В квартире, не то чтобы не было ремонта, здесь даже самой необходимой мебели не было. Пустые ободранные стены, облепленные чёрно-белой газетой. И вонь была такая, будто бы здесь жили бомжи. Хорошо, что на улице стояло лето, и была возможность нараспашку открыть окна и проветрить помещение, что я и сделала первым делом.
А вот кухня меня немного порадовала. Она была, конечно, очень маленькой, но там были старенький холодильник, плита, раковина и стол. Ванная была совмещённая с туалетом, и там с трудом мог поместиться только один человек.
Я по-всячески себя успокаивала и как мантру проговаривала: «Все будет хорошо, всё будет хорошо». Не плакала лишь потому, что дочь была рядом, а расстраивать её не хотелось.
Катюнь, а ты не хочешь прогуляться и посмотреть новый двор? Я там видела качели и песочницу, улыбнулась я дочери, а та только молча кивнула. Моя малышка очень редко говорила, в основном только прислушивалась и иногда переходила на жесты.
Распахнув все окна нараспашку, мы с Катюшкой пошли прогуляться и заодно зайти в ближайший супермаркет и купить самые необходимые чистящие средства, посуду и еду. Так как я в последнее время копила, у нас с дочерью была необходимая сумма денег, чтобы прожить первое время. Но я думаю, что уже завтра нужно будет просмотреть объявления о вакансии. А ещё за последние годы я неплохо стала владеть фотошопом и брала заказы на дом. Думаю, можно и тут попробовать дать объявления. Лишняя копейка никогда не повредит.
Наш район, в который мы переехали, оказался не таким уж и плохим. Да, он находится практически на самой окраине города, но, несмотря на это, он очень обжитой. Здесь много всяких магазинчиков, школ, садиков, салонов красоты, детских площадок, а главное много зелени и тихо. Ну, хоть в чём-то есть свои плюсы.
В магазине мы конкретно так затарились. А ещё, гуляя по универмагу, я нашла надувной матрас и купила его. Пусть он всего лишь полуторка, но на первое время хватит. Завтра буду искать всю нужную мебель, а ещё не повредит поклеить обои, пусть и самые дешёвые.
Домой мы уже возвращались с пакетами в руках и зубах. Даже Катюшке досталось несколько пакетов.
Подержите, пожалуйста, дверь! прокричала я девушке с ребёнком, которая заходила в подъезд. Мы с дочерью прибавили шаг.
Спасибо большое, поблагодарила я, когда вошли внутрь.
Вам на какой этаж? спросила девушка и улыбнулась мне.
Двенадцатый, пожалуйста, я опустила пакеты на пол. Руки от тяжести болели так, что уже практически подрагивали от напряжения.
О-о-о!.. Так вы наши соседи! Неужели пьяниц этих выкинули? посмотрела на меня девушка.
Не знаю. Квартиру купил бывший муж, я её только сегодня увидела, а кто жил здесь не знаю.
Ну, раз мы с вами соседи, тогда давайте знакомиться. Я Галя, а это Арина, моя дочка. Девушка протянула мне свою хрупкую ладошку, которую я тут же пожала.
Очень приятно. Оксана, а это моя дочка, Катюшка. Мы с девушкой рассмеялись.
Значит вы тоже живете вдвоём?
Да. Я посмотрела на дочку. Она с интересом рассматривала наших новых знакомых.
Лифт приехал довольно быстро, и мы все вчетвером дружно выгрузились из него. Попрощавшись с новыми соседками, мы с Катюшкой вошли в квартиру и приступили к уборке. Несмотря на то, что моей крохе было всего лишь пять лет, она у меня была очень умным и послушным ребёнком. А иногда мне даже казалось, что в её теле живёт взрослый человек. Она так пронзительно смотрела своими глазками-бусинками, проникая в самую душу, что и сомнения не оставалось, что перед тобой стоит взрослый.
Только уже ближе к ночи мы выдраили всю квартиру до блеска. Запах, которым были пропитаны стены, всё ещё немного присутствовал, но не так резко бросался в нос. Я смогла подключить холодильник и загрузила в него все продукты. Плита, слава богу, была исправна, и мы смогли приготовить себе скромный ужин.
На часах уже пробило полночь. Катюшка спала, а я лежала рядом и смотрела в окно на небо, усыпанное звёздами. Что нас ждёт впереди? Сможем ли мы преодолеть все тягости, упавшие нам с дочерью на плечи? Нужно столько ещё всего сделать, что даже не знаешь, за что сначала хвататься.
