В нем вы найдете коричневую тетрадку. Я хочу, чтобы вы ее взяли...
- ... и воздушной почтой переправил Гитлеру, - закончил Хольт, криво усмехаясь.
- ... и передали в Военный штаб, - невозмутимо сказал Смит. - Это вас устраивает?
- Пожалуй... так более разумно. Но почему вы сами этим не займетесь?
- Не могу, - отозвался Смит, - не спрашивайте почему, просто не могу. У меня связаны руки - Проницательные глаза блестели. - Эта тетрадка хранит чрезвычайно важную тайну, Денни.
- Военную?
- Формула не зашифрована; ее легко прочитать, а также использовать. В этом-то вся прелесть. Любой может...
- Вы сказали, владельца дома в Бруклине зовут Китон. А что с ним произошло?
- Ничего... покамест, - ответил Смит и тут же поторопился замять: - Формула не должна пропасть, поэтому нам надо там быть именно около одиннадцати.
- Если уж так важно, почему мы не едем сейчас, чтоб взять тетрадку?
- Формула будет завершена только за несколько минут до одиннадцати. Сейчас Китон разрабатывает последние данные.
- Больно мудрено. - Хольт был недоволен. Он заказал еще виски. - А что, Китон - нацист?
- Нет.
- Может, ему, а не вам нужен телохранитель?
Смит покачал головой.
- Вы ошибаетесь, Денни. Поверьте, я знаю, что делаю. Очень важно, жизненно необходимо, чтобы эта формула была у вас.
- Гм-м...
- Есть опасность. Мои враги, быть может, поджидают нас там. Но я их отвлеку, и у вас будет возможность войти в дом.
- Вы сказали, они не постесняются убить вас.
- Могут, только вряд ли. Убийство - крайняя мера, хотя этаназия (1) не исключена. Только я для этого неподходящий объект.
Хольт не пытался понять, что такое этаназия; он решил, что это местное название и означает проглотить порошок.
- Ладно, за тысячу долларов рискну своей шкурой.
- Сколько времени понадобится, чтобы доехать до Бруклина?
- Наверно, час при эдакой тьме. - Хольт вскочил. Скорее. Ваши дружки тут.
В черных глазах Смита отразился ужас. Казалось, он сжался в комок в своем объемистом пальто.
- Что теперь делать?
- Через заднюю дверь. Они нас еще не заметили. Если разминемся, идите в гараж, где я оставил машину.
- Да... Хорошо.
Они протиснулись между танцующими и через кухню вышли в безлюдный коридор. Открыв дверь, Смит выскользнул в проулок. Перед ним возникла высокая фигура, неясная в темноте. Испуганный, Смит сдавленно вскрикнул.
- Удирайте! - Хольт оттолкнул старика.
Темная фигура сделала какое-то движение; Хольт быстро замахнулся в едва видимую челюсть. Кулак проскочил мимо. Противник успел увернуться.
Смит улепетывал, уже скрылся во мраке. Звук торопливых шагов замер вдали.
Хольт двинулся вперед, сердце его бешено колотилось.
- Прочь с дороги! - прохрипел он, задыхаясь.
- Извините, - сказал противник. - Вам не следует сегодня ночью ездить в Бруклин.
- Почему?
Хольт прислушался, стараясь по звукам определить, где враг. Но, кроме далеких автомобильных гудков и невнятного шума с Таймс-сквер за полквартала, ничего не было слышно.
- Вы все равно не поверите, если я скажу вам.
То же произношение, такое же испанское слияние согласных, какое Хольт заметил в речи Смита. Он насторожился, пытаясь разглядеть лицо человека. Но было слишком темно.
Хольт потихоньку сунул руку в карман - холод металлических кастетов подействовал успокаивающе.
- Если пустите в ход оружие... - начал он.
- Мы не применяем оружия. Послушайте, Деннис Хольт, формулу Китона необходимо уничтожить и его самого - тоже.
- Ну, вы...
Хольт неожиданно нанес удар. На этот раз он не промахнулся. Кастеты, тяжело звякнув, соскользнули с окровавленного, разодранного лица. Едва различимая фигура упала, крик застрял в горле. Хольт огляделся, никого не увидел и вприпрыжку понесся по улочке. Для начала недурно.
Через пять минут он уже был в гараже.