Мы разве знакомы?
Возможно, жму плечами, затем подхожу еще ближе. Ее осторожность меня забавляет. Я подобен хищнику, и теперь моя жертва практически в моих лапах.
Нет, она качает головой, я так не думаю. Прошу извинить меня, мне пора. Меня ждут, она намеренно делает упор на последнем предложении, дав мне понять, что не одна.
Как вам Марокко? я задаю совсем простой вопрос о стране, и о том, какие первые впечатления остались от увиденного у девушки. Сам направляюсь к морю. Волны ласкают берег, омывая его теплой водой. Обернувшись, я улыбаюсь. Девушка не ушла, а с интересом наблюдает за мной. Что же я стану делать дальше? Так и читается на ее светлом личике.
Опасный, вдруг тихо отвечает, пряча приподнятые уголки губ в улыбке.
Опасный? шум воды и усилившегося ветра перебивает мой голос.
Да, участливо жмет плечами, но многогранный. Здесь есть о чем подумать, задумчиво продолжает свою мысль. Потом убирает непослушный локон, и награждает своей искренней улыбкой. Мне пора.
Как вам зовут? торопливо интересуюсь, как мальчишка. Девушка оборачивается, заигрывая своим телом со мной. Платье струится, и я ненароком наблюдаю за тем, как ткань ласкает ее кожу бедер, живота и красивой, каплевидной формы груди. Богиня сомневается.
А вас?
Я известен каждому, легко поддаюсь на ее провокацию, но имени не называю. Ее сомнение отчетливо прорисовывается в глазах, еще раз мне кивнув, она удаляется, так и не назвав своего имени. Но я знаю, что она Богиня.
Моя Богиня, укравшая спокойствие на все мои неспокойные ночи.
ГЛАВА 2. Полина Стасина
Пляж, мохито, солнце и мореромантика, и столько воздуха. Глубоко вдохнув, я закрыла глаза, наслаждаясь марокканским полднем. Римма с ребятами плещется в воде, и издалека до меня доносится ее писклявый крик о помощи. Коля и Ренат схватили мою подругу, а она довольно-таки боевая, один за ноги, другой за руки и теперь тащат в море. Та выбивается, но что-то плохо у нее выходит.
Полина!!! уже в голосе прослеживается испуг. Помоги, Стасина!!!
Разбирайся сама! в ответ кричу, обращая внимание на своих соседей. Несколько молодых особ, разодетых в их закрытую одежку, с опаской посматривали на меня. Нет, ну а что, в нашей стране не запрещено ношение раздельного бикини, поэтому моя совесть чиста. Шепчутся между собой, но делают вид, что вроде как не о нас. Даже на пропускном пункте на закрытый пляж нас не просили придерживаться марокканских обычай. Я снова взяла соломинку в рот, и пригубила пару глотков вкусного зелья, иначе этот напиток не назовешь.
Вечер в королевском крыле прошел идеально, не считая, что я опоздала на выставку и явилась уже ближе к ее завершению. Обидно, но что ж теперь. И короля не повстречала, тоже досадно. А говорят, мужчина в самом расцвете силмолодой, холост и не обременен никакими местными невестами. Вот бы мне с него списать прототип к следующему роману. С куратором я уже обговорила детали своей задумки, осталось воплотить. Вот только никак мужской образ в голове не складывался. Все не так, да не клеится в мыслях. А ведь вдохновениеоно самое важное в работе. Это ложь, когда на авторов наговаривают, что обленились. Вот представьте, я сейчас солнышком дышу, греюсь, в мыслях уже столько идей возникло, кто бы микрочип такой специальный придумал. Тогда бы это нам здорово облегчило жизнь. А истории бы сыпались одна за одной. Кажется, я даже простонала, как будто только что оргазм словила.
Но не тут-то было, девушки, марокканки, завопили как ненормальные, подхватили свои переносные сумочки и дали деру. Я хихикнула, отставляя от себя стакан с недопитым мохито, а сама потянулась к своей записной книжке, желая поскорее накидать пару строчек в виде набросков на новую сюжетную линию. Только приступила, вооружившись ручкой с перышком на конце, её мне подарила мама перед отъездом. Сказала, что это перышко необычное, обязательно принесет мне удачулегкую и невероятную. Я скучаю по маме, по сестренкеэто все что у меня есть, и только ради них пошла по стопам своего папы. Стала писать в свое удовольствие, постепенно добившись того, что имею сейчас. Правда, папа был сценаристом на ходу, и случилось так, что на съемках очередного экшна на него свалилась массивная декорация, состоящая из металлических прутьев. Вот так в одночасье мы с Лилей остались без папы. Ей было всего лишь шесть месяцев, мне пятнадцать лет. Ох, понесло меня в дебри, блин.
