Проводив взглядом молодого прокурора, Гершин вопросительно посмотрел на нее.
Мариша, тепло и легкая тревога в голосе. Ну?
Все хорошо, Игорь Наумович, я в порядке, потупилась, судорожно сглотнула и провела ладонями по полам плаща.
Джейми ненадолго ее отвлек, но теперь волнение вернулось снова. И не удивительно. Сегодня начинаются слушания по делу Мережкова. Ее первому самостоятельному делу. Конечно, куратор будет постоянно контролировать ситуацию, поможет советом и все такое. Но. Если она провалится сегодня, ей уже никогда не заработать у этих старых монстров авторитет, значит, другого дела ей попросту не дадут. И поэтомунет. Провала не будет.
Иди переодевайся, Гершин взглянул на часы. У тебя ровно десять минут.
Она кивнула, внутренне подобралась и пошла готовиться.
***
Стоило ей отойти, как к старому адвокату приблизился мужчина. Весьма представительный и интересный мужчина. Волосы с проседью, цепкий и властный орлиный взгляд, подтянутое тело, улыбка победителя. Дмитрий Дмитриевич Сабчаковский, один из двенадцати заседателей коллегии прокуроров.
Заклятый друг и оппонент. Знали они друг друга смолоду, нередко сталкивались в зале суда. Счет с небольшим преимуществом был в пользу Гершина.
Мужчины пожали друг другу руки.
Какая встреча, приветствовал Сабчаковский, бросив косой взгляд в сторону удалявшейся девушки. Все пестуешь своего ангелочка?
Адвокат изобразил кривоватую усмешку и предпочел не заметить скрытый в каламбуре сарказм. Ибо они, адвокаты, (защитники, хранители, те самые люди, которых природа наделила сверхспособностями и белыми крыльями), в просторечьи так иногда и называлисьангелы-хранители. А у прокуроров, сиречь обвинителей, крылья были огненные, да и задача несколько иная. Они карающие. Но дело-то общеерешать судьбы человеческие.
Рад видеть тебя, коллега.
До начала слушаний оставалось девять с половиной минут, Гершин сделал движение, желая направиться в зал суда. Однако коллеге явно хотелось выговориться:
Думаю, наш парень сделает твою подопечную.
Хммм?
И это будет правильно. Посуди сам, Игорек, разве это женское дело? Всю жизнь мотаться по темным мирам, копаться в чьем-то грязном белье, писать бесконечные отчеты, выискивать улики, прецеденты? Оно ей надо? Вот ей бы замуж, народить детишек.У девочки наконец появится смысл жизни. А что? Было бы в самый раз. Ах, молодость, молодостьпритворно вздохнул Сабчаковски и покачал головой, мечтательно поднимая глаза к потолку.
Левая бровь адвоката изогнулась, а губы начали складываться в трубочку. А прокурор, не обращая внимания на мимику оппонента, продолжал философствовать:
Вот скажи, разве женщина с ее тонкой и нежной нервической натурой может добиться чего-то в нашем деле?
Вообще-то, в словах прокурора был определенный резон, потому что до этого женщины в этом здании могли работать только техническим персоналом. Но у Гершина было неопровержимое доказательство.
А как же ее белые крылья? Это ни о чем не говорит?
Странный каприз природы, ничего более, безапелляционно заявил прокурор, на лице которого возникло жесткое выражение.
Гершин смерил его нечитаемым взглядом и прищурился. Эге, подумалось ему, так вот кто приложил руку, чтобы провалить Маришкин дебют. Впрочем, он нечто подобное подозревал. Если раньше и были сомнения, теперь они благополучно рассеялись.
Зато возникло непреодолимое желание щелкнуть заклятого друга по носу. Адвокат мельком глянул на огромные механические на часы в глубине холла, провел ладонью по лицу, скрывая улыбку, и проговорил:
Не знаю, Дима, как там что сложится, он сделал паузу, дождавшись, пока Сабчаковский на него взглянет, и только после этого продолжил. Неисповедимы пути Господни. А насчет сегодняшних слушаний Хочу предложить тебе пари.
Это ты о чем?
Часы в холле показывали без семи минут двенадцать. Надо закругляться.
А вот о чем. Значит так, если моя подопечная, ангелочек, как ты говоришь, добьется оправдательного приговора
Прокурор не дал договорить. Разведя ладони перед лицом адвоката, мягко, но четко и раздельно произнес:
Нет, нет и нет. Этого не будет.
