Из-за постоянных перепадов настроения я была похожа на человека, который напился энергетиков. Под вечер, когда энергия уходила, я падала на кровать и забывалась сном.
Каждый день я боялась, что из-за столь эмоционального состояния я снова переселюсь. Однако мне каким-то чудом все еще удавалось держаться.
Когда Света вдруг сказала, что завтра Кирилла выписывают, у меня внутри словно что-то рухнуло, раскрошилось и обвалилось. С одной стороны, я ждала этой новости, но с другой понимала, что после этого я уже не смогу звонить Свете и узнавать о здоровье Кирилла. Связь с ним будет утеряна, и от мысли об этом у меня даже сводило живот.
То есть завтра его уже выписывают? бесцветным голосом спросила я.
Да. В восемь часов утра, ответила Света.
Понятно. Спасибо. Пока
Вот и все.
Я присела на край кровати и уставилась в никуда. Ему же лучше, почему же мне стало хуже?..
Посидев немного, я решила пойти прогуляться. Открыла шкаф с одеждой и тут же наткнулась на лежащую внизу сумку, в которой я привезла вещи Кирилла. Потянувшись к ней, я открыла боковой карман, пошарила в нем и вытащила бумажник. Как я могла про него забыть?
Повертев бумажник в руках, я открыла его и пробежалась по карточкам: кредитка, скидки, купоны и водительские права. Вытащила последние и, как завороженная, уставилась на фотографию Кирилла. Внутри что-то защемило.
Что это? Что за чувство?..
Прижав руку к груди и продолжая смотреть на фотографию, я прислушалась к своим ощущениям. Душа ныла при виде Кирилла, тянулась к нему, хотела быть рядом.
Я скучаю, прошептала я, осознавая то, что никак не могла понять раньше. Я страшно по тебе скучаю
Тут же внутри меня словно что-то перевернулось с ног на голову. Тоска отошла на второй план, уступив место решимости. В голове начал созревать глупый и совершенно безумный план.
Гулять сразу же расхотелось. Вместо этого я выбрала самый вместительный рюкзак и начала складывать в него все то, что брала с собой, когда мама и бабушка возили меня на несколько дней к очередным шаманам и знахарям.
Итак, я вновь сбегала. Мой коварный план состоял в том, чтобы выбраться из квартиры рано утромпока мама и бабушка еще спят добраться до автовокзала, сесть на нужный автобус, встретиться с Кириллом в больнице, отдать ему бумажник и тут же вернуться домой. Обычно я сплю до двенадцати, поэтому родные не должны ничего заподозрить. В десять мама уходит на работу, а бабушка включает телевизор и погружается в марафон сериалов. Как-нибудь да смогу вернуться незамеченной.
От волнения я не спала всю ночь, ворочаясь на одном месте. В четыре утра прозвенел будильник, и я пулей полетела в ванну.
Быстро собравшись, я съела батончик мюсли, запила его соком и, сжав в руках зонтик, тихонечко покинула дом в надежде, что никого не разбудила.
До автовокзала добралась без особых проблем, однако тут меня встретили первые трудности: до шести утра билетов на нужный мне рейс вообще не было. Самое раннее отправление6:35. Кирилла выписывают в восемь. До его города мне ехать примерно два часа, а потом еще какое-то время добираться до больницы.
Выхода у меня было два: вернуться назад или же купить билет и прийти к Кириллу домой, а не в больницу. Подумав несколько секунд, я хмыкнула и двинулась к кассе.
Была не была.
Раньше я никогда не ездила одна на автобусе, да еще и в темное время суток. Сначала было немного не по себе, однако это чувство быстро испарилось, сменившись интересом и медленно растущей эйфорией от маленького путешествия и предстоящей встречи с Кириллом.
Заняв свое место рядом с окном, я устроилась поудобнее и приготовилась смотреть на горящие в темноте огни нашего города. В салоне было немного людейсо мной даже никто не сел, что очень даже хорошо. Я никогда не любила тесный контакт с незнакомцами, и в очередях мне всегда было некомфортно.
Думая о Кирилле и раз за разом прокручивая все варианты нашей с ним встречи, я не заметила, как уснула, а проснулась уже на въезде в город. Двух часов как ни бывало.
Сверившись с навигатором, я вышла на нужной мне остановке, поймала маршрутку и быстро добралась до района, в котором жил Кирилл.
