Поскольку я нахожусь здесь для того, чтобы отыскать среди барахла оставшиеся ценные вещи, то скажи, с какого помещения мне лучше начать? Или ты предоставляешь решать мне?
Дейзи старалась говорить сухо, по-деловому, чтобы преодолеть внутреннее волнение, горечь разочарования, вызванные воспоминаниями.
Начни с самого верха. К тому, что находится на чердаке, по-моему, никто не прикасался. Должен предупредить, там много пыли. После того как перекрывали крышу, остался строительный мусор. Там уберут, как только ты решишь, есть ли там что-нибудь стоящее. Ричард допил вино и уже с оттенком нетерпения сказал:Когда ты кончишь ковыряться в тарелке, мы сможем сразу приступить к работе.
Гнусный, мерзкий, отвратительный! восклицала про себя Дейзи, открыв дверь чердака и остановившись на пороге. Он же видел, как она одета, и все-таки послал ее сюда! Здесь царил сущий кавардак, какого не было даже во времена ее детства. Сюда складывали все, ставшее ненужным: старую мебель, одежду, белье и гардины. Уложенные в коробки всякие мелкие веши теперь стояли как попало. К тому же все покрыто толстым слоем пыли, каменной крошкой и старой штукатуркой.
Дейзи сняла драгоценные чулки и туфельки, но костюм, считай, испорчен. Наверное, он догадался, что она специально вырядилась в самое красивое и дорогое, чтобы предстать перед ним элегантной преуспевающей женщиной, а не наивной дикаркой, какой она была, когда бросалась, не раздумывая, в его объятия и, задыхаясь от счастья, отдавалась ему, а он шептал ей о своей любви Да, Ричард очень изменился. А с другой стороны, жестокость всегда скрывалась в его характере, иначе он не предал бы ее, не лгал ей. И уж конечно не бросил бы мать своего ребенка.
Покинув чердак, Дейзи спустилась по винтовой лестнице. Энн она нашла в кухне, которая после ремонта преобразилась тоже. Здесь заменили пол и все оборудовали по последнему слову техники. Такое впечатление, подумала Дейзи, что Ричард основательно готовится к семейной жизни, потому что все рассчитано на большую семью, но тут же выкинула эти мысли из головы. Личная жизнь клиента не касается нанятых им работников. Пол Фишер прав, как, впрочем, и всегда.
Не могли бы вы одолжить мне фартук, Энн? Нужно разобраться на чердаке.
О Господи, там же столько грязи и мусора! сочувственно воскликнула Энн и улыбнулась Дейзи. Я предлагала сжечь весь этот хлам, но мистер Редман сказал, что там могут находиться вещи, имеющие, пусть не рыночную ценность, но ценные как память. Кажется, здесь жил старый сноб, дом долго переходил из поколения в поколение. Старик умер, но у него где-то осталась дочь. Поэтому босс не велел там ни к чему прикасаться. Дочь может вернуться и будет недовольна, если уничтожат семейный архив.
Неужели Ричард действительно проявил такую заботу? Мысль об этом задела Дейзи. Значит, он и вправду верил, что она может когда-нибудь сюда вернуться? И он использовал первую же возможность, заставил ее вернуться в родовое гнездо, потому что хотел, чтобы она получила семейный архив? Нет, что-то не верится. Дейзи тяжело вздохнула.
Разумеется, он не стал бы посылать меня на чердак только для того, чтобы я там перепачкалась. Я и есть дочь того старого сноба.
Наступило тягостное молчание. Энн испуганно смотрела на нее.
Простите, я не знала
Пустяки, не переживайте. Отец действительно был невыносимым снобом. Считал себя особой высокого происхождения, но не имел средств содержать дом в порядке.
Факт общеизвестный, даже в поселке все это знали. Бедный старый гордец! Он даже не подозревал, что над ним смеются за его спиной. Дейзи не стала рассказывать о диктаторских замашках отца, о том, что он никого в жизни не любил. В конце концов, дочь обязана чтить отца, тем более его память.
