Скоро поеду, ответила я, пытаясь перекричать грохочущую музыку.
Сыграешь? девушка подмигнула, после чего протянула мне кости.
А в чем суть игры? неуверенно спросила я, понимая, что ничего хорошего сейчас не произойдет.
Ты кидай, а по ходу дела разберемся, подначивал меня парень, стоящий справа.
Знала бы я правила, никогда даже близко не подошла к этому столику с выпивкой. Я бросила кости, и у меня выпало шесть, после чего тот самый парень взял кости и бросил. У него выпало восемь.
Красотка, сейчас будет жарко, развязным голосом произнес он. Теперь выбирай, либо ты снимаешь с себя платье и танцуешь перед нами зажигательный танец, либо выпиваешь все до донышка. Выбор за тобой.
Я опешила настолько, что не могла произнести ни слова. Как рыба, выброшенная на берег, я хватала ртом воздух, понимая, что сейчас мне предстоит либо опозориться, либо сбежать. Еще неизвестно, что было бы хуже. Даше кто-то позвонил, и она быстро выскочила в другую комнату, а я осталась одна в компании незнакомых людей, ждущих от меня решения.
Извините, но я не знала правил, так бы я не согласилась, вложив в свой голос максимум уверенности, я собиралась развернуться и уйти, как сильная рука больно схватила меня под локоть.
Эээ, не так быстро, красавица, с тебя задание, громкий голос незнакомого мне парня перекрикивал музыку. Так что выбираешь?
Постепенно вокруг меня смыкался круг, и спустя несколько секунд я не могла выбраться, как бы мне не хотелось. Я едва сдерживала подступающий к горлу комок, понимая, что сейчас мне придется снять платье, потому что алкоголь я не пила и делать этого не собиралась. Один из парней, открыто смеясь, схватил меня за подол платья, но мне удалось вырваться, после него кто-то еще попытался стянуть его с меня. И вот круг становился у́же, а мне хотелось разрыдаться от безысходности.
Отпусти меня, закричала я, когда очередной парень, схватив меня за платье, разорвал подол так, что было видно мое белье. Я почти сгорела со стыда, как вдруг резкий голос заставил всех отшатнуться.
Сосчитаем твои зубки, ублюдок! Артём со всей силы заехал кулаком в челюсть этого несчастного, после чего схватил меня за руку, намереваясь, вероятно, убраться из злачной квартиры, но напоследок обернулся и процедил сквозь зубы. Еще хоть раз к ней кто-либо подойдет, участь ждет страшнее.
Артем опустил мою руку, как только мы вошли в лифт. Мое спасибо отозвалось эхом, словно я находилась здесь одна. Я подняла свой взгляд на парня, но Данилов смотрел на цифры, сменяющиеся на табло лифта, не двигаясь и будто не замечая меня. Я боялась нарушить гнетущую тишину, понимая, что парень не просто зол, а находится в ярости. Его налитые кровью глаза, сжатые руки в кулаки и играющие желваки на скулах выдавали истинное состояние. Честно говоря, если бы Артём сейчас не вытащил меня из лап этих недоносков, то мне было бы невероятно страшно остаться с ним наедине в закрытом пространстве, когда он находится в таком состоянии.
Двери лифта открылись, и мне словно стало легче дышать. От Артема исходило сильное напряжение, которое переместилось и на меня. Я чувствовала себя виноватой, что, можно сказать, испортила парню вечер, который пришел отдохнуть и развлечься.
Артём, прости, пожалуйста, я остановилась посреди дороги, выкрикнув слова ему в спину. Я дальше на такси. Спасибо еще раз за все.
Какое такси? Данилов резко развернулся и, схватив меня под локоть, практически силой потащил к автомобилю. Поедешь со мной. Где ты живешь?
Мне ехать целый час, Артём, тихо сказала я, не смея вырываться из его крепкой хватки. Я вызову и доберусь
Хватит! прорычал он, заталкивая меня на переднее сиденье. От тебя одни неприятности.
Мужчина захлопнул дверь, и я осталась в салоне автомобиля одна, потому что Данилов некоторое время стоял возле машины, глядя вверх и ничего не предпринимая. Я видела парня в боковое зеркало. Мелькнула поспешная мысль, что он очень хороший, просто по какой-то причине скрывает свое доброе сердце. Я разглядывала его, пытаясь понять, что он за человек и почему ведет себя так, будто ему наплевать на всех и на все. А, главное, я не совсем понимала, почему он так реагировал на меня, на совсем незнакомого человека. Спустя несколько минут Артем плюхнулся на сиденье и завел двигатель. В салоне пахло кожей, словно автомобиль только-только приобрели. Машина выглядела очень и очень дорогой, зарплаты моих родителей, наверняка, бы даже не хватило даже на одно колесо.
