Неприятность настигла, когда группа уже перебралась через самое опасное местонебольшую речушку, отделявшую немецкие позиции от нейтральной полосы. Дальше тропка шла на стыке позиций двух рот, каждая из которых старалась свалить наблюдение на соседей. Немцы ограничивались только редкими сигнальными ракетами, больше надеялись на лунный свет, раз погода ясная, а луна большая. Но если прикрыть глаза заранее, то, пока часовой от смены освещения слепнет, проскочить небольшой участок, где тебя могут заметить, для здорового мужчины даже с грузомерундовое дело. Вот только никто не подумал, что после дневной оттепели ночью ударил морозец, а лёгкий ветерок припорошил снегом намёрзший ледок. Бежавший четвёртым радист поскользнулся
Иван, ты как?
Плохо, товарищ лейтенант. На рацию упал. Кажись, хана ей.
Сам как?
Колено, кажись, разбил.
Быстрая проверка показала, что радиолампы и аккумуляторы варварского обращения не перенесли, группа осталась без связи. К тому же Иван, пытаясь упасть так, чтобы не повредить рацию, потянул ногу и становился обузой.
Значит, так, после недолгих размышлений приказал Игорь, идёшь обратно. Рацию оставь, потом заберём. Василий, Никита, вы со мной. Николай, окликнул он сапёра, идёшь в сопровождение. Если придётся незнакомой дорожкой обходить.
Сапёр кивнул: понятно. Он-то за последние дни минные поля успел изучить наизусть, да и схроны все помнит. А времени до рассвета всего полночи, запросто может случиться, что придётся день на нейтралке отсиживаться.
Трое разведчиков ждали полчаса, пока не убедились, что речушку товарищи прошли незамеченными. После чего двинулись дальше к шоссе. Вот только, похоже, удача сегодня отвернулась совсем. На дороге за целый час не появилось ни одной машины, и, значит, придётся идти до города, а языка потрошить сразу на месте. Утром наступление, и ждать, как обычно, в какой-нибудь ухоронке до следующей ночине успевают.
Речушка петляла, потом разрезала немецкие позиции и пошла к городу. Шоссе послушно следовало за ней Вдруг идущий впереди боец встал и поднял руку, подзывая товарищей.
Мужики, смотри, шепнул он. Мост там. А в будке свет. Смотрим?
Давай. Если одинберём.
К этому времени ветер разыгрался уже не на шутку, закружил позёмкой, завыл. Подойти в такую погоду незаметно сможет даже слон, а уж опытные разведчики тем более Когда все трое уже замерли возле будки и готовились выбить дверь, внутри зазвонил телефон и писклявый голос затараторил по-немецки. Игорь предостерегающе махнул рукой, вслушался ругнулся себе под нос и дал команду «назад». А когда отошли так, что часовой их услышать не мог, объяснил:
Не выйдет. Судя по разговору, ему каждые полчаса звонят.
Не успеем, согласились остальные.
Идти по шоссе в обратную сторону смысла не было, но и блуждать по улицам тоже толку мало. В такую погоду если из тепла и выглянет кто, то только у дороги. Потому на городскую сторону перешли прямо по льду под мостом Когда все трое уже были у крайней опоры, в город въехал грузовик, и Игорь не знал, ругаться ли ему на несправедливость судьбы или радоваться везучести. Задержались бы на шоссене пришлось идти в город вообще, пошли прямо по льдуих заметил водитель. Дальний берег реки высокий и пустой, по мёрзлой скользкой земле подниматься долго, а облака раздулои на подъёме как на ладони.
Сразу за полосой кустов по краю обрыва начиналась городская площадь. Как положено в старинных городах Новгородчиныс большой церковью, вокруг которой теснились хозяйственные постройки. Но главное: рядом с церковью мёрз часовой! И пусть луна светила вовсю, с реки опять налетел ветер, и большой железный лист-вывеска с намалёванной надписью «Заготзерно» на одном из сараев загрохотал так, что за шумом не слышно ни шагов, ни скрипа снега. Самым ближним к часовому в цепочке разведчиков оказался Василий, и это тоже выходило удачноневысокий брянский мужик силой обладал чудовищной, в полку даже история ходила, как во время рукопашной схватки он сапёрной лопаткой обнажды перерубил вражеский автомат.
