Что тебе от меня нужно, бабуль?смахнула со штанин и плаща мокрый снег.
Страх куда-то исчез, уступая место усталости.
Я плотнее затянула платок на шее, вопросительно посмотрела на старуху.
Денег хочу доня,потрескавшимися губами прочмокала бабка, а у меня вырвался от подобного заявления нервный смешок.
И много?с иронией в голосе спросила у нее.
Ну сколько будет не жалко,тут же отвечает она.
Могу подкинуть пару сотен на хлеб и молоко. Больше нет у меня,пожимаю плечами и лезу в карман, где лежат сложенные вдвое сторублевые купюры.
Ба, вот он, на,за то время пока мы разговариваем со старухой к нам вернулся ее дедок со свертком в руках. Подойдя к старухе вплотную он сунул его ей.
А я не за просто так прошу, деточка. Вот за него прошу,она разворачивает тряпку и у меня от глубочайшего изумления медленно опускается нижняя челюсть.
Что это?протягиваю руку к розовому свертку.
У меня сердце сбивается с ритма и стучит в груди через раз. Конечно же я понимаю, что в руках у бомжихи детский комплект для выписки. Я в свое время сотню таких пересмотрела для Лизы. Но меня волнует не комплект, а то что находиться внутри.
А то ты не догадываешься?!щеря беззубый рот с сарказмом отвечает старуха и поднимает краешек одеяльца.
Ребенок?выдыхаю я, почти беззвучно.
Ага, он самый. Давай мне за него тыщу и будем расходиться,старуха грубо одергивает край одеяльца и ребенок издает еле различимое мяуканье,скоро уже стемнеет.
Откуда он у вас?я сделала шаг к ней, но старуха зыркнула на меня с такой злостью, что я мгновенно передумала приближаться к ней.
Давай доня без лишних вопрос. Берешь? Или я его собакам выкину. Все равно он не жилец. Поди уже два дня голодный.
Господи! Да что за издевательство?у меня от возмущения прорезается голос.Отдайте мне ребенка! Немедленно!
От такого безответственного отношение к маленькому беззащиному человечку, я забыла не только про страх, но и про осторожность. Но бомжи были на готове.
Старик подхватывает палку, что лежала рядом с бабкой и выставляет перед собой, преграждая мне путь.
Сначало деньги, доня! А потом уже стулья а в твоем случае вот этот кусок мяса,старуха потрясла в руках сверток и из него послышалось детское кряхтение.
Сердце сжалось в комок от удушающей жалости к невинному детю. И дальше я действую чисто на инстинкте, совсем не думая головой. Вытаскиваю кошелек из сумки. Достаю зеленую купюру и трясущимися пальцами протягиваю старухе.
Возьмите.
Но старуха вдруг отступила на шаг. И ребенка к себе прижала.
Я передумала,капризно скуксилась бабка.
Что значит передумала? Отдавай ребенка! Вот деньги,теперь я трясу купюрой перед старухой.
Нет?качает она седой гривой.
А-а-а, я поняла,хмыкаю в ответ, когда догадываюсь зачем весь этот цирк,вам еще денег надо. Хорошо. Я дам еще. Но где гарантия того, что вы мне отдадите ребенка?повышаю голос.
Да не нужен он мне. Давай еще тысячу и забирай. Устала таскать его за собой,старуха метнулась в мою сторону и я не успела сказать и слова, как она сунула мне в руки сверток, выхватила кошелек и дала дёру. Дед следом за ней.
Эй! Эй! Подожди!кричу вслед бомжам, ошарашенная поступком и прыткостью стариков.
В любой другой ситуации я бы кинулась за ними бежать: хотя учитывая что их двое, а я одна, то вряд ли, но сейчас - опускаю взгляд на сверток в руках, и чуть дыша приоткрываю розовую ткань и заглядываю в личико малышу. Малыш открывает ротик и как будто что-то ищет им в воздухе.
Он поди два дня не ел,всплывают в голове слова старухи.
Следующее решение которое я принимаю, было совсем не в моем характере.
Стянув с себя бабулин платок, я накинула его поверх розового одеялка, чтобы оно не бросалось сильно в глаза посторонним и быстро зашагала к станции. Не оглядываясь. Понимая, что детдом с каждым шагом становится все дальше.
Глава 3
В электричке на удивление оказалось много народу. Но нам нашлось неприметное место в уголке, которое уступает подвыпивший мужчина.