Знаете, я вообще-то не ношу фартуки. Но от старой экономки, по-моему, осталось несколько. Подождите меня минуточку, я поищу. Где-то стояла коробка с ее вещами.
Энн быстро вернулась со стопкой выстиранных и аккуратно сложенных фартуков. Разноцветные, нейлоновые, разрисованные крупными цветами, все они выглядели очень кокетливыми. Дейзи усмехнулась про себятаков был вкус миссис Доррис Мэйо.
А вы не знаете, где сейчас живет миссис Мэйо?
Любопытство и слабый отголосок детской привязанности к женщине, которая много лет заботилась о ней, побудили Дейзи задать этот вопрос.
Снимает домик в поселке, рядом с магазином, ответила Энн. Она появлялась здесь, чтобы забрать вещи старика Дэвиса. Милая женщина, только имеет маленькую слабостьлюбит посплетничать. Миссис Мэйс горько оплакивала смерть вашего отца.
Естественно, подразумевалось: а почему дочь так равнодушна к отцу? Вопрос читался в глазах женщины. Но Дейзи не собиралась вдаваться в подробности.
Пока я здесь, надо мне выбраться как-нибудь вечерком и навестить ее.
Сдержанно улыбнувшись, Дейзи вышла из кухни. Она понимала, за что отец выгнал ее из дома и никогда после этого не делал попытки встретиться или отыскать дочь. Но понять, за что он так не любил ее с самого детства, Дейзи не могла до сих пор. Может, Доррис Мэйо знает ответ на мучивший ее все эти годы вопрос.
Обмотав себя широким фартуком жуткой расцветки поверх атласного нижнего белья, Дейзи повесила свой костюм на большой крюк, торчавший в стене. Ее не беспокоило, что она выглядит нелепо, ведь здесь ее никто не увидит. Зато будет спасен элегантный костюм. Она расчистила себе пространство для свободы передвижения и приступила к работе, методически осматривая содержимое ящиков и коробок. В одном ящике оказался старый потрескавшийся фарфор, всевозможные безделушки викторианской эпохи.
Зачем люди хранят совершенно ненужные веши, думала Дейзи. И вспомнила, какой волшебный мир открывался ей на чердаке в детстве, особенно в долгие дождливые дни, когда она страдала от одиночества больше, чем всегда. Был там громоздкий сундук, заполненный старой одеждой, которую, возможно, носила еще прабабушка и даже мать прабабушки. Многие из этих вещей поражали своей красотой, но все было очень ветхое. В хорошем состоянии такие вещи стоили бы больших денег, сейчас они ценились гораздо выше, чем в те времена, когда их носили.
Другой сундук, поменьше, был совершенно пустой, если не считать толстой пачки писем, перевязанных выцветшей лентой. Наверно, вещи из этого сундука отец продал, когда начались финансовые неприятности. Возможно, этому поспособствовала и Доррис Мэйо. Дейзи вспомнила, как она говорила, приходя за ней на чердак: «Так и знала, что ты здесь. Пора спать. И запомни, эти вещи нельзя трогать, они стоят больших денег. Впрочем, если тебе нравится наряжаться, то ради Бога. Здесь ты хотя бы сидишь себе тихо и никому не мешаешь».
Присев на корточки, Дейзи грязной от пыли рукой убрала со лба пряди волос, оставив на щеке грязную полосу, и глубоко задумалась. Ей вдруг стало жаль отца. Зачем он всю жизнь тащил на себе это огромное наследие прошлых поколенийземли усадьбы и громоздкий дом, которые не мог содержать? Все это легко было продать и купить небольшой дом с приусадебным участком, а на оставшиеся деньги спокойно доживать свои годы. Гордыня, высокомерие не позволили ему так поступить. Или какие-то воспоминания?
Вздохнув, Дейзи взяла в руки пачку писем, развязала и стала их просматривать. Все они были адресованы ее матери, а писал их ее отец еще до свадьбы. Открыв письмо, лежавшее сверху, она начала читать. С первых же строк ей стало понятно, как сильно отец и мать любили друг друга. Чарльз Дэвис буквально боготворил свою будущую жену, Элизабет.
