Пропавшая бабушка - Владимир Горбань

Владимир ГорбаньПропавшая бабушка

Пролог

Начало этой увлекательной приключенческой истории с элементами мистики уходит корнями в начало XVIII века, когда царь Петр Первый взялся энергично рубить «окно в Европу». Конечно же, такие грандиозные дела в одиночку не делаются. И самодержец стал подбирать вокруг себя инициативных людей. Самым грандиозным сподвижником Петра, безусловно, был светлейший князь, генералиссимус и прирожденный авантюрист Александр Данилович Меншиков. «Счастья баловень безродный, полудержавный властелин»,  писал о Меншикове Пушкин в своей поэме «Полтава».

Надо отметить, что именно Меншиков был первым настоящим олигархом.

Светлейший князь обладал недюжинным умом, кипучей энергией, непомерной отвагой, жесткой хваткой, хитростью и интуицией. Но и пробы на нем ставить было негде! Меншиков был непревзойденный казнокрад, обладающий патологической жадностью. Это уже потом появится другой светлейший князь и фаворит Екатерины Второй Александр Григорьевич Потемкинсвоего рода реинкарнация Александра Даниловича Меншикова. А за Потемкиным последовала целая плеяда других умных, энергичных и беспринципных людей, умевших виртуозно совмещать интересы государства с интересами собственного кармана.

Плеяда сия не меркнет и поныне! Однако не будем их всех перечислять, ибо современные олигархи могут за это сильно обидеться на автора

Повторюсь, так уж повелось: коль человек умен, энергичен, предприимчив, то и беспринципен, жуликоват и беспардонен. Олигарходним словом

Но не будем затягивать Пролог. Меншиков тоже подбирал подходящих себе людей. Не столь талантливых олигархов рангом пониже. Был среди них и некий Афанасий Абрамович Гончаров, прапрадед Натальи Николаевны Гончаровой, жены Александра Сергеевича Пушкина. Слыл Гончаров удачливым калужским купцом и промышленником средней руки. Но однажды свела его судьба с Меншиковым. И освоили они гигантские государственные деньги. Уж не знаю, обошлось ли при этом без «откатов», но вскоре Афанасий Абрамович Гончаров со своим полотняным заводом стал монополистом, взялся поставлять Петру Первому бумагу и ткань для корабельных парусов. И за счет государственных заказов Гончаров быстренько «наколотил» 30 миллионов рублей, сумасшедшую по тем временам сумму денег!

Ну, а что было потом, об этом ведает история и автор этой повести. Впрочем, не судите строго: и история, и автор могли приписать много отсебятины

Глава 1

«Есть море, в котором я плыл и тонул

И на берег вытащен к счастью.

Есть воздух, который я в детстве вдохнул

И вдоволь не мог надышаться.

И вдоволь не мог надышаться

У Черного моря»,

 радостно напевая, Лёнька Гармаш размашистой походкой двигался по перрону Одесского вокзала в поисках своего вагона. Правая его рука была занята небольшим дорожным чемоданом, а левая четырьмя увесистыми пирожками с картошкой, перетянутыми широкой промасленной бумажной полоской. Пирожки были куплены в последний момент в подземном переходе, ведущем к вокзалу от Привоза. Горячие еще пирожки с необычайно смачным запахом

Леонид добрался до своего четырехместного купе, в котором уже разместились молодая супружеская пара и мужчина средних лет с хитрым взглядом то ли мелкого бизнесмена, то ли депутата муниципального уровня.

 Добрый день,  весело произнес Лёня.  Меня зовут Леонид. Прошу любить и жаловать.

Он поставил чемодан у ног и, оглядываясь по сторонам, искал, куда бы ему пристроить пирожки, чтобы окончательно освободить руки и снять куртку. Купейный столик был заполонен ворохом каких-то бумаг, очевидно важных документов.

Тем временем вагон дернулся и, плавно набирая скорость, покатил по железной дороге, отстукивая колесами характерные звуки.

Леонид пристроил дорожный чемодан и пирожки на багажную полку и скромно присел у купейной двери, положив ладони на колени. Царское место у окна и столика занял хитроглазый мужчина в темно-сером дорогом костюме.

 Извините, господа,  сказал он безоговорочным тоном,  но мне нужно немного поработать с документами.

И взялся перебирать бумаги.

Супружеская пара, в обнимку сидевшая напротив, не высказала возражений, молодые люди были заняты друг другом. Окружающий мир их мало интересовал.

