Моя невинная девочка - Екатерина Орлова страница 3.

Мак, какого черта происходит?  спрашивает Никита, вырывая меня из задумчивости.

Пиздец происходит, мужики, севшим голосом отвечаю я.  Я охренеть, как сильно хочу нашу стажерку, а еще чуть больше пары недель назад я чуть не трахнул ее в своей квартире.

Я сейчас услышал то же, что и ты?  спрашивает Рома, и я понимаю, как хреново все это звучит. Зажмуриваюсь и упираюсь локтем в стекло, а лбом в сжатый кулак.

На некоторое время в кабинете повисает тишина, что даже через звуконепроницаемые окна я могу услышать приглушенный гул автомобилей. Мне надо рассказать, чтобы парни поняли, но язык как будто присох к нёбу, не желая двигаться. Сделав над собой усилие, я открываю рот.

Короче, Сонямоя студентка.

Ктото из них присвистывает, но я не поворачиваюсь лицом, продолжая сверлить взглядом стекло.

Тогда почему ты скрывал от нас этот бриллиант от юриспруденции?  спрашивает Рома, а мне хочется зарядить ему между глаз, чтобы перестал говорить таким издевательским тоном.

 Потому что я пытаюсь ее скрыть даже от себя.

То есть, это ты тот самый говнопрепод по международному, который не дает Софии жизни в универе?  спрашивает Никитос, и я наконец поворачиваюсь к ним лицом, вопросительно глядя на друга.

Говнопрепод?  выходит со злостью.

Ну да, она сказала, что почти отличница, но благодаря преподу по международному никак не может вытянуть сессию.

Я ей, блядь, вытяну эту сессию. Она с комиссией пересдавать будет, резко отвечаю я и вылетаю из кабинета.

Несусь к себе. Запереться ото всех и отдышаться, чтобы не наломать дров. Например, не позвонить на кафедру и не сказать, что ошибочно выставил Силантьевой оценку, что на самом деле она ни хрена не подготовилась. Мне становится еще сложнее, когда я вижу, как она смеется над какойто шуткой Виталика. И да, ему тоже хочется смазать по роже, чтобы не приближался к ней на такое расстояние. Слишком интимно для коллег. Вхожу в кабинет и закрываю за собой дверь. Прислоняюсь к ней спиной и врезаюсь затылком в деревянное полотно. Крепко зажмуриваюсь, считая до двадцати, а потом в обратном порядке.

Глава 2

 Макар!  слышу у себя за спиной и медленно поворачиваюсь, приподняв одну бровь. Софья, видя мою реакцию, немного скисает и добавляет тише:  Ильич.

 Ну?  подначиваю ее произнести то, что собиралась.

 Никита сказал, что я на сегодня приставлена к тебе вам.

Я закатываю глаза.

 А что, в офисе не нашлось работы для безупречной стажерки? Ты прямо нарасхват.

Она прищуривается и смотрит с вызовом.

 А что вас так задевает?

 С чего ты взяла, что меня чтото задевает? Просто не люблю таскать за собой хвост.

 А Илона рассказывала, что вы с радостью возили ее повсюду две недели, когда она только пришла.

 А Илоне надо вырвать язык и, засушив, повесить над дверью на входе в офис в назидание будущим поколениям,  бурчу я и киваю на пассажирскую дверь машины.  Садись.

Как только занимаю водительское место, едва сдерживаюсь, чтобы не вспомнить весь свой запас обсценной лексики. Запах Софии тут же заполняет салон автомобиля, не оставляя мне шанса дышать полной грудью. Воздух просто застревает гдето в горле, не продвигаясь дальше. Так я рискую заработать гипервентиляцию. Трогаюсь с места, надев солнцезащитные очки.

 Где твои очки?  спрашиваю у Сони.

 У меня их нет.

 Почему?

Она пожимает хрупкими плечами, привлекая мое внимание к покачнувшейся от этого жеста груди. Я сглатываю скопившуюся слюну и перевожу взгляд на дорогу.

 Они мне не нужны.

 Не боишься морщин?

 Рано еще об этом думать.

Ну и ладно. Мнето какая разница, что там будет с ее глазами? Но рука уже сама тянется к бардачку, задевая коленку Сони. Пальцы простреливает электричеством, и я бросаю на девушку мимолетный взгляд. Она смотрит на меня с таким же изумлением, котороеуверенчитается и в моем взгляде. Выхватываю забытые моей сестрой «авиаторы» из бардачка и протягиваю Соне.

 Надевай.

Она поднимает с коленей руки, как будто я пытаюсь наградить ее какойто заразой, передав очки.

 Мне не надо, сказала же.

