Он и Я - Елена Тодорова страница 8.

Он же Вдруг скручивает меня и с силой к груди притискивает. Вдохнуть не получается. Теряюсь, заторможенно осознавая, что он меня успокаивает.

Тарский меня утешает

Несколько раз эту мысль прокручиваю. Чувствую, что его сердце так же сильно, как и мое, колотится.

Чувствую Считаю Чувствую Сглатываю Чувствую Всхлипываю Чувствую

Одномоментно разбиваюсь.

Вжимаюсь лицом в изгиб его шеи и начинаю плакать.

[1] Здесь: стрелковая галерея.

8

Вместо обещанных трех дней отец отсутствует десять полных суток. Его благополучное возвращение радует и вместе с тем, по неясным причинам, напрягает меня. Никогда не пыталась что-то выведать или подслушать, но тут словно сам черт толкает прокрасться к его кабинету. Прислонившись к массивной двери, без зазрения совести грею уши.

Положение крайне шаткое. Стоит признать, что полную безопасность Катерине в Москве обеспечить не получается,  голос отца едва-едва слышу.

А вот баритон Тарского звучит достаточно отчетливо:

 В область отсылать еще опаснее.

Меня в жар бросает.

Только этого не хватало! Никуда я не поеду!!!

 Да думал, на родину, в Тверь,  папа делает паузу, и я представляю, как он тарабанит по столу карандашом.  Посмотрел, проверил Гиблое дело. Ненадежно,  вздыхает так громко, до меня долетает.  Один человек дельную идею подбросил. В общем, мозговал я долго Трудно решение далось.

 И что же решили?  интересуется Таир.

А я неосознанно торможу поток мыслей и напряженно вслушиваюсь.

 Ты как к Катерине относишься?

Невольно замираю в ожидании ответа. Забываю, что сейчас меня должен волновать исключительно отцовский вердикт, а не этот эмоциональный отступ.

 Нормально отношусь.

 Как женщина она тебе нравится?

 В таком плане не рассматривал.

 Вот это правильно.

По голосу папы догадываюсь, что не просто одобряет, буквально радуется. Меня же жжет изнутри горечь разочарования. К горлу тошнота подступает. Конечности дрожью разбивает.

Да пошел он Подумаешь Без разницы

Дальше отец понижает голос, и следующие его слова, как ни пытаюсь, разобрать не получается.

 Что скажешь?

 Неожиданно,  теперь и Тарский звучит тихо, как будто в самом деле удивление испытывает.

 Никому больше дочь не доверю.

Да к чему он это говорит? Что такое происходит?

 Кто именно вам эту идею предложил?

Может, я от непонимания слишком сильно фантазировать начинаю, но мне кажется, что в голосе Тарского сквозит какое-то напряжение.

 Из органов. Отставной. Подполковник Рязанцев. Помнишь такого?  сыплет папа непонятной для меня информацией. Впрочем, реакция Таира тоже остается загадкой. Кажется, он молчит.  С документами обещал помочь. Не какую-то липу подвальную, все по высшему разряду

 Понятно.

Оба замолкают. Устанавливается странная тишина. Как ни хочется знать больше, под дверью сидеть дольше нельзя. Бегу на кухню, в надежде, что кто-то из них появится следом.

Не дай Бог, отец все же надумал меня куда-то сплавить, буду протестовать!

Близится вечер. Ни Тарский, ни папа из кабинета не показываются. Иван просит Алевтину отнести им ужин, вот и все вести. Ухожу из кухни ни с чем. Располагаюсь в библиотеке, пытаюсь читать, но ничего не идет. Беспокойство закручивает в сознании какие-то мудреные петли предположений и мало-мальски вероятных догадок.

Когда же меня находит Иван и сообщает, что отец вызывает к себе, волнение усиливается. Иду, словно по песку ступаю. Не ощущаю твердой поверхности, как будто опору теряю. Голова кружится. Не хватало только грохнуться без сознания.

Вхожу без стука. В ожидании неприятных новостей так на пороге и замираю. На Тарского зачем-то смотрю. Дурочка, рассчитываю, что он заступится.

