Она поклялась, что ближайшая ветка упомянутого дуба не ближе восьми футов от окна лаборатории, из которого Арт выбросился, вылетел или выпал.
— Так. И что же дальше? — вопросил Хэнк.
Марджи поведала, что пациент издал парочку воплей в духе Тарзана и, непринужденно спрыгнув на землю, помчался по газонам в северо-восточном направлении, то есть в сторону города. Его расстегнутая рубаха развевалась на прохладном весеннем ветерке, и он время от времени подпрыгивал, высоко взлетая в воздух (явно от переизбытка энергии), пока не скрылся из виду.
— Догнать!
И все трое бросились бегом по лестнице и дальше к служебной автостоянке, где Хэнк держал свой автомобиль.
Первый след обнаружился на стоянке такси рядом с госпиталем. Скучающий таксист припомнил, что какой-то чудик сел в машину с фирменными знаками его компании. Водитель по радио навел справки об уехавшей машине: пассажир направился к городскому банку.
— В банк!
Арт побывал в банке и ушел, оставив после себя легкое смятение: вице-президент собственной персоной выдал странному клиенту ссуду в размере 268 долларов 80 центов наличными и теперь никак не мог понять, почему он это сделал. Притом посетитель, собственно, не был клиентом, поскольку не имел банковского счета... У вице-президента, тем не менее, создалось впечатление, что банковский кредит пойдет на великие дела — изыскания в области физики, насекомых, Ганнибала и издание энциклопедии. В число великих дел странным образом затесались французское шампанское и форель а-ля гурмэ, и Хэнк опять навел по телефону справки: такси, в котором ехал Арт, находилось в пути к самому крупному магазину по продаже спиртных напитков.
— В магазин!
Там они узнали, что Арт приобрел с витрины рекламную бутыль французского шампанского (вместимостью в полгаллона) и объявил, что направляется прямиком в ресторан. Таксопарк ничем не мог помочь: водитель только что уведомил диспетчера, что больше не намерен отвечать на вызовы. Ничего не оставалось, кроме как проверить лучшие из ближайших ресторанов. Беглец обнаружился в четвертом — пышном заведении под претенциозным названием «Calice d'Or»: сидя в одиночестве за большим круглым столом, на котором громоздились новенькие, отсвечивающие золотыми корешками тома энциклопедии, он с видимым наслаждением ел и пил. Ел он, как впоследствии выяснилось, форель под соусом «графиня Валевска», а запивал шампанским из огромной бутыли, торчащей из серебряного ведерка и охлажденной во льду.
— Хей-хо! — взвыл пациент, завидев знакомую компанию, и воздел над головой объемистый фужер. — Шампанского для моих друзей! За пилюлю доктора Рэппа!
— Вы, — сухо сказал Хэнк, — немедленно возвращаетесь в госпиталь!
— Че-пу-ха! П'дать всем бокалы! За нашу др'жбу!
— Боже мой, Арт! — вскричала Марджи.
— Вдребезги, — прокомментировал Арли.
— Ничего подобного! — запротестовал Арт. — У меня пр'светление! То есть озарение! Гениальное предвидение! Все знаю и все п'нимаю! Знаете ли вы, доктор, что пышные кущи науки произрастают из единственного корня?
— Марджи, вызовите такси, — распорядился Хэнк.
— Энциклопедия, брызги шампанского — ведь это, в сущности, одно и то же!
— Вам помочь, сэр? — спросил Хэнка озабоченный официант.
— Да, необходимо увести его отсюда.
— Все дороги ведут к знанию! Даже невежество, если задуматься...
— Понимаю, сэр... Нет, он уплатил вперед.
Арт заметил Арли.
— Разве ВАМ не хочется разговаривать на трех тысячах четырехстах семидесяти одном языке?
— Ну конечно, разумеется, — увещевающе произнес тот.
— Когда я был ребенком, — пригорюнился Арт, — я играл как дитя, я мыслил как дитя. Довольно! Я возмужал...
— А вот и юная леди, сэр!
— Да, но кто же позаботится о бедном еноте?!
— Машина у дверей, доктор!
— Порядок.