Когда я подошла к знакомому подъезду, на часах было почти девять утра. Подойдя к домофону, я подняла руку, чтобы позвонить в нужную квартиру, но тут же ее отдернула. Внезапно меня со страшной силой начало трясти. Неужели я испугалась? Прямо на финишной прямой
Пока я ходила из стороны в сторону, пытаясь успокоиться, из подъезда вышла женщина с двумя детьми, и я, вытаращив глаза на этот подарок судьбы, рванула к закрывающейся двери. Проскочив внутрь, я довольно улыбнулась и с замиранием сердца поднялась на второй этаж.
Опасаясь, что руки снова начнут трястись, я тут же несколько раз нажала на звонок и, крепко сжав заранее приготовленный бумажник, приготовилась ждать.
Дверь открылась. На пороге стоял не Кирилл, а какой-то худощавый парень с льняными волосами до плеч. Лицо его показалось мне смутно знакомым.
Взяв себя в руки, я хотела уже выдать заготовленный ранее текст про то, как я нашла бумажник, но блондин меня опередил:
Ты сиделка? Отлично, проходи.
Яэээ
Быстро ты добралась. Блондин не давал мне и слова сказать. Пробок что ли еще нет? Странно. Или ты рядом живешь?
Я помотала головой.
Далеко. От волнения голос стал хриплым. Все явно шло не по плану
Заходи давай, повторил блондин и, схватив меня за руку, втащил в квартиру.
Увидев знакомый интерьер, я заволновалась еще больше. Незаметно убрав бумажник в карман куртки, я замерла на месте, боясь посмотреть в сторону открытой двери, ведущей в комнату, откуда доносились звуки телевизора.
Что стоишь? Раздевайся, поторопил меня парень. Не стесняйся.
Я сняла висевший на руке зонтик, стянула с себя куртку и разулась. Блондин любезно взял мой зонтик, куртку и повесил их на крючок. Оглядев меня с головы до ног, он сказал:
Такая молоденькая. Ты хоть школу закончила?
Да, экстерном, сказала я правду. Еще в том году.
Прикольно. А почему дальше учиться не пошла? не унимался блондин.
Зарабатываю деньги на универ, буркнула я, прижимая к груди рюкзак.
Любознательность этого парня начинала меня раздражать.
Блондин понимающе закивал.
Ну, тут тебе, думаю, будет не сложно. Пациент не беспомощный, хоть и с трудом двигается. От тебя потребуется только самая незначительная помощь: сходить в магазин, помочь что-то достать или принести, а еще, разумеется, следить за ним. Видишь ли, его мучают кошмары.
Кошмары? удивленно переспросила я.
Блондин кивнул.
На него напали, но он не может вспомнить обстоятельств. Говорит, такое чувство, что кто-то управлял его телом, пока он спал. Короче, повредился пацан головойотсюда и кошмары, и неспособность ходить. Он иногда кричит по ночам, не может проснуться, задыхается.
А что ему снится? прошептала я.
Не знаю. Он не говорит. Только ночью просыпается с криками и в поту, пояснил парень, задумчиво почесав гладко выбритую щеку. В общем, от тебя многого не требуется. Единственное, что может напрягатьего характер. Он у него премерзкий.
Я удивленно уставилась на блондина. Все то время, что я видела во снах жизнь Кирилла, его характер не казался мне мерзким. Да, он был хмурым и серьезным, но чтобы мерзким? Да еще и с приставкой «пре»
Ладно, оставляю его на тебя, вдруг объявил блондин, снимая с крючка коричневое пальто и зеленый шарф. У меня дел по горло еще. Если что, звони мне, Никите. Записан у Кира в телефоне как «Златовласка». Никита на секунду задумался: Если, конечно, он не придумал что-то новенькое. Ладно, удачи, подруга.
Отсалютовав мне, блондин накинул на шею шарф и вылетел из квартиры подобно урагану, а я осталась одна стоять в коридоре и тупо глазеть на входную дверь.
Да, план явно пошел под откос
С бешено бьющимся сердцем я на цыпочках подошла к распахнутой двери и заглянула в комнату, освещенную тусклым зимним солнцем. Широкий диван, на котором я проснулась после переселения, был разложен и застелен темно-синим покрывалом. Рядом, на диване поменьше, спиной ко мне сидел Кирилл. Сложив за головой мускулистые татуированные руки, он внимательно смотрел какой-то исторический фильм.