 Соня, не спорь,  рычу я. Чтото часто в последнее время я разговариваю таким тоном.  Это очки моей сестры.

 Мне все равно, чьи они. Хоть вашей любовницы.

Я усмехаюсь и все равно кладу очки на колени Софии.

 Почему ты не допускаешь, что у меня есть девушка?

 Да кто выдержит такой характер?  выпаливает она, а потом ее щеки резко окрашиваются в красный. Член тут же, как по команде, дергается в штанах, тараня ширинку.  Ой, простите. Наверное, это было лишнее.

Видимо, в порыве спрятаться от меня, Соня хватает очки и быстро натягивает их на нос. Они слегка великоваты для ее кукольного лица. Аськато у меня повыше будет и лицо покрупнее, а эта кроха совсем. Сжимаю руль, чтобы не провести пальцами по розовым щечкам, и впериваюсь взглядом в дорогу.

 Значит, выдержать такой характер сложно,  произношу сам для себя.

 Простите, Макар Ильич, это я ляпнула, не подумав.

 Ну что ты, Софья, я всегда за честное мнение.

Она замолкает, и я снова смотрю на нее. Почти ничего не вижу, потому что Софья повернута лицом к окну, но бордовые пятна на щеках выдают ее настроение.

 Расскажи мне, как ты попала к нам в офис.

 Да ничего особенного. Ваня подсказал.

 Ваняэто который стажер?

 Ну да. Он учится на год старше, мы общаемся некоторое время.

Я крепко сжимаю челюсти.

 Общаетесь, значит. Встречаешься с ним?  задаю вопрос, а самому хочется гаркнуть на Соню, чтобы ответила отрицательно. Бля, да что ты творишь, Мак? Она же девочка совсем. Ну зачем она тебе, взрослому мужчине? А ты ей?

 О, нет, мы просто дружим.

 Тебе ктонибудь говорил, что дружбы между мужчиной и женщиной не существует?  усмехнувшись, спрашиваю я.

 То, что вы не умеете дружить с женщинами, не говорит о том, что такой способности лишены остальные мужчины,  упрямится София, забавляя меня. Она так забавно кусается каждый раз, а потом извиняется и краснеет, и это умиляет.  Ой, наверное, мне лучше молчать.

 Отчего же? Говори, Софья.

 Почему вы меня все время называете Софьей?

 А как?

 Все Соней зовут.

 Так я не все.

 Это я уже поняла,  бубнит она себе под нос.  Макар Ильич, а можно и я вопрос задам?

Я пожимаю плечами, глядя в боковое зеркало, пока паркуюсь у суда.

 Почему вы не давали мне сдать экзамен?

Я глушу мотор и поворачиваюсь к Софии. Прищуриваюсь, глядя на нее.

 Вот смотри. Когда я взял вашу группу, мне сказали, что Силантьева в ней лучшая. Семинары показали, что это не совсем так.  Соня дует губы, глядя на меня недовольно.  Я решил, что ладно, с кем не бывает, ну не подготовилась пару раз. Но активная и внимательная вроде. Потом первая твоя попытка. Что ты попыталась сделать, Софья?  Она густо краснеет и опускает взгляд, уже не такой смелый.  Ну?

 Списать,  отвечает тихо.

Я киваю, удовлетворенный ответом.

 Что я говорил о списывании?

 Что будете беспощадно удалять списывающих с экзамена.

 Я выполнил свою угрозу?

 Да,  совсем тихо отвечает она.

 Софья, я в курсе, как сложно за два семестра выучить международное право. Знаю, что люди учатся ему пять лет и дальше на работе. Но перед экзаменом можно было выучить хотя бы основные понятия торговых соглашений. Что сделала Силантьева?

 Ой, да ладно, поняла я уже!  в сердцах вскрикивает она, снова сбрасывая очки на колени.

 Аккуратнее с ними,  киваю на ее ноги,  Аська мне мозг съест за них.

София смотрит на очки, а потом, слегка прищурившись, на меня. Аккуратно берет за дужки «авиаторов» и поднимает их вверх, раскрывая так широко, как будто собирается на моих глазах сломать их. Я тоже прищуриваюсь, взглядом подначивая продолжать, потому что мне интересно, как далеко она сможет зайти. Соня, видя мою позицию, слегка сдувается и перекладывает очки на консоль. Я ловлю себя на мысли, что мне нравится происходящее между нами. Кажется, я даже могу почувствовать вибрацию в воздухе от нашего противостояния. Вкусная девочка. Задиристая, упрямая, но вкусная. И сейчас я хочу ее еще сильнее. Новость хреновая, но пережить можно.