. Я тут уберу и подмету, сказала Соня.
Ну-ну.
Соня убрала посуду, подмела веранду сна не было ни в одном глазу. Она развесила полотенца и наткнулась на ведро. Решила протереть полы хотя бы на веранде и кухне. В тот момент, когда она на четвереньках ползала под столом, зазвонил телефон.
Алле? ответила Соня.
Сонька, ты не спишь? спросила Маргоша.
Нет, полы мою.
С ума сошла? Час ночи!
Маргоша, все в порядке. Не волнуйся. У нас отличная компания. Соня говорила и понимала, что слова складывает с трудом. Заговаривается.
Ты что, пьяная?
Нет, то есть да. Но не сильно. Мы все вместе сидели. Дети спят. Спроси у свекрови.
Ладно, я вам завтра позвоню.
Маргоша, все отлично. Не парься.
Чего?
Ничего. Вот стану старой, буду говорить, как хочу. Старость, Маргоша, это свобода. Ты об этом знала?
Маргоша положила трубку, и Соня расстроилась ей как раз захотелось поговорить. Она бросила ведро с тряпкой и пошла посмотреть, уснула ли Ира. Все спали. Соня добрела до кровати и рухнула.
Утром она проснулась поздно. Андрюшки не было. Соня пошла в ванную на полу валялось полотенце, и весь пол был мокрый. Соня взяла тряпку и вытерла воду. Встала под душ вода текла чуть теплая. Там стоял нагреватель, и, видимо, все уже успели помыться. В гостиной сидела Анька и учила таблицу умножения на три. Андрюшка сидел рядом над стопкой цветной бумаги и фломастерами. Тася пересказывала Вите книжку, которую читала, про девочку, которая была злой и гордой. Потом злая фея сделала ее служанкой, и она стала доброй и хорошей. Тася рассказывала и показывала. Она была то девочкой, то злой колдуньей. Витя потерял дар речи. Взрослых не было.
Привет, дети, сказала Соня, а где все?
Ей никто не ответил.
Аня, а где бабушка? повторила Соня вопрос.
Трижды четыре двенадцать, произнесла девочка. Не знаю. Ушла. Сказала придет, проверит. Трижды пять пятнадцать.
А ты что делаешь? спросила Соня у сына.
Стенгазету, мрачно ответил он.
Понятно, ответила Соня.
Тетя Соня, вы, обратилась к ней Тася, если вы сядете на диван, то сможете послушать, что стало со Златовлаской, когда в нее влюбился принц.
Как ты себя чувствуешь? спросила Соня у Вити.
Нормально, буркнул он.
А где твоя мама?
Ушла с тетей Ирой в магазин и узнать насчет обеда.
А что у вас такой бардак?
В комнате действительно были навалены вещи, игрушки и скомканная бумага.
Где? заинтересовалась Тася.
Здесь. Это твое? спросила Соня, показав пальцем на валявшиеся на полу бисерную сумочку, блокнот и ручки.
Сейчас посмотрю, ответила девочка и бухнулась на пол.
Тася ползала по полу, поднимала вещь, рассматривала ее и перекладывала на кровать.
Это я писала стихи, объяснила она.
Так, давайте вы заканчивайте с заданиями, я быстро тут уберу, и мы пойдем на пляж, решила Соня.
Она протерла тряпкой полы, расставила обувь, собрала сумку и вывела детей.
Трижды девять Я забыла Теть Сонь, трижды девять, причитала Анька.
Мам, а ты мне напишешь, как я провел день, для стенгазеты? попросил Андрюшка.
Тетя Соня, вы, жаль, что так и не узнали, как Златовласка попала в замок.
У меня ноги болят, буркнул Витя.
Соня начала злиться. Все куда-то делись и оставили ее с детьми. Нашли няньку! Они дошли до пляжа, Соня обмазала всех по очереди кремом от загара и велела испариться. Андрюшка с Анькой побежали прыгать на волнах, Витя сел рядом и принялся страдать, Тася пошла складывать из камней королевский замок.
Соня легла и закрыла глаза. Но рядом пыхтел Витя, и она не выдержала.
Что с тобой? спросила она у мальчика.
Ноги. Натер.
Дай посмотрю. Соня взяла его ногу. Никаких мозолей. Все в порядке.
Не здесь, прошептал мальчик.
А где? испугалась Соня.
Не скажу, ответил Витя и сжал ноги.
Соня догадалась, что Витя натер внутреннюю сторону бедра.
А тебе мама чем мажет?
Кремом.
Потерпи. Придем домой, намажем.
Не намажем, чуть не заплакал мальчик, мама этот крем забыла.
Тогда мы сходим в аптеку и купим. Не переживай. Сходи искупайся.
Но Витя продолжал тяжело вздыхать и расчесывать ноги.
Андрюша с Анькой познакомились с мальчиком Кирюшей. Судя по выпавшим передним зубам, Кирюше было лет шесть. Одет он был в спортивную футбольную форму с фамилией Муранов на спине. Соня такого футболиста не вспомнила, из чего заключила, что Муранов фамилия мальчика. Кирюша бегал по пляжу в носках и шлепках. Его родители расположились рядом. Девушка-блондинка в спортивном костюме и мужчина лет на двадцать старше. Мужчина пил пиво, а девушка бегала за Кирюшей и голосила:
Кирюша, осторожно, не ходи туда, я сказала. Кирюша, слезь немедленно. А вы мамочка? обратилась девушка к Соне.