В дальнем углу два мужлана, громко ругаясь, выясняли отношения. Они бурно жестикулировали растопыренными пальцами, украшенными жёлтыми перстнями. На невысокой сцене, не обращая внимания на гвалт, медленно раздевалась стриптизёрша. Её неуверенные движения красноречиво говорили, что мадам пьяна; впрочем, на такую мелочь внимания тут не обращали.
Заказывая жареный картофель с сосисками, Фридрих дал себе зарок ужинать отныне в другом месте. Но не успел он дождаться заказа, как прямо за его столик с грохотом приземлился здоровенный бугай в расстёгнутой кожаной куртке. Молодой, наглый, ростом под два метра и весом полтора центнера. Бычью шею украшала златая цепь. Шлямгая жвачкой, перекрывая музыку, этот очень большой и очень тёмный тип гаркнул:
Я Карлос! А ты кто такой, почему не знаю?
Про-сти-те, но я verstehe nicht.
О! А ты чо, типа не наш? щекастый верзила сверлил Фридриха поросячьими глазками.
Ja, ich есть гра-жда-нин Гер-мании.
А-а-а! Значит, фриц недобитый!
Фридриху стало не по себе. Краска возмущения залила лицо, нижняя губа чуть дёргалась, слева в груди кольнуло. Мордоворот же наглел и наглел. Потрепав пожилого немца толстыми сальными пальцами по щеке, прорычал:
У меня, дядя фриц, немцы обоих дедов на войне угрохали. А ты, похоже, воевал
От парня несло перегаром; справиться с могучим выхлопом у маленькой жалкой жвачки не получалось. Перхоть на масляных чёрных волосах, щетина на жирной харе. Фридрих поморщился. Связываться с бухим молодчиком ему, старику с больным сердцем? Нет, увольте!
Вообще-то я есть австриец, в Германии э-э-э мало жить, попытался он как-то оправдаться. Тщетно. Разъярившийся бугай проявил неожиданную осведомлённость:
Что?! Земляк Гитлера?! схватив Фридриха за шиворот, он выдернул его из-за стола и принялся толкать к выходу, приговаривая:
Ну, сейчас я тебе покажу, фашистская гнида! Сейчас ты мне за все ваши концлагеря ответишь! Да я тебя сейчас в Курскую дугу согну! Увидишь у меня сейчас и салют, и Девятое мая!
Сейчас, сейчас В грохоте музыки, вспышках софитов и пьяной кутерьме никто не обращал на них внимания. Фридрих не верил, что это происходит с ним наяву. Вокруг, словно в диком бреду, прыгали люди, подпевая: « Мальчик молодой, все хотят потанцевать с тобой», а пьяный «молодой мальчик», обладатель хари размером с бульдозер, пихал его к выходу. Нет, «танцевать» с этим «мальчиком» Фридриху не хотелось!
В темноте улицы моросил дождь. Мысль «Бежать!» Фридрих сразу отбросил. Бугай хоть и пьяный, но молодой, догонит. Крыльцо гостиницы немного освещено фонарём, а дальшетьма кромешная. Оказаться в темноте на пару с этим мордоворотомплохая идея. Тут, на крыльце их, возможно, хоть кто-то увидит, поможет.
И правда, не успел молодчик исполнить свои угрозы, как из подъехавшего словно по заказу авто выскочили двое. Вмиг оказавшись на крыльце, они, недолго думая, вмешались в «милую беседу». Фридрих стоял, как столб, не понимая (да и не пытаясь понять), что происходит. До него дошло лишь одно: его спасли. Спасители коротко поговорили с обидчиком Фридриха на повышенных тонах. Точнее, они просто орали на всю улицу, используя выражения, которых Фридрих не слыхал со времён плена. Вытолкав бугая взашей, те двое закурили. Тут-то немец и обнаружил третьего, когда-то успевшего незамеченным выбраться из машины. Подойдя к иностранцу, он протянул руку:
Игорь Михайлович, представился приятный, в дорогом тёмно-синем костюме, средних лет незнакомец. Можно просто: Игорь.
Фридрих, с готовностью откликнулся интурист. Или називат Фёдор, если вас так удобней.
Но предложение это энтузиазма не вызвало. Тень неудовольствия скользнула по гладковыбритой физиономии Игоря Михайловича. Быстро прогнав беспокойное воспоминание, он махнул рукой:
Нет-нет, если позволите, я всё же буду вас Фридрихом величать; это имя вам лучше подходит.