«В таком плане не рассматривал»

Едва скрывая обиду, отворачиваюсь. Вымещаю эмоции на отце.

 Я никуда не поеду,  в голосе нет уверенности. Приходится дожимать вдогонку:Не поеду!

 Сядь,  требует папа прохладным тоном.

 Зачем?

 Я сказал, сядь!

Он редко повышает на меня голос. Как правило, отмахивается, просит оставить его в покое, рассказывает о том, сколько у него без меня забот, отделывается нелепыми шуточками и впоследствии все мои выбрыки на тормозах спускает.

Сейчас же этот демонстративный гнев пугает меня до чертиков.

Подчиняясь, вполне сознательно подбираюсь к Таиру. Он у окна стоит, а я занимаю ближайший к нему край дивана.

 Приглуши эмоции и послушай меня внимательно,  произносит отец, пригвоздив меня взглядом.  Я тебе добра желаю. Уберечь хочу, понимаешь?

 Понимаю, но

 Никаких «но» быть не может! Вариантов не осталось,  вздохнув, отворачивается.

Заявляет о заботе, а мне кажется, я раздражаю его как никогда сильно. Очевидно, не настолько, чтобы позволить меня пристрелить. Как бы там ни было, чувствую, что решение ему действительно непросто далось.

Что это значит? Что?  на Тарского смотрю. На его лице вообще никаких эмоций не отражается.  Говорите уже!

 Через неделю вы с Таиром летите в Европу.

 В Европу?

Не думала, что настолько далеко запрет. Это лучше и одновременно хуже, чем я предполагала. И все же теперь меня волнует не сама ссылка, а компания Тарского. Точнее, его покровительство. Как иначе это назвать?

 Да, в Европу. Куда именно, сообщу перед вылетом. Таир знает, что делать. Россию покинете по поддельным документам, как граждане Германии. И В качестве супружеской пары,  говорит и сам морщится.  Так надежнее.

У меня же картинка никак не складывается. С опозданием отцовскую речь перевариваю.

 Супружеской пары?  повторяю машинально и только после этого осмысливаю.

Подо мной словно какой-то люк открывается. Со свистом в бездонную пропасть лечу.

 Простая формальность,  заверяет отец.  Считай это летними каникулами. Отдохнешь. Все устаканится. К сентябрю вернешься в Москву.

Собиралась сражаться за свободу, на деле не могу с шоком справиться. Определиться с собственными чувствами относительно составленного плана тоже не получается. Я просто сижу и молча смотрю на отца.

На Тарского почему-то теперь не решаюсь взглянуть.

Я не интересую его как женщина Но он готов на мне жениться? Об этом они с отцом полдня договаривались? Долго уламывать пришлось? На что польстился? Не чувством долга ведь отец его придавил Должно быть что-то еще Что же? Что им нужно? Что за маскарад устроили? Яценная жемчужина, трофей или разменная монета?

 Ситуация крайне серьезная. Думаю, ты сама понимать должна,  так странно слышать подобное от отца. До этого он, напротив, уверял, что я слишком остро на все реагирую.  Сама видела, что творится. Карина

Словно пружина, с места подскакиваю.

 Я поняла. Можно идти?

Мечтаю как можно скорее оказаться в одиночестве и попытаться осмыслить происходящее.

 Иди.

Прикрыв дверь, зачем-то задерживаюсь. Снова подслушиваю, хоть и знаю, что таким путем ничего хорошего для себя не открою.

 Я ведь не должен говорить, что этот бракобычная фикция? Тронешь мою дочь

 Об этом можете не волноваться. Не проблема.

 Значит, решили.

9

Почему я не пытаюсь в открытую противиться воле отца? Сама не понимаю. Наверное, после всех событий в шоке нахожусь. Не могу объяснить, что именно перебило мне хребет. Из комнаты практически не показываюсь. Завтракаю, обедаю и ужинаю в одиночестве. Родной дом все больше на тюрьму походит. В самом деле, тени своей бояться начинаю.

Тарский, как я догадываюсь по скупым полуматерным выжимкам бойцов, которых мне удается то тут, то там подслушать, перед отъездом не на шутку зверствует. Весь боевой состав физически и психологически муштрует.