 Я, пожалуй, тоже немного поработаю,  делая веселый вид, заявил Лёня, поднялся со своего места, достал с дорожной полки чемодан, вынул из него тонкую полиэтиленовую папку, шариковую авторучку и засунул чемодан обратно. В папке была статья об Одесской юморине, которую Гармаш готовил для одной из популярных днепровских газет. Он принялся не спеша вычитывать и править статью.

Прошло около получаса.

 Семен Аркадьевич,  представился в сторону Лёни мужчина с хитрыми глазами, снимая с лица очки в тонкой золотистой оправе,  я владелец торгово-закупочного комбината и депутат Одесского городского совета. Не хотите ли молдавского коньячку, так сказать, в плане небольшой интеллектуальной разгрузки?

 С удовольствием,  улыбнулся Леонид,  но у меня с собой нет стакана.

Хитроглазый бизнесмен и депутат улыбнулся в ответ и уверенно заявил:

 Мне бы ваши проблемы, молодой человек. Я бы тогда,  он отчаянно махнул рукой.  Присаживайтесь ближе.

По первой выпили, молча, не чокаясь, без закуски и вновь рьяно принялись за работу.

Прошло минут пятнадцать. Семен Аркадьевич аккуратно отложил в сторону документы, снял очки и хитрым взглядом вопросительно посмотрел на Леонида. Леонид в ответ утвердительно кивнул головой.

Выпив по второй, они вновь погрузились в бумаги. Поезд беспечно бежал по железнодорожному полотну, стуча о рельсы колесами, за окном мелькали весенние пейзажи, молодожены были увлечены друг другом и своими мобильными телефонами, в которых они рассматривали фотографии, иногда негромко комментируя их. Лёня с упоением правил статью, наспех набранную на компьютере, очень много оригинальных мыслей под воздействием коньяка рождалось в его талантливой голове.

Дверь в купе отъехала в сторону. Проводница средних лет в ладно скроенной темно-голубой униформе бодрым голосом спросила:

 Чай? Кофе? Чипсы, орешки, бублики с маком?  и с улыбкой бросив взор на молодую пару, добавила.  Даме могу предложить фисташковое мороженое.

 А нет ли у вас камбалы?  задумчиво спросил Семен Аркадьевич.

 Не держим,  сухо ответила проводница и задвинула за собой дверь.

 У меня есть пирожки с картошкой,  хлопнув себя ладонью по лбу, вспомнил Лёня, встал и потянулся к багажной полке.

Выпили по третьей. Коньяк был замечательным, пирожки великолепны. Душа стремительно поднималась в рай

Работа замечательно спорилась, но спустя полчаса уже Лёня бросил вопросительный взгляд на Семена Аркадьевича. Семен Аркадьевич пальцем указал под столик, где стояли бутылка и стаканы. Допив коньяк, оба, молча, углубились в работу.

Проехали Веселиново. Семен Аркадьевич, тяжко вздохнул и, сощурив карие глаза, посмотрел на Леонида. Лёня разочарованно развел руками. Семен Аркадьевич вынул из внутреннего кармана пиджака толстый кошелек, раскрыл его, достал две купюры и протянул их Лёне. Леонид утвердительно кивнул головой, взял деньги и вышел из купе.

Вернулся Гармаш довольно скоро. Уговаривать и, тем более, обольщать проводницу ему не пришлось. Женщина поняла его правильно сразу, лишь учуяла запах спиртного, исходящего из Лёниного рта. Глаза его, счастливо притуманенные, также недвусмысленно выражали просьбу.

 Курить в вагоне запрещено!  сказала проводница, протягивая Лёне бутылку.  Увижу с цигаркой, ссажу с поезда! И песни орать запрещено! Услышу, ссажу с поезда!

Гармаш ничего не ответил на угрозы проводницы, вежливо откланялся и отправился в свое купе.

И зачем проводница об этом сказала?! Теперь Лёне чертовски захотелось покурить и поорать песни! Лучше бы она запретила спать. Тем более, уставшее солнце уже клонилось к закату

 Бургундского не было,  слегка пошатываясь возле купейного столика заявил Лёня.  Будем довольствоваться грузинской чачей одесского разлива. И бубликами с маком. Шо вы плохого мне скажете за бублики?

Семен Аркадьевич многозначительно промолчал. Он лишь звонко щелкнул пальцами правой руки и понятливый на все сто Лёня плеснул в стаканы пахучую чачу.