У тебя классная машина, Артём, сказала я, поглаживая рукой свое сиденье. Мне так нравятся темные салоны, они смотрятся так просто, но со вку
Рита, меня не интересует, что тебя нравится, холодно ответил Артем, отчего у меня моментально испортилось настроение.
Я замолчала и отвернулась к окну. Обида и испорченный вечер сделали свое дело, и вот я уже тихонько всхлипывала, пытаясь заглушить рыдания, рвущиеся наружу.
Успокойся, Рита, тихо сказал Данилов. Я не хотел тебя обидеть.
Почему нельзя просто вести себя по-человечески? я повернулась, и наткнулась на непроницаемый взгляд.
Я такой, какой есть, в его голосе послышались твердые нотки. Просто ты меня не знаешь.
Не знаю, и даже знать не хочу, Артём, всхлипнула я. Я представляла тебя совсем другим. Я думала, у Тимура не может быть таких друзей, как ты.
И каких же?
Вот таких засранцев, выпалила я.
Артем промолчал и всю дорогу до дома не проронил ни слова. Впрочем, как и я. Уже подъезжая к моему дому, Данилов нарушил давящую тишину. Но лучше бы он этого не делал, потому что его слова попросту добили меня.
Держись от меня подальше, Рита, и не придумывай того, чего нет. Я помог тебе только потому, что ты подруга Лины. Будь ты незнакомкой, я прошел бы мимо, запомни это, в его холодном взгляде невозможно было прочитать ровным счетом ничего.
Артем
И, Рита, ты далеко не в моем вкусе, поэтому выкинь все эти романтические штучки из своей головы и иди домой, наконец, он потянулся через пассажирское сиденье, на котором сидела я, и открыл дверь, выпроваживая меня из своей машины. Артем совершенно случайно дотронулся рукой до моих пальцев, и меня резко бросило в жар от его прикосновения.
Я расстегнула ремень безопасности и выскочила из машины, уже не сдерживая рыдания. Больно. Обидно. Его слова обрушились на меня, словно пощечина, со всей силы хлестанувшая по щекам, но они четко поставили меня на место. Я их запомню. И буду помнить даже тогда, когда мы вместе проведем нашу первую ночь.
Глава 5
Наши дни
После разговора с Линой я много думала над ее словами. Я оказалась в безвыходной ситуации. В мою размеренную жизнь беда постучалась внезапно, не спрашивая разрешения. Несколько месяцев назад я потеряла своего отца, человека строгих правил, но имеющего доброе сердце. Долгое время мы с мамой не могли прийти в себя.
Мама с отцом души не чаяли друг в друге. Их любовь была такой, которую обычно описывают в любовных романах, поэтому я не видела ничего удивительного в том, что мама уже несколько месяцев находилась в подавленном состоянии. Моя родительница в отличие от меня совсем сдала. Перестала есть, сильно похудела. А пару месяцев назад она решила переехать к бабушке в деревню, потому что ей было невыносимо жить в квартире, где они были так счастливы с отцом.
Я, разумеется, жила отдельно от родителей, снимала квартиру, но поскольку родительское жилье пустовало, я решила временно переехать туда. Потом случилось мое увольнение, мамина болезнь, непогашенные кредиты отца, о которых мы с мамой не знали, и вот спустя пару недель я уже осталась без денег, потому что все раздала на лекарства и долги. Повезло еще, что съехала со съемной квартиры, потому как платить за нее было нечем.
Тему долгов отца мы с мамой подняли лишь один раз, когда она сообщила мне, что ничего не знает, знает только то, что папа исправно платил по счетам, и такого быть не может. Она утверждала, что это была какая-то ошибка, и просила меня разобраться. Буквально на следующий день после разговора я посетила отделение банка и выяснила, что родительская квартира находилась в залоге, а папа по каким-то причинам не платил за нее уже больше года. На нем висело еще два больших кредита, о которых я не знала, думаю, и мама тоже. В общем, из отделения банка я вышла с комом в горле, понимая, что такую сумму собрать даже за полгода, для меня было чем-то невообразимым. А мне дали всего один месяц.