Вопреки - Даша Громова

Я проснулся около полудня. В квартире никого не было, это я понял по тому, что в прихожей не горел свет, а с кухни не веяло ароматом свежего крепкого кофе, который папа обычно пил, пока не надоест. Из постели мне совершенно не хотелось вылезать, мне было так уютно лежать под большим хрустящим одеялом, что казалось, ничто не способно было лишить меня этого удовольствия. Но нет, кое-что всё же нашлось. Я почувствовал, как большой мокрый нос стал толкать меня в ногу, пытаясь стянуть одеяло. Ну спасибо, Барни, будильники с тобой можно вообще не заводить!

 Всё, встаю!  Воскликнул я, когда Барни принялся меня облизывать. Поверьте мне, лучше сделать всё, что хочет эта собака, прежде чем начнётся слюнявая атака. Сенбернарэто вам не чихуахуа, весом в килограмм, это здоровенная машина, весом под центнер, жаждущая объятий. Я сел на кровати и посмотрел в окно. Солнце уже во всю светило в щель между закрытых штор, требуя моего пробуждения. На голубом небе появлялись редкие облака, тут же прогоняемые ветром. Листва на деревьях под окном приятно шелестела осенний вальс, и, не зная, что сейчас сентябрь, можно было подумать, что наступило солнечное августовское утро. Но долго наслаждаться утренним умиротворением мне было не сужденоБарни стал подгонять меня, пытаясь запрыгнуть то на кровать, то мне на коленки.  Иду!  Я надел спортивки и вышел из комнаты.

Я заглянул в папину комнату, кроме раскиданных вещей и не заправленной постели, в комнате никого не было. Я зашёл в ванную, по пути заглянув на кухню. На столе стоял давно остывший мой завтрак, а на плите турка с кофе. Вообще, когда появилась Марта, то наши с папой завтраки стали более разнообразными, чем просто кофе. Нет, конечно, папа готовил, правда чаще всего мы заказывали еду домой по утрам. Но когда папа оставлял мне также завтрак, как это делает сейчас Марта, мне всегда было так приятно, что несмотря на то, поругались мы или папа торопился, он никогда не забывал про меня. Хотя, странно было бы, если бы папа обо мне забыл и с возрастом любил бы меня меньше, особенно после того, что мы вместе с ним прошли.

Я умылся и вернулся на кухню, где меня ждали оладья с карамелью и, еще не пригоревший от моей криворукости, кофе. Я высыпал кофе в турку, добавив сахар, и налил воды. Подождав, пока кофе перестанет цвести, я долил в турку остаток воды с молоком, и поставил её вновь на плиту. Вообще, я обожал готовить кофе, для меня это был такой сакральный момент, когда я только проснувшись совершал этот ритуал, и чувствовал, как плохие мысли уходят из моей головы с каждым лопнувшим пузырьком кофе. Возможно, из меня вышел бы неплохой бариста, но работать им я точно не хотел, разве что, подрабатывать на дому. Я перемешал кофе, чтобы не оставалось комочков, и подождал, пока появится пена. Когда я только-только начинал учиться готовить кофе, то я всегда ждал, пока он закипит в турке, как кипит чайник, в последствии чего мне приходилось вновь и вновь отмывать плиту от выкипевшего кофе, и подавлять свою злость растворимым из пакетика. Но как только готовка мне поддалась, то я уже не мог остановиться, и каждый свой день начинал с кружки свежесваренного кофе, что даже иногда опаздывал в школу из-за этого. Я убрал турку с плиты и поставил на подоконник, чтобы кофе стал остывать, сев рядом и достав телефон. Сегодня мой день был абсолютно непредсказуемым, но он был моим, чёрт возьми, моим, а не нового человека в старом облике.

Я включил в кухонных колонках музыку и принялся смотреть социальные сети. Вообще, я стал замечать за собой, что с каждым днём социальные сети всё меньше меня интересовали, хотя еще год назад, я бы не смог спокойно жить, зная, что не выложил ни одной фотки в историю или видео. Сейчас я вообще не помню, когда последний раз хоть что-то выкладывал.

