Он не был одним из тех клоунов, которые пришли позже.
По– моему, его слегка занесло в сторону.
– Послушай, мы отвлекаемся от темы, – прервал я. – Мы говорили о цинизме избирателей.
– А почему бы им и не быть циниками? Ведь почти каждые два года всплывают новые случаи с полицейскими, которые оказываются самыми крупными грабителями и ворами города. Я могу отследить по годам. Денвер, Чикаго, Лос-Анджелес, Детройт, Айдахо-Фолс и еще масса недавних примеров. И это только в полиции. Цветочки по сравнению с коррупцией среди администраций.
– А я по-прежнему утверждаю, что избиратели могут их убрать, если захотят, – наполовину сердито сказал я.
Он покачал головой.
– Даже это становится невозможным. Ты знаком с избирательными законами, которые сегодня превалируют? Отныне в половине штатов третья партия попросту не может зарегистрироваться. В некоторых из них положение о выборах участия третьей партии вообще не предусматривает; в других условия таковы, что Республиканская партия Линкольна середины 1800-х годов не смогла бы даже бороться за власть, ибо ее кандидат не удовлетворил бы всем требованиям.
– Конечно, ты можешь голосовать за ту или иную партию, но они обе выступают за одно и то же. Давно ли существовала хоть какая-то разница между их национальными платформами?
В конце концов я сдался под его словесным огнем.
– Ладно, – сказал я, – вчера мне все это было бы более интересно. Сегодня я вынужден помечтать о чем-нибудь еще, помимо растущего цинизма избирателей.
– О? Что случилось, Счастливчик?
– Похоже, люди снова будут называть меня Чарли.
Его лицо стало вопрошающим.
– Сомневаюсь, что мое пребывание на работе продлится до конца недели.
– На самом деле, Счастливчик, – проворчал Морт, – ты никогда особо не был журналистом.
– Мне все об этом постоянно твердят, – вздохнул я. – Однако мне нужны деньги. Я – самый расточительный человек в мире. Я могу нырнуть в собственный бассейн на заднем дворе и вылезти оттуда, став беднее на три доллара.
Он странно на меня посмотрел.
– Как ты ухитрился откопать эту нашумевшую историю с банком и Долли Теттером?
Мне начинало становиться все равно.
– Моя младшая сестренка не знала, как достать кассету с пленкой из нового фотоаппарата, – впрочем, как и я, – поэтому мне пришлось отнести его в магазин. По пути обратно, снаружи здания Первого банка Америки, я столкнулся с Долли Теттером, или он столкнулся со мной. Он тащил одно из этих новых ракетных ружей с гироприцелом – типа базуки для бедных и прикрывал спокойный отход троих парней из своей команды, которые только что взяли четверть миллиона.
Это застигло Морта врасплох.
– Так ты на все это просто наткнулся?
– Все правильно, – сказал я с полным самоосуждением. Долли шмалял по двум группам полицейских – по одной вверх по улице, по другой вниз. А у полиции было что-то вроде скачек с препятствиями. На улице находилась масса невинных прохожих, а, кроме того, они стояли лицом к лицу с Врагом Общества Номер Один, опаснейшим преступником со времен легендарного Диллинджера [11] . Они не настолько жаждали отработать свою зарплату.
– А что делал ты?
– Не знаю, что я делал. Просто стоял. Как бы застыл. Слишком испугался, чтобы броситься на тротуар. Я находился не далее чем в пятнадцати футах от Долли. Он был само хладнокровие. Еще что-то сам себе насвистывал, выпустив парочку тринадцатимиллиметровых ракет по полицейским, сначала в одну сторону, потом – в другую. Его люди выбежали с награбленным из банка и нырнули в бронированный автомобиль, который ждал на улице, пока они сделают дело. Ну, и я тоже сделал несколько снимков.
Морт с душевной болью закрыл глаза.
– Тоже сделал?
– Ага. Вспомни снимки.