Вот и сейчас, едва часовой ушёл за угол колокольни, стремительная тень сначала метнулась в нишу между крыльцом и каким-то мусором, а когда немец второй раз повернулся спинойповалила на землю, одной рукой сжимая так, что враг не мог даже пошевелиться, а второй затыкая рот кляпом. Игорь и Никита тут же бросились на помощь Вот только когда они подоспели, стало ясно, что смысла в этом не было: Василий сжал немца слишком сильно и переломил позвоночник.
Командир, извини Но уж очень оказался похож на
Игорь в ответ только молча покачал головой: понимаю. Во время эвакуации из-под Брянска Василий не успел в родное село чуть-чуть, отряд немцев, отправленный для зачистки окрестных деревень от «евреев и коммунистов», убил семью фактически у него на глазах. И какое могло быть утешение обезумевшему от горя мужу и отцу в том, что всех развлекавшихся солдатиков он прикончил голыми руками прямо там, в избе? Вася-весельчак, как его прозывали в селе, умер в тот вечервместо него появилась холодная расчётливая машина, живущая только ради мести. Но иногда, если немец вдруг напоминал ему кого-то из убийц, чувства прорывались и сдержаться мужчина не мог.
Так. Спокойно. Если стоял один, поставят и другого. Время до утра есть, успеем. А дальше разберёмся.
Остальные кивнули: сейчас они быстренько берут нового часового, расспрашивают его и уходят. Если опять встанет туман, то перебраться через линию фронта не проблема. Если же небо окажется чистым, то с утра по немецким позициям ударит артиллерия, а по договорённости с комполка окопы ещё отутюжат и «Пешки». Немцам тогда точно будет не до поиска неведомых диверсантов, а в общей кутерьме разведка успеет выйти к своим до наступления. Никита и Василий принялись маскировать следы невезучего часового: труп свалить через разбитое окно в один из заброшенных сараев, натоптанные отпечатки своих сапог засыпать снежком. Игорь взял ключи и отправился осматривать местностьгде лучше прятаться и где допрашивать нового языка.
Первым делом заглянул в сараи, но их Игорь отмёл сразу: мусор, обломки ящиков. Да и далековато отсюда нападать, второй раз может не повезти. Особенно если ветер стихнет. Оставалась церковь. К тому же на двери красовался солидный замокподвесь его так, чтобы казался закрытым, и часовой даже не подумает, что внутри кто-то есть. Лейтенант вернулся обратно, втроём разведчики поднялись на крыльцо, отомкнули дверьи замерли. Никита даже удивлённо присвистнул: всё помещение алтаря было доверху забито ящиками с боеприпасами, а на полу перед иконостасом стояло несколько пулемётов и пирамида винтовок. Судя по всему, здесь расположился батальонный склад. Значит, сменный часовой будет обязательно и наверняка скоро.
Вот только прошёл час, потом второй, затем ещё один. Начало светатьа смена так и не появилась. Зато на площадь въехала походная кухня, от которой вкусно потянуло запахами каши. Дородный мужик-повар, щёлкнул кнутом: «Тпру-у-у»и стал призывно кричать, худосочный помощник приготовился с половником раздавать порции, а со всех сторон начали выходить солдаты. Игорь вдруг подумал, что напоминают ему немцы сейчас таракановвыползают из щелей, развалин домов и землянок, где провели ночь. На фоне снега чёрные, лиц, а то и голов, не видноот холода намотали на себя всё, что можно. Только лапки-конечности торчат. У кухни сразу началась толкотня, потом образовалась очередь. Кто-то, получив свою порцию, ел прямо на месте, кто-то уносил с собой. А иные, едва закончив, шли за сарайчикиночной ветер стих и по запахам стало понятно, что там организовали туалет. Впрочем, некоторыевидимо, совсем уже забывшие нормальную человеческую жизньне особо стесняясь, шли на край площади и оправлялись там.
Что делать будем, командир?
Пропадать, так с музыкой, ответил за Игоря Василий. Небо чистое, через час наши стрелять начнут. А колокольнясчитай, главная цель.
Игорь кивнул: артиллерист по первому образованию, он лучше всех понимал, что церковьидеальное место для корректировщика. Потому накрыть постараются первыми же залпами.