Вот же черт, я совсем забыл, что договорился погулять с Дашей. Я вообще не представляю, как ей смотреть в глаза, зная, что уже вечером я перееду из страны навсегда. Да, я как последний придурок, ей еще ничего не сказал. Но мне страшно ей это говорить. Я не хочу, чтобы ей во второй раз было больно.

Вообще это был большой вопрос, ведь как ей сказать все то, что я собирался, я совершенно не представлял. Конечно, нужно быть полным кретином, чтобы, например, сказать, что я уезжаю учиться, потому что с учёбы когда-нибудь возвращаются. Врать тоже не хотелось, но правда меня пугала сильнее, чем сам переезд. Я уже один раз предал Дашу, и я не хочу предавать её еще раз. Тогда, она меня простила, но это не значит, что простит и в этот раз. Хотя, чем я заслужил её прощение, я не представлял. Но сейчас я не хотел об этом думать, я не хотел омрачать день раньше времени.

Я потрогал турку, она была слегка остывшей, и я, предвкушая вкусный кофе, уже стал подниматься с подоконника, как сильный порыв ветра распахнул приоткрытое окно, и оно, ударившись о нишу, снесло турку, а за одно и меня, с подоконника. Мои серые спортивки тут же пропитались теплым кофе, а белые обои на стене разукрасились коричневыми каплями. Чертыхнувшись, нет, не так Обрушив свой сокрушительный гнев в виде броска турки в раковину, я принял нирвану и смирился с пропущенным кофе. Барни, следивший за мной с самого начала, принёс из туалета влажную бумагу, бросив мне упаковку под ноги. Все-таки, не зря я учил его таскать всякие штуки по дому, когда мне было лень, даже научил его нажимать кнопку чайника и включать кран. Как говорится, лень родилась вперёд меня. Я вытер полотенцами капли, хотя, бархатные обои были безнадежно испорчены. Ну, я хотя бы старался. Что ж Можно заняться готовкой еще раз или же сходить в кафе Второй вариант привлекал меня все больше с каждым мгновением, тем более, жили мы в самом центре города, прямо в самом, на Венской улице, а рядом, через переход, был Венский замок (готический замок, возведённый Вульфриком Венцки в 1673 году), так что, кофеин здесь было предостаточно, моя любимая была неподалёку в парке вокруг пруда Агаты. Вообще, там просто аллея маленьких кафе и ресторанчиков, но моя любимая «Rayon de lumière», там делают восхитительный американо со сливками и карамельным сиропом. Тем более, надо бы выгулять Барни, пока он не развёл моря и океаны в прихожей.

Я перехватил пару оладий и направился в свою комнату, закинув по пути грязные вещи в стиральную машину. Вот черт, подумал я, и вернулся к ней, это же были мои последние штаны в доме! И что же мне надеть? Интригующе. Я стоял несколько минут в раздумьях над стиральной машиной и пытался поймать хоть какую-нибудь мысль. Точно! Возьму у папы! Тем более, ни для кого не секрет, что я часто таскаю у него вещи, потому что для меня он одевается иконично. Рваные джинсы, косухи, рубашки, худи, кислотные тай-дай футболки, самые крутые в мире носки с динозаврами,  и все это можно найти в его шкафу. А еще, все его вещи были очень дорогими и брендовыми, Верон, Кассани, Лито и Ция, Бизу,  были вишенками на его вещевом торте. Интересно, папа знает, сколько вещей за последние 5 лет я у него перетаскал, как енот, к себе в нору?.. Надеюсь, что нетубийственное количество. Хотя, папа и не особо против этого кочевания, потому что и сам часто берёт что-то из моей коллекции несочетаемого сочетания (дословная цитата). Мне кажется, вся моя жизньнесочетаемое сочетание.

Я зашел в папину комнату и открыл его шкаф, как всегда, здесь был идеальный порядок, в отличие от моего. Показ мод я, конечно, устраивать не собирался, но приодеться был настроен решительно. Для начала я открыл ящик с носками, как хорошо, что папа не видит моей беспардонности, но в любом случае переодеться мне все же нужно. Я вытащил из ящика белые носки с авокадочто ж, не динозавры, но тоже не плохо. Теперь, перейдём к основному гардеробу. На улице было не так холодно, как я думал, но и не так тепло, чтобы ограничиваться одной футболкой, тем более, эти вещи будут хоть какой-то физической заменой моей семьи в Рупрехте.