Ну почему же, миролюбиво протянул Гершин. Слушания еще не начинались. Кто знает, как оно пойдет? Так вот, если приговор будет оправдательный, ты выставляешь мне ящик белого цолерианского*. Того самого. Урожай 1812 года, южный склон.
На сей раз Сабчаковский согласился без возражений, даже радостно хохотнул в предвкушении:
Готовь цолерианское, Игорек. Вместе разопьем.
А потом, засунув руки в карманы, прошествовал в зал.
Гершин остался один. Беглый взгляд на часыдо начала еще пять минут, по идее Мариша уже должна успеть переодеться к заседанию. Старый адвокат потер руки и быстрым шагом направился в сторону служебных помещений.
Он не ошибся, Мариша, наряженная в традиционные белые адвокатские одежды, как раз выходила из комнаты. Вид у нее был взъерошенный, взгляд нервный, даже призрачные белые крылья топорщились, как у воробья. Гершин вздохнул. Боится.
Поманил пальцем, чтобы подошла поближе. Подольше сохранить интригу.
Игорь Наумович, вы почему не в зале? Что-то случилось? она затравленно оглянулась. Только быстренько. Не хочу опоздать.
Игорь Наумович сделал озабоченное лицо и зашептал, оглядываясь по сторонам:
Мариша, я хочу тебе сказать
Что?! тут она забеспокоилась всерьез.
Ой, Маришенька Явсе бормотал старый артист, а потом словно в прорубь бросился. Короче, я на тебя поспорил.
Рот у Мариши глупейшим образом открылся.
Что?!
Ну Я поспорил на тебя с Сабчаковским. На кону ящик белого цолерианского. Урожай 1812 года, южный склон. Ты же понимаешь
Шеф! Вы! Ящик цолерианского?! Да вы же мне обещали!
Маришенька, короче, бес э Сабчаковский попутал. Но теперь, если ты не выгрызешь оправдательный приговор, придется
Дальше он мог бы и не продолжать. Глаза девушки зажглись воинственным огнем, а крылья расправились и даже как-то засветились.
Спокойно, шеф, проговорила она, пряча глаза под черными очками. Но о вашей страсти заключать пари мы еще переговорим.
Тряхнула головой и пошла вперед, только каблучки по мраморному полу зацокали. Адвокат смотрел вслед своей подопечной, и улыбался доброй улыбкой старого аллигатора. Отличная мотивация, прием сработал на все сто.
***
Две с половиной минуты оставалось до начала слушаний.
У самого перехода в зал суда Мариша опять столкнулась с Джейми. Точнее, это он опять чуть на нее не налетел. Еле успела переместиться в сторону. Молодой прокурор осмотрел ее пристрастным мужским взглядом, судя по выражению лица, увиденным остался доволен.
Шикарно выглядишь, Мариша, мои комплименты.
Адвокат Климова слегка покраснела и царственно кивнула в ответ.
Надо сказать, он и сам в блестящих стальных латах обвинителя смотрелся просто потрясающе. А его огненные крылья переливались, будто их трепал ветер. Сразу видно, прокурор рвался в бой. Но перед этим просто не мог отказать себе в удовольствии позубоскалить, потому что там, за дверями зала суда шуток уже не будет. И только открыл рот, сказать Марише, что она опаздывает, как та его опередила:
Джейми, хочешь пари?
Пари?
Да. Если приговор будет оправдательный, сразу после слушаний ты идешь со мной в бар.
У него даже глаза округлились от изумления.
А если нет?
Тогда я иду с тобой в бар, улыбнулась Мариша.
Э Кхммм А разница в чем? По-моему, я в выигрыше в обоих случаях?
Нет. Если выиграю я, она ткнула в него пальцем. Я за тебя плачу.
Джейми понял, что девушка имела в виду, однако сдаваться не собирался. Протянул ей руку в латной перчатке и произнес, чуть склонив голову набок:
Идет. Я в любом случае собирался пригласить тебя на свидание, так что
Ей ужасно хотелось закатить глаза и фыркнуть на коллегу, но тут прозвенел третий звонок. Слушания начались, и они все-таки опоздали.
Примечание:
Цолерианское белое*очень редкое иномирное игристое вино, весьма ценимое судейскими, производится только в Аламоре.
Глава 2
Климова! Вечно ты опаздываешь! шепотом рыкнул Джейми и потащил Марину за собой в пространство.