Дейзи вложила письмо в конверт и снова перевязала пачку лентой, пальцы ее дрожали. Впервые заглянув в святая святых, в личную жизнь своего отца, она увидела совсем другого человека, нежели того, которого знала всю жизнь. Этот Чарльз Дэвис способен был на глубокую любовь. Даже написанная резким почерком на бумаге, она потрясала до глубины души. Прижав к груди драгоценные письма, Дейзи поднялась, в глазах ее стояли слезы.
В этот момент она увидела Ричарда и затаила дыхание. За время, проведенное на чердаке, она совсем забыла о его существовании, а он, оказывается, стоял у двери и наблюдал за ней. От его присутствия мысли смешались в голове, даже атмосфера в этом захламленном помещении изменилась. Если бы она тогда объяснила отцу, как сильно любит Ричарда Редмана, возможно, тот сумел бы ее понять. Кто знает? Вместо этого она упорно молчала, пока отец выговаривал ей и запрещал видеться с этой «швалью», как он выражался. Надо было во всем ему признаться, ведь отцу было знакомо чувство безумной страсти, связывающей двух людей волшебной, магической силой.
Тут же мысли ее приняли иное направление. Она с горечью подумала, что вряд ли история их любви могла завершиться счастливо. Этот красавец, гроза девиц из поселка, никогда не любил ее по-настоящему. Иначе он не смог бы так поступитьуехать, зажав в кулаке деньги, заплаченные отцом в качестве отступных. Ричард лгал ей, когда говорил, что любит, что мечтает всегда быть рядом с ней. Деньги его притягивали сильнее, чем любовь.
Под взглядом Ричарда Дейзи увидела себя со стороныв жутком полупрозрачном нейлоновом фартуке, растрепанную и грязную. Ей захотелось убежать и спрятаться, но, гордо подняв голову, она сухо спросила:
В чем дело? Тебе что-нибудь нужно?
Да, мне нужна ты.
Взгляды их встретились, и на минуту эти слова вернули ее в прошлое. Неожиданная реакция ее телажар и дрожьпоразили Дейзи. Ей стало вдруг трудно дышать. На лице Ричарда отразилось недоумение, он вопросительно поднял бровь и улыбнулся. Но, по мере того как он подходил ближе, улыбка медленно сползала с его лица.
Разумеется, она неправильно его поняла. О какой безумной страсти может идти речь сейчас? Он просто пришел проверить, как подвигается дело у нанятого им работника. Может, она сидит тут, нога на ногу, и красит ногти. Хорошо, что все обстоит так, а не иначе, потому что и он ей не нужен. Дейзи его не хотела, видит Бог, пока он не дотронулся до нее. Погладил рукой по растрепанным волосам, упавшим на плечи. Из неведомых глубин поднялось забытое желание, словно тело вспомнило и заговорило, зажило своей самостоятельной жизнью. С пересохшим ртом, едва дыша, она молча терпела, пока он кончиком пальца проводил по ее мокрым ресницам.
Тебя что-то расстроило, Маргаритка? Я не хотел этого, поверь мне, не хотел.
Сколько сейчас нежности в его потемневших карих глазах. И взгляд, которым он всегда проникал ей прямо в сердце в те далекие волшебные ночи, когда звезды и луна были свидетелями их любви, а она видела только его. Вот таким же взглядом он. жадно смотрел на перламутровую белизну ее плеч, а его прикосновения, бережные, нежные, способствовали тому, что она безболезненно перенесла утрату девственности. Все произошло между ними так естественно, что она не могла не верить в искренность его чувства. А напрасно.
Я полагал, ты найдешь здесь веши, которые дороги тебе как память о детстве. Возможно, альбомы с фотографиями. В общем, то, что захочешь сохранить. Миссис Мэйо забрала личные веши твоего отца, и я знаю, что она хотела бы встретиться с тобой. Пока ты здесь, я организую вам встречу.