Но не будем о грустноммне же нужно вдохновиться восточной атмосферой, а она так располагает к себе. Улыбнувшись, я начала записывать свой скелет сюжета на будущую книгу, как вдруг на моей тетрадке отобразилась чья-то тень. Медленно подняв свое лицо, я напоролась на пронзительный взгляд высокого мужчиныон был весь в белом одеянии, рукава рубашки закатаны до локтей, а на ногах штанины подвернуты до колен. Он сам пристально сканировал меня, опуская взгляд все ниже. Ухмыляется, а мне отчего-то захотелось прикрыться, будто застыдил меня. Я бессознательно потянулась за полотенцем. Быстро накинула ткань на свои плечи, а вытянутые ноги спустила на песок с шезлонга. Этот мужчина нервировал меня. А тайна в его глазах, будто мы ранее уже встречались, вовсе смутила меня. Он нагло стоял над душой, улыбаясь во все свои тридцать два зуба.
Вы не помните меня? игриво задает вопрос, на что я так быстро замотала головой, безмолвно дав ему понять, что нет. Из-за того, что мужчина стоит передо мной и против солнца, мне трудно различить его лицо в целом, кроме черный глаз. Небольшая щетина покрывает его смуглые щеки, а вокруг губ прорисовывается отчетливый контур, словно его специально вытатуировали, чтобы девушки обязательно облизнулись, желая вкусить их жадным поцелуем. Кажется, мне стало еще жарче.
Римма вся в ребятах, и те даже не заметили незнакомца рядом со мной, а я ведь начинаю лихо нервничать, что не смогу отбиться от нежеланного гостя. Нет-нет, внимание такого мужчины претит, и тем не менее, я наслышана о восточных мужчинах и их слабости к русским красавицам. Я, конечно, ничего против не имею, но явно сегодня этому красавчику со мной не повезет.
Мужчина придвинулся ближе ко мне, намеренно заглядывает в мой блокнот и хмыкает. Вновь пронзает своим чарующим взглядом, заставив меня забыть, как дышать. Я ощущаю своей кожей легкое покалывание, которое электризуется в каждой клеточке моего тела. Незнакомец присел на корточки, когда я захлопнула от его любопытных глаз свою записную книжку, при этом слегка улыбнулась. Вроде как смягчила свое поведение. Наконец, теперь я вижу его совершенное лицо. Черты настолько неправильные, но это создает уникальную картинку прекрасного. Прежде я еще не встречала таких жестких и угловатых очертаний контура. Словно его вылепили из покладистой глины по уникальному заказу свыше.
А вот я вас помню, снова одаривает своей ухмылкой. Я в свою очередь отодвинулась от него. Вчера встретил вас у берега.
Ах! Точно! Я совсем забыла о том мужчине, который подходил ко мне на пляже в королевских окрестностях. Всю ночь он являлся ко мне, но я не запомнила его лица, а сейчас в прозрачном облике таинственности, наконец, сложилась целостная картина моего сна. Я проснулась вся в поту, хотя на часах было лишь четыре утра и прохлада кондиционера не давала жаре проникнуть в наш с Риммой номер. Поэтому мы с ребятами решили пораньше побаловаться морем, пока есть такая возможность. Стушевавшись еще сильнее, я встала с шезлонга, вооружившись своей сумочкой.
Извините, но вы, наверное, меня с кем-то спутали, отчетливо произношу, ища в толпе своих друзей. Они, будто сквозь землю провалились, и я уже не на шутку перепугалась. В нескольких метрах от незнакомца остановились трое широкоплечистых громил: в черных костюмах не по погоде, в очках, скрывающих их глаза. С переговорными устройствами в руках у каждого. Осматривают окрестности. Мужчина сам поднялся, продолжая улыбаться мне.
Нет, тебя, богиня, я ни с кем не спутаю, его голос проник мне под кожу, обволакивая ядом, от которого парализуются все части тела. Вокруг нас не было никого в радиусе больше двадцати метров. Будто все вымерли. Крепко ухватившись за ремешок сумки, я предприняла попытку уйти, но незнакомец в белом мигом преградил мне путь, перепрыгивая через шезлонг. Не спеши так, Полина.