Во-первых, нужно найти работу. Во-вторых, устроить по возможности дочку в садик или нанять няню. Она же не сможет быть дома одна, пока меня нет. В-третьих, необходимо в меру своих сил сделать кое-какой ремонт, чтобы наша квартирка была похожа на нормальное жильё. И подумав вновь о ремонте, я взяла в руки телефон и стала пролистывать сайты. Уже через час я заказала доставку дивана на завтра, точнее, уже на сегодня, обои, занавески, подушки, одеяла, шкаф для одежды, стулья и ещё немного по мелочи. И только под утро я смогла уснуть.
Глава 2
Таир
Мужчина несокрушимой стеной сидел в своём кабинете, смотря, как за окном город накрывают сумерки. Ослабив свой галстук, он откинулся на кресле и на секунду прикрыл глаза, устало вздыхая. Ужасно болела голова и позвоночник от переутомления, а ведь доктор запрещал ему сильные нагрузки.
Таир вполоборота развернулся вместе с креслом в сторону своего стола и из самого верхнего ящика достал баночку с обезболивающим. Вытряхнул на ладонь две таблетки и закинул их в рот, запивая ромом, бокал которого держал в свободной руке. Опираясь о стол, он с тяжестью поднялся со стула и медленным шагом пошёл в сторону белого диванчика. Подойдя к нему, он опустился на мягкую поверхность, закидывая ноги на подлокотник.
Боль со спины стала переходить на ноги, и Таир практически беззвучно застонал.
Сука, прошипел мужчина, прикрыв веки, и попытался немного расслабиться.
Два года назад он снова встал на ноги, хотя уже был уверен, что этого больше никогда не произойдёт. Ему даже врачи не давали никакой надежды, но он выкарабкался. Как всегда вытащил сам себя за шиворот в уже уезжающий поезд. И сколько было физической боли после операций, когда он учился заново ходить, просто не передать словами. Сколько он унижений перенёс от самого себя. Да, в тот момент он возненавидел себя, но не опускал руки. Слишком он многое прошёл в своей жизни, чтобы вот так вот просто сдаться и отдать победу какому-то случаю. Тем более враги и завистники никуда не делись, и им нужно было дать отпор. А какое противодействие можно ожидать от калеки? Да никакое!
Он пытался не вспоминать прошлое, от которого иногда даже передёргивает. Но не вспоминать плохо удавалось. Каждая мелочь, встречающаяся на его пути, что-то да воспроизводила в его голове, что заставляло прикрыть глаза и вспомнить то, что уже давно хотелось забыть.
Раздался чуть слышный стук в дверь, которая тут же отворилась, и вошла молодая красивая блондинка. Её шёлковый сарафан цвета морской волны нежно обвивал стройное тело. На ногах белые босоножки на шпильке. Девушка лёгкой походкой, словно бабочка, пропорхнула через кабинет к Таиру, который уже открыл глаза и улыбался своей жене.
Я сколько раз тебе говорила, чтобы ты не употреблял алкоголь? Но ты же меня не слушаешь! девушка забрала бокал из рук мужчины и поставила его на стол.
После тяжёлого рабочего дня можно немного. Его губы слегка разошлись в довольной улыбке.
Таир, ты же знаешь, что алкоголь влияет на твоё здоровье. Прошу тебя, перестань пить эту дрянь. И ты не забыл случайно, какой сегодня день?
Нет, не забыл. Я уже позвонил Ахмеду, и он ждёт нас на парковке.
У меня лучший муж на свете, проворковала блондинка, подходя к дивану, на котором лежал Таир. Мужчина с трудом поднялся, отбрасывая ноющую боль, и встал на ноги. Одним движением он приблизил к себе жену и впился в её сладкие губы нежным поцелуем.
Сегодня у них праздник. Два года как женаты и Таиру не хочется сбежать от этой девушки. Наоборот, он с большим удовольствием возвращается домой и, засыпая, стискивает в своих объятиях Светлану, уткнувшись носом в её волосы.
Кто бы мог подумать, что эта хрупкая девчонка сможет вытерпеть такую сволочь, как Таир? Они познакомились ещё восемь лет назад, когда Света была послеоперационной сиделкой у Таира. Он, конечно, был в тот момент зол на весь мир и срывался на девчонке, показывая себя не с лучшей стороны. Но эта девушка всё вытерпела, а в особенности его несносный характер. Как же его бесило, когда он, беспомощный и практически неподвижный, валялся на больничной койке, а эта маленькая зараза заходила к нему с улыбкой от уха до уха и показывала своё хорошее настроение, когда ему сдохнуть хотелось.