Рука его легко коснулась ее плеча, и Дейзи напряглась всем телом. Такой Ричард Редман ей не нужен. Приподняв ресницы, она задержала взгляд на чувственных губах его крупного рта. Скольких женщин целовали они? Наверняка «имя имлегион». Злясь на себя за такие мысли, Дейзи отвела взгляд в сторону, стараясь не смотреть ему в лицо.
Можешь не трудиться, ответила она, голос ее звучал спокойно и уверенно. Я сама встречусь с Доррис. Что касается семейных реликвий, ничего интересного не осталось, кроме этих писем, которые я возьму с собой. Я, правда, еще не успела все просмотреть.
Господи! Хоть бы он перестал так странно глядеть на нее! Неприлично пристально разглядывать женщину, когда она в таком виде, как сейчас Дейзи. Она не нуждается в его заботе!
Думаю, на сегодня достаточно. Он отвернулся от нее. Продолжишь утром. Я предупредил Энн, что мы поедем куда-нибудь поужинать. У нее и без готовки дел хватает. Он задержался у двери, обернулся и снова окинул ее странным взглядом. В голосе его слышался не то восторг, не то разочарование.
И сними, пожалуйста не знаю, что это такое, ночная рубашка, что ли? Будь готова через сорок минут. Я подожду тебя внизу.
5
Перебрав привезенные с собой наряды, Дейзи выбрала самый простойсветлые льняные брюки в сочетании с тонким итальянским свитером и модными мокасинами. В расчете, что они отправятся ужинать в деревенскую харчевню.
Смеркалось, когда Ричард привез Дейзи в прекрасный ресторан с изысканной публикой. На фоне женщин в темных вечерних платьях она почувствовала себя белой вороной. Могла ли она ожидать, что в такой глухомани отыщется приличный ресторан? Ричард Редман, в отличие от нее, был упакован сверхмодно, даже слишком изысканно. Он привлекал всеобщее женское внимание. Хотя все это не должно ее трогать, решила Дейзи.
Маргаритка, ты должна уже проголодаться, ведь за ланчем ты почти ничего не поела.
На этот раз ничего похожего на глубокую озабоченность ее здоровьем, всего лишь констатация факта. Сидя напротив Ричарда, она невольно любовалась его белозубой улыбкой, сверкавшими, как темное золото, волосами. Темно-синий костюм, дополненный шикарным дорогим галстуком, прекрасно сидел на нем, был ему к лицу. Похоже, Дик постарался произвести на нее впечатление. Зачем? Но взгляда Дейзи отвести не могла, а когда он улыбался, по спине у нее пробегала дрожь.
Немного, пожалуй, проголодалась, ответила она, наклонив голову. За ланчем по его вине ей кусок в горло не лез, и теперь она была голодна как волк.
Меню, которое им вручил официант, отличалось таким огромным форматом, что его с трудом можно было удержать в руках. Пыль в глаза мне пускает, подумала Дейзи, могли бы поесть где попроще. По той же причине он приобрел усадьбу «Три ручья», хотел поразить местных жителей. Как же, презираемый всеми нищий мальчик выбился в люди и разбогател! Честолюбие его одолевало и тринадцать лет назад, когда он лелеял два заветных желания: жениться на ней и стать богатым, чтобы окружить ее роскошью. По крайней мере, так он говорил тем летом, а она верила ему. Какой же доверчивой дурочкой можно быть в семнадцать лет!
Богатым Ричард Редман стал, только ей от этого ни холодно, ни жарко. А вот намерение жениться на ней отбросил тут же, как только оно встало преградой на пути к богатству. Или он просто морочил голову девчонке, которой решил овладеть во что бы то ни стало?
Вернув официанту меню, Дейзи вздохнула с облегчением, избавившись от такой тяжести.
Утром я начну немного позже. Хочу дойти до поселка. Возможно, там еще есть лавочка, в которой продают дешевую одежду. Мне нужны джинсовые брюки и рубашка. Чтобы продолжить разборку на чердаке. А то сегодня пришлось нацепить один из фартуков миссис Мэйо. Чтоб ты знал, на ночь я не пеленаюсь в метры ткани с жуткой расцветкой.