Вот так свёл счастливый (как тогда подумал Фридрих) случай с хорошим человеком. Расспросив о происшествии, новый знакомый извинился за пьяного соотечественника и пригласил поужинать в заказанном отдельном кабинете. Они прошли в уютно обставленную комнату, наполненную звуками приятной инструментальной музыки. Прекрасно сервированный на одну персону стол официант спешно дополнял недостающими приборами. Двое сопровождающих остались снаружи.
Весь вечер Игорь и Фридрих мило беседовали. Задушевному разговору способствовал отличный кавказский коньяк, названия которого Фридрих, к сожалению, не запомнил. Фирменный ароматный шашлык, от одного вида которого текли слюнки, так же сделал своё дело. Благодарный за спасение, чуть захмелевший Фридрих долго изливал перед Игорем душу.
Многое рассказал, начиная с войны и плена, заканчивая историей болезни и впечатлениями от России. Игорь Михайлович больше молчал, внимательно слушая и кивая, лишь изредка направлял повествование пожилого немца вовремя заданным вопросом. В конце вечера Игорь наотрез отказался от предложения Фридриха разделить счёт:
Дорогой Фридрих, вы мой гость. Пусть этот ужин хоть немного скрасит вам сегодняшние неприятности.
Вовремя вспомненное происшествие побудило немца к новым излияниям:
Игорь, ви менья виручать. Я должен вас благодарить! Если б я как-то мог!
Ну, что вы, что вы, Игорь как-то странно взглянул на собеседника, помолчал. Вообще-то вы можете для меня кое-что сделать.
Да-а? немец пришёл в восторг. Я есть весь к вашим распоряжением!
Но это дельце непростое; не знаю
Так расскажите!
Ну, хорошо. Так и быть. Но только не сейчас. Завтра, на трезвую голову.
Они долго прощались в фойе. Даже обнялись. Наконец, условившись о новой встрече, расстались. Проходя мимо улыбающейся дамочки, стоящей за стойкой администратора, Игорь Михайлович на ходу чуть заметно кивнул. Один из сопровождающих, чуть задержавшись, сунул в её руку конверт.
***
Следующим утромровно в девять, как договаривалисьявился Игорь. Фридрих уже поджидал с любопытством. Но переходить сразу к делу не спешили. Обсудили вчерашнее происшествие, поговорили о дождливой погоде, коснулись даже перспектив российско-германских отношений. Тут Игорь неожиданно брякнул:
Знаете, Фридрих, почему я не захотел вас Фёдором называть?
Немец, опешив, лишь пожал плечами.
У меня есть сын. Федя. Он как бы это сказать немного того не в себе. В общем, из-за этого имя Фёдор вызывает у меня неприятные ассоциации.
Лицо немца вытянулось, он сочувственно кивнул. Игорь тяжко выдохнул:
Но это ещё не все мои неприятности. Моя жена Она в больнице При смерти
Игорь, потупившись, замолчал. Он сидел, наклонившись, уперев локти в колени, и, спрятав лицо в ладонях, раскачивался. Кресло скрипело. Фридрих понимающе молчал, подбирая слова сочувствия. Но высказать их не успел, Игорь опередил:
У вас, Фридрих, вот тоже проблемы. Сердце, как вы вчера говорили, требует операции, а средств нет Я вам помогу.
Фридрих протестующе вскинул руки, мысленно восторгаясь: «Вот человек! Больной сын, жена при смерти, а он хочет помочь мнеиностранцу, которого едва знает!» Но Игорь вновь не дал ему и рта раскрыть:
Да, помогу! И вам и себе. Мы оба сейчас в сложных ситуациях, хоть и по-разному. Но выход можно найти, если поискать хорошенько. Вот я и предлагаю вам поучаствовать в одном деле. Вы сможете заработать себе на операцию; ну, и мне поможете заодно, как вчера предлагали. Дело быстрое и простое, но прибыль даст. И главноевсё в рамках закона.
Слова «всё в рамках закона» тотчас насторожили пожилого немца. С этого места он стал слушать внимательней. Игорь продолжал:
С делом этим практически любой иностранец справитсяконечно, если вы не согласитесь. Но мне нужен компаньон, которому можно доверять. Интуристов у нас нечасто встретишь, да и к первому встречному я с этим делом не подойду. Вам предлагаю, потому что верю в вашу надёжность.