Искренне благодарю мужика за любезность, отворачиваюсь к окну и нечаянно в темном стекле ловлю свое отражение.
Бледная, с растрепанными волосами, с горящими глазами, я немного похожу на безумную. Но ведь правду говорят, что глаза это зеркало душу. А там у меня действительно творится сейчас черте что.
На меня волнами накатывают эмоции от которых нереально штормит. Одно только чувство презрения к себе чего стоит. Я все еще не могу поверить в то, что купила ребенка. Пусть у бомжей и пусть я знаю, что если бы не отдала деньги, эта маленькая кроха погибла... но сам факт покупкименя угнетает.
Малышка (мне отчего то кажется что это девочка) заворочалась на руках еле ощутимо и я инстинктивно начинаю ее качать. В груди сердце все сильнее распирает от чувства тревоги и волнения. Я не знаю что мне делать. Я растерялась.
С одной стороны мне надо бы заявить о ребенке в полицию. Ведь откуда то ее взяли бомжи? И я даже допускаю мысль о том, что они ее могли украсть. Но с другой стороны: я много знаю случаев, как нерадивые мамаши избавлялись от незапланированных чад, просто выбрасывая их в мусорные баки. И отчего-то внутреннее чутье мне подсказывает, что от малышки хладнокровно избавились. Кожу вмиг покрывает россыпь мурашек. Меня коробит эта мысль. Становится до боли в суставах омерзительна та, которая так могла поступить. Хотя жизнь у всех разная, и не мое дело их судить, но сердцу не прикажешь. Злость и презрение в некоторых ситуациях контролировать сложно.
Но главное я знаю одно,что в первом, что во втором случае это уголовная статья. И самым верным и правильным решением будет то, что сойдя с железнодорожного трапа я первым делом направлюсь с девочкой к полицейским.
Однако добравшись до своей станции и сойдя с трапа. Я сделала все с точностью да наоборот. И стоило на платформе в мое поле зрения попасть полицейским, я меняю направление и иду прочь.
Пока ехала в электричке в голове прокручивала варианты развития событий для малышки. И ни один из них не пришелся мне по душе. И в тот момент я для себя решила одно: пока не разберусь в том, как правильно нужно будет поступить, малышка останется со мной.
Крепче прижимаю к себе крохотного младенца и уверенная в правильности своего решения направляюсь на привокзальную площадку, где смогу нанять такси. Которым очень редко пользовалась в целях экономии. Но сейчас выбирать не приходиться. Я не могу с малюткой на руках кататься в маршрутных такси или чего хуже в метро, где на каждом шагу можно нарваться на полицейских.
Подхожу к самой ближней машине:
Здравствуйте, до Ленинградской 15 сколько возьмете?мужчина оценивающе смотрит на меня.
Нисколько,отвечает грубо,у меня нет люльки для младенца.
А что же мне делать?включаю бедную овечку, чтобы смягчить сердце водителя.
Ну не знаю. Вон к тройке желтой подойди. У них при себе удерживающее средство должно иметься,буркнул он и закрыл стекло.
Я понуро вжав голову в плечи, так как к вечеру похолодало еще сильнее, лавируя между машинами подошла к той на какую указали.
Чего?недовольно бросил мужчина в чуть приоткрытую щелку.
Видимо я совсем плохо выгляжу, так как в его взгляде можно было прочесть откровенное пренебрежение. И такое обращение со мной скорее всего было связано с тем, что он принял меня за попрошайку.
До Ленинградской 15, сколько возьмете?вот после этих слов лицо мужчины изменилось, смягчилось, приняло нормальное выражение.
За пятьсот поеду.
Во мне просыпается скряга(все же два года экономии дают о себе знать), но я тут же заталкиваю ее поглубже.
Хорошо,я сажусь на задние сиденье, закрываю дверь.
Сколько месяцев ребенку?этот неожиданный вопрос от водителя ставит меня в тупик и мужчина наверное видя мою заминку, дополняет вопрос.Люльку доставать или нет?
Ах, я не знаю. Малышке неделя. Можно я с ней на руках?врака из меня никакая.
Заикаясь, говорю первое что приходит на ум, но мужчину видимо мой ответ удовлетворил, так как он кивнув, тронулся с места. Я облегченно вздохнула. А спустя